Отец, дочь и хоккей

У нас в гостях тренер таллиннской команды «Пантер» по хоккею на санках Николай ЛОПАСОВ

Николай ХРУСТАЛЕВ

2 х фото Максима ЧИЧЕРИНА

— Давайте начнем с собственно вашей хоккейной биографии. Вам-то поиграть довелось, вероятно, немало?

— За 40 лет хватило. И в России, и в Эстонии. Еще с тех советских времен, когда хоккей вошел в мою жизнь, чтобы остаться в ней до сегодняшнего дня.

— А вас в него привели старшие или сами пришли?

— Откровенно говоря, привели.

— От подъезда спасали?

— В то время действительно нечем было заняться, как говорится, улица воспитывала. Мы гоняли деревянную шайбу или консервную банку. Хулиганами не были, но все же хоккей помог нам, мальчишкам, найти себя. Родился я в Питере, но хоккейное мое становление прошло в Свердловске, нынешнем Екатеринбурге.

— Вообще-то спорт для человека может стать временным увлечением, а может остаться с ним навсегда. С вами произошло второе.

— Все дело в том, что, наверное, хоккей объединяет, потому что это командная игра. И если в команде более двух десятков человек, то живете одной идеей, целью, одной ледовой жизнью, и это остается на долгие годы. Сегодня, что там говорить, все сложно, и как раз хоккей помогает молодым почувствовать себя мужчинами, действовать открыто, а не исподтишка, применять силовые приемы по правилам, вырабатывать в отношении друг друга правила честной игры не только на льду, на площадке, но и в самой жизни. И потом жизнь ведь продолжается, ребята взрослеют, обзаводятся семьями, становятся отцами, и тоже хотят видеть своих детей сильными, мужественными, не пасующими перед неудачами. И тут хоккей может многому научить.

— Но наверняка вам доводилось участвовать и в тех потасовках на льду, которые так любят показывать телевизионщики. Клюшки-шлемы на лед — и вперед...

— В советское время об этом предпочитали не говорить, но такое случалось. Я был вратарем, маски тогда были дефицитом, первое время играл без них, однако мне везло, дело заканчивалось только рассечениями. Правда, были переломы рук и ног, но без этого хоккея не бывает. А когда на льду начиналось выяснение отношений — выкатывался из ворот, без меня не обходилось... Кстати, заметили, что канадцев часто показывали тогда жующими жвачку. Нам она была недоступна, мы жевали вар, смолу кедровую.

— Вам с канадцами довелось поиграть?

— Тогда это удавалось немногим, все же в тот прериод встречаться с канадцами можно было только на уровне сборных или лучших клубных советских команд, а попасть в них было уделом единиц. Сейчас с приходом независимости у Эстонии появилась возможность выступать во многих соревнованиях, на чемпионатах мира, так что положение изменилось.

— Теперь мы затронем тему достаточно деликатную, потому что будем говорить о людях с ограниченными возможностями, играющих в хоккей на санях, иначе не могут. Названий и терминов здесь много, а беда одна. Вообще хоккей на санях по своим правилам отличается от привычного хоккея?

— Практически нет. Да, игроки сидят в санках, но все, как в «верхнем» хоккее — и силовые приемы, и ведение шайбы, а если о технике исполнения, то вспоминаю канадцев, которых видел в Швеции на чемпионате мира — они так исполняют разного рода приемы, что остается только позавидовать.

— Мы уже говорили о том, как вы сами пришли однажды в хоккей. Каким образом становятся хоккеистами ваши саночники?

— Ребята из таллиннской «Пантер» уже 10 лет играют вместе в одном составе. С новыми игроками — сложнее, не каждому это заниятие по силам. Самое простое и трудное здесь вначале — сесть в санки. Чтобы было понятно, следует объяснить, что под санками есть два лезвия, это для санок то же самое, что коньки у нас на ногах, то есть все то же самое, те же повороты вправо и влево, торможение — только на санках. А отталкиваться и держать равновесие на льду помогают две небольшие клюшки с металлическими наконечниками на тыльной части. В остальном же хоккеисту на санках, как и в обычном хоккее, необходимо понимать игру, чувствовать момент и локоть партнера, технично исполнить передачу, обладать чувством паса — словом, все это и определяет талант хоккеиста. У кого он от рождения, кто-то его приобретает и развивает со временем.

— Тут присутствует наверняка одно обстоятельство. Придя тренером в инвахоккей, вам самому требовалось переступить через какой-то психологический барьер? Проще говоря, не боялись?

— Конечно, пойти на такой шаг было непросто. Здесь надо четко понимать, с кем вам предстоит встретиться, какая у этих людей внутренняя боль. Чтобы освободиться от сложностей и комплексов, чтобы быть готовым к неизбежным и болевым ощущениям и психологическим нагрузкам, тебе надо все это обязательно разделить со своими подопечными. Да и само управление таким коллективом во имя конечного результата, который тоже, кроме всего прочего, надо показать, не из простых. Как и игроку, тренеру нельзя дрогнуть в трудный момент, надо все понимать, но и внутренние слабинки тоже нельзя проявлять, даже понимая, что речь идет все же не об обычных игроках.

— Эстонию рядом с Канадой, Россией, Финляндией или Чехией великой хоккейной державой не назовешь. Это не подрезает крылья, мол, какие есть, такие и есть, что с нас взять?

— Сразу скажу, что, ознакомившись с хоккеем на санях, увидев уровень его на последнем мировом первенстве в Швеции, я увидел, что даже в такой структуре это большая индустрия. Посмотрите на развитые в этом смысле страны — Канаду, США, Японию. Посмотрите, какое снаряжение там делают для этого конкретного спорта, посмотрите, какое там отношение к командам, посмотрите, какое там их количество — и сразу станет понятно, что такое серьезное отношение к отдельному виду. В одной Канаде 40 таких команд, много их в Америке, Норвегии, Швеции.

— В «Пантер», которую тренируете, есть свои звезды?

— Я бы не стал выделять кого-то отдельно, и не потому что боюсь обидеть, не назвав. Просто на последнем турнире, который проходил в Злине, это Чехия, мы выступили не просто хорошо, но, как мне кажется, здорово. Показали сыгранную команду, выиграли первое место, получили Большой кубок, о наших игроках писали в прессе. И это был успех всей команды.

— Насколько знаю, с хоккеем связана работа не только ваша, но и вашей дочери. И не где-нибудь, а в Америке.

— Вообще-то для меня семья всегда очень важна, при том, что хоккей занимает практически все время. Моя дочь действительно живет в Нью-Йорке, живет там уже несколько лет, и для меня действительно стало огромным удивлением и неожиданностью, когда узнал, что она попала на работу в знаменитый хоккейный клуб «Нью-Йорк Рэйнджерс». Представляете, что значит повариться в атмосфере одной из ведущих команд НХЛ...