Что ветер сделает стене?

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ

Энн Сяде. Фото Николая ШАРУБИНА

«Премию миссии», которую ежегодно присуждает Kultuurkapital, в этом году вновь получил кинорежиссер Энн Сяде. В этом году онудостоен почетной награды за фильм «Juri - see mulk ehk Mis tuul muurile», в прошлом году - за документальную ленту об эстонскихмальчиках, которые в 1944-м бежали в Финляндию, чтобы уклониться от призыва в гитлеровскую армию, служили в армии финской,были выданы советским репрессивным органам и сосланы в Сибирь.

Благодарная память

…В последние годы эстонские кинематографисты сняли несколько документальных фильмов, посвященных создателям эстонского кино. Великое делают дело! Энн Сяде, объясняя, почему он все-таки решился снимать фильм о своем друге кинорежиссере Юри Мююре, ссылается на пример, приведенный в одной из эстонских газет: ученица музыкального училища им. Георга Отса спросила преподавателя: «Скажите, а почему какой-то певец взял себе имя, которое носит корабль, совершающий рейсы за границу?»

- Представляешь, спросила именно в такой последовательности - почему певец взял имя корабля? Так что Георга Отса уже не помнят, а ты хочешь, чтобы помнили Юри Мююра, о чьих фильмах молодое поколение и не слышало! - сказал мне Энн Сяде.

Он видит свою миссию в том, чтобы не распалась культурная связь поколений.

Этакий мульк Юри Мююр

Юри Мююр (в центре), Энн Сяде (слева) на съемках фильма «Чтобы пахарь не уставал» (1982 год.)

Название «Juri - see mulk ehk Mis tuul muurile» очень трудно перевести на русский. Во-первых, потому, что слово mulk, знакомое каждому эстонцу с детства, не имеет аналога на русском. Mulk, как гласит словарь - это уроженец Мульгимаа, южных районов Эстонии - Вильянди, Абья… А еще есть пьеса поэтессы и драматурга Лидии Койдула, которая так и называется «Säärane mulk». Так что объяснять эстонскому зрителю, что значит первая часть названия «Juri - see mulk» («Юри - это мульк»), не нужно. А вторая часть названия «Mis tuul muurile» («Что ветер сделает стене», muur - стена) - это любимая присказка Юри Мююра, которую он повторял после каждой очередной разборки или вызова на ковер к начальству или в партком, которым не было числа.

Действительно, что ветер может сделать стене? Какой вред преходящие обстоятельства могут причинить такой личности, как Юри Мююр, который в истории эстонского кино остался легендой?

Сама личность его была окружена аурой смутной тайны. Киношники, наверное, знали о нем больше, а до нас в газете доходили какие-то намеки о том, что судьба Юри Мююра, нашего любимого автора, который умел точно и жестко писать о кино и о театре, была и есть сложной, что его увольняли с «Таллинфильма» за пьянки, потом принимали обратно, что еще совсем мальчиком он долго был за границей, и так далее. Это нужно только представить себе - в конце 60-х любая поездка за любую границу была чем-то сверхъестественным, а тут кто-то за границей уже успел пожить… Честно сказать, с такими опасными вопросами мы к Юри не приставали, а сам он не очень распространялся на эти темы.

И вот спустя столько лет из фильма Энна Сяде я узнала, насколько действительно сложной и трудной была жизнь этого умного, талантливого, красивого, шумного человека, заметного в любой кампании.

Энн Сяде совершил самое настоящее чудо - он нашел массу документальных свидетельств этой судьбы - снимков и документальных кадров, нашел его друзей по армии, по работе, по учебе, по кино, читал архивные материалы, в том числе оригиналы протоколов заседаний партбюро «Таллинфильма»…

Родом из детства

Отец Юри страстно увлекался фотографией, и в семейных альбомах родственников остались снимки, запечатлевшие маленького белоголового мальчика, который не только нисколько не боялся фотообъектива, но наоборот - умел ему понравиться, он везде выразительный. Какие удивительные лица на старых черно-белых фотографиях! Не только в этом фильме, а вообще - на всех старых кусочках картона с остановленными мгновениями давно прошедшей жизни. Многих из этих людей давно нет на свете, а лица их остались, и взгляды со снимков остаются живыми. Росли дети, умирали родители, все более пухлыми становились альбомы - хранители свидетельств времени. Вот старый родительский хутор под Вильянди, семья, соученики по тартуской школе… Вот свидетельство успеваемости ученика Юри Мююра - все оценки хорошие.

Война застала его школьником, и он ушел добровольцем в немецкую армию - из романтических соображений. В фильме мы увидим протокол первого допроса Юри Мююра в КГБ, где чья-то сердобольная рука рядом со строчками «ушел добровольцем в немецкую армию» пометила: «Ему было 15 лет». Хотя он и состоял во вспомогательных службах «Люфтваффе», помотало его немало - учебный лагерь, Курляндский котел, лагерь переобучения, Копенгаген, английский плен, французский Иностранный легион, лагерь перемещенных лиц… Справки, документы, старые бумаги, разный формат и разный машинописный шрифт, разные языки - и одна судьба. Энн Сяде говорит, что какие-то моменты в жизни Юри Мююра он так и не смог подтвердить документально, и тогда старался обходить опасные повороты. Например, так до конца и осталось неясным, как именно Юри Мююр вернулся в Эстонию, хотя есть свидетельства, что он всегда к этому стремился. При этом сохранились и «Опросный лист» СМЕРШа, и протоколы допросов, а ясности полной все равно нет. Как нет ее и в вопросе - почему вдруг Юри Мююр, работавший лесным техником, потом уехавший в качестве изолировщика в карельский городок Сегежа, вдруг решил идти учиться во ВГИК - только ли любовь его к русскому доктору Зине, которую он там встретил, тому причиной?

Он поступал на курс Александра Довженко, и мы увидим экзаменационный листок с пометкой великого мастера: «Юри, эстонец. Хорошо читает. Подкупает».

Он учился на курсе вместе с Отаром Иоселиани, Джеммой Фирсовой, Ларисой Шепитько, Лейдой Лайус… Вгиковцев финна Микко Нисканена, латыша Викторса Лоренса и эстонца Юри Мююра шутливо называли «главными фашистами «Мосфильма» - они снимались в этом качестве начиная со студенческой инсценировки романа Ремарка и до «Судьбы человека» Бондарчука. Кстати, Бондарчук звал его к себе, но Юри Мююр не согласился - он хотел вернуться в Таллинн и работать на «Таллинфильме».

Стена под ветром

Еще студентом он сказал, что хочет поставить фильм по повести Таммсааре «Новый Нечистый из Преисподней». И снял его в конце концов - через много лет. Все перипетии этой долгой и поучительной истории, в которой как в капле воды отразились все нравы той эпохи, с цензурными претензиями, с идеологическими придирками и глупыми вопросами типа «Нужна ли советским людям и партии эта тема?», с бесконечными, выматывающими душу приставаниями некоторых сверхбдительных коллег…

Юри Мююр стал первым эстонским режиссером, снявшим художественный фильм на «Таллинфильме» - до этого киностудии, как тогда писали, «оказывали братскую помощь другие киностудии страны». Он снимал картины об Эстонии - «Парни из одной деревни», «Новый Нечистый из Преисподней». «Письма из деревни Сыгедате», «Люди в солдатских шинелях» по роману Пауля Куусберга, «Пастор из Рейги»… Увлекся документалистикой, и стал снимать картины об эстонском селе - так в кино он вернулся к земле, на которой прочно стоял. Его интервью «Актуальной камере», кусочек которого включен в картину, несет горькое признание: «Я понял, что не создан для художественного кино». Это говорит человек, отдавший художественному кинематографу большую часть жизни - нужно обладать большим мужеством, чтобы сделать такое признание публично. И нужно быть твердо уверенным, что нашел, наконец, ту точку опоры, которую искал - документальный фильм.

…Лучше всего о нем сказал его тогда молодой коллега, режиссер и актер Калью Комиссаров: «Юри подавал себя как завзятый мачо, но у него была светлая душа. Я до сих пор не понимаю, почему он должен был это скрывать и почему не мог найти эту открытость в своем творчестве?»

Фильм о кинорежиссере Юре Мююре в каком-то роде есть фильм о судьбе народа в жерновах истории - все превозмогшего, не сдавшегося обстоятельствам, доказавшего свое право на свой взгляд.

…Картину Энна Сяде предваряет эпиграф - «Ушедшие из жизни живут до тех пор, пока их помнят». Я бы добавила - помнят и любят. Потому что такой фильм можно было снять с огромной любовью к ушедшему другу.

…В принципе, всю серию документальных фильмов о выдающихся эстонских кинематографистах, которую снимают сейчас при поддержке фонда Eesti Filmi Sihtasutus, вполне можно назвать «Чтобы помнили…» - как и все, что делается на этой земле.