Ренессанс российской благотворительности

Предстоит доказать населению, что это не способ отмывания денег

Владимир СИМОНОВ,
политический обозреватель РАМИ «РИА Новости»

Есть основания надеяться, что на зимней Олимпиаде 2006 года в Турине и на летней 2008 года в Пекине команда России может выступить лучше, чем на прошлых Играх. Российские спортсмены и тренеры получили существенный стимул. В стране создан Фонд поддержки так называемого спорта высоких достижений в размере 30 миллионов долларов. Речь идет прежде всего о поддержке членов и кандидатов национальной олимпийской сборной. На первых порах фонд будет выплачивать им в качестве ежемесячного пособия от 1000 до 5000 долларов — в рублевом эквиваленте.

Фонд интересен тем, что он чисто благотворительный. Его учредил крупнейший российский бизнес, представленный такими фирмами, как «Сибнефть», «ЛУКойл», группа «Альфа»», ТНК-ВР, «Русский алюминий» и другими компаниями схожего калибра. По словам главы многопрофильного концерна АФК «Система» Владимира Евтушенкова, побудительным толчком лично для него и его коллег стали скромные результаты россиян на прошлой Олимпиаде в Афинах. «После этого практически все мы согласились участвовать в создании такого фонда, чтобы поддержать и наших олимпийцев, и тренерский состав — не по принуждению, а из осознания, что это действительно необходимо», — объяснил Евтушенков на встрече организаторов фонда с российским президентом Владимиром Путиным, которая транслировалась по центральным телеканалам.

Это мероприятие подчеркнуло значение, придаваемое российскими властями тому, что они именуют «социальной ответственностью бизнеса». Одной из важных составляющих такого понятия считается благотворительность.

Готовность состоятельных граждан к благотворительности имеет в России давние, еще дореволюционные традиции. После семи десятилетий забвения в эпоху большевизма меценатство, похоже, снова входит здесь в моду. Но не без трудностей.

Как показали результаты недавнего социального опроса, 55 процентов россиян вообще ничего не слышали о благотворительных организациях. И лишь 2 процента опрошенных лично сталкивались с их деятельностью, но относятся к ней или с большим подозрением, или откровенно враждебно.

После резкой смены общественно-государственного уклада в России полтора десятилетия назад в стране возник 15-кратный разрыв между доходами 10% самых бедных и 10% самых богатых. (Социологи считают безопасным показатель, который не превышает 5-7%.) Когда треть населения страны, живущая ниже черты бедности, слышит, что кто-то готов подарить паре сельских школ компьютеры, то этот порыв — возможно, вполне бескорыстный — вызывает у многих ощущение подачки, с помощью которой меценат хотел бы искупить вину за неправедно присвоенное им национальное богатство.

Немало россиян также воспринимают благотворительные фонды как способ отмывания денег или ухода от налогов, с чем действительно нередко приходилось сталкиваться в первые годы возрождения традиций меценатства. Еще одна причина недоброй репутации таких фондов в России — это их претензии на неплохой заработок с помощью «откусывания» жирного процента от суммы взноса, причем на вполне законных основаниях. По закону РФ «О благотворительной деятельности» фонд имеет право забрать на поддержание своего существования до 20 процентов (!) от полной суммы платежа.

Чтобы изменить сложившуюся ситуацию, крупнейшие общественные организации и благотворительные фонды недавно выступили с призывом к властям усовершенствовать правовую базу меценатства. Они же одновременно выдвинули интересную инициативу: объявить следующий год Годом благотворительности в России. По мысли авторов предложения, это позволило бы преодолеть недостаточную информированность общества, придать деятельности фондов прозрачность, а также привить населению большую доброжелательность к благотворительным проектам.

Идею уже поддержали многие известные в России люди, среди которых глава крупнейшего концерна «Интеррос» Владимир Потанин, многократная мировая чемпионка по фигурному катанию Ирина Роднина, популярная актриса Елена Проклова, известный композитор Александр Журбин. Оглядываясь на западный опыт, они также предлагают поощрять крупных меценатов, называя в их честь концертные залы или симфонические оркестры.

Вместе с тем немало авторитетных россиян испытывают серьезные сомнения по поводу того, что меценатство может быть не велением души, а предметом подобной общественной кампании. «Нельзя благотворительность насадить сверху, привить политическим прожектом, — говорит протоиерей Всеволод Чаплин, высокопоставленный деятель Московского патриархата. — Надо давать людям возможность помогать друг другу, обучать их этому, создавать условия для этого через законы, через выделение средств, как бюджетных, так и идущих от коммерческих спонсоров».

Столкновение взглядов вокруг российской благотворительности не мешает этому сектору стремительно развиваться. Пять лет назад в России практически еще не существовало частных фондов — тем более таких, которые бы получали стабильную финансовую подпитку. Теперь число таких организаций перевалило за три сотни. Многие из них настолько успешны, что их деятельность уже сегодня меняет негативное отношение обывателя к меценатству.

Так, благотворительный фонд Владимира Потанина известен щедрой поддержкой системы образования в форме разнообразных грантов и студенческих стипендий. Российский фонд помощи (РФП) сделал себе доброе имя проектом «Беспорочное сердце» — сбором средств на операции для детей города Томска с врожденными пороками сердца. Партнером РФП в этом проекте стал нью-йоркский фонд «Русский дар жизни». В результате за десять месяцев собрано 494 тыс. долларов. Этот опыт заинтересовал калифорнийских кардиологов, и они предложили в течение ряда лет внедрить в Томске новейшие хирургические методики.

Если правительству России удастся в ближайшее время вплотную заняться юридической базой благотворительности и предоставить наконец фондам налоговые льготы, то сердцам россиян прибудет не только здоровья, но и доброй щедрости. Возрожденные традиции благотворительности могут стать важным инструментом развития российского общества.