Вспоминая прошлые дни и годы...

Нелли КУЗНЕЦОВА

Члены общества жителей блокадного Ленинграда собрались, чтобы отметить 61-ю годовщину снятия блокады и выход в свет второго издания книги воспоминаний «Блокадный дневник».

В петербургском Парке Победы, что на Московском проспекте, есть уникальный памятник. Второго такого, наверное, нет во всем мире. Он поставлен здесь в память о тех тысячах людей, которые погибли в голодном и замерзающем Ленинграде в страшные дни блокады. В те годы здесь был кирпичный завод, в печах которого сжигали трупы умерших, подобранных на улицах, вынесенных из опустевших квартир. И многие помнят каменную тележку, прообраз той, настоящей, на которой сюда свозили мертвые тела. Эту страшную, нечеловеческую работу делали женщины, девчонки, ослабевшие от голода, сами едва державшиеся на ногах. И кажется странным, почти невероятным, что они могли выжить, выстоять в этих условиях, где как будто вообще была невозможна человеческая жизнь.

Вспоминаю Лидию Федоровну Ульянову... На старой фотографии, сделанной через год после окончания войны, прелестное, задумчивое девичье лицо, полное ожидания, предвкушения счастья. Скоро она выйдет замуж за своего Василька, курсанта военного училища, с которым познакомилась в Ленинграде. А ведь она работала на том самом кирпичном заводе, где сжигали мертвые тела, возила трупы в той самой вагонетке. Ей было в ту пору 14 лет. И можно только удивиться той душевной стойкости, этому негромкому, неброскому мужеству, которое помогло ей выжить, выстоять. Хотя в глубине души, конечно, остались горькие, страшные воспоминания.

Разве могут они уйти? Время идет, написала в книге Екатерина Павловна Ленцман, оставляя нас жить этими воспоминаниями. В блокаду у нее умерли мать, три брата и три сестры. Все они лежат на Пискаревском кладбище. И Екатерина Павловна помнит, как страшной холодной зимой 41-42 годов взрывали динамитом промерзшую землю, готовя могилы-траншеи для захоронений. А по Лесному проспекту все шли и шли в сторону Пискаревки машины, доверху груженные телами умерших, погибших ленинградцев. В сущности, Екатерина Павловна, тогда еще, конечно, Катя, повторила судьбу ленинградской девочки Тани Савичевой. Помните листочки из ее дневника: «...Все умерли, осталась одна Таня»? Она не знала тогда, что выжила ее сестра. И много позже на Пискаревском кладбище Екатерина Павловна познакомилась с этой сестрой, и вместе они стояли у братской могилы, где похоронены их матери. Екатерина Павловна сказала странную, быть может, фразу, что их матери, наверное, породнились там, в этой общей своей могиле, и нужно породниться нам, оставшимся в живых, нам, у которых общее, такое страшное прошлое.

И в общем, они, наверное, действительно породнились. И собираются вместе, и вспоминают то время, и пишут книги — сначала одну, потом другую, первые экземпляры которой вчера уже вышли из типографии. И Людмила Васильевна Мясникова вспоминает, как жила в годы блокады на окраине Ленинграда, где были деревянные домишки, и вся округа брала воду из одного колодца. Теперь там, на проспекте Непокоренных, стоит памятник колодцу, удивительный памятник. И Людмила Васильевна говорит, что во время одной из своих поездок в Петербург встретила возле этого памятника школьников и долго рассказывала им об этом колодце, о людях, которые тогда жили здесь, и как они выдерживали голод, обстрелы, бомбежки и все-таки не сдавались. Дети должны знать правду о прошлом, говорила она, об истории своего народа, о том, как они, женщины, мужчины, дети, спасали свой город от фашистов, жертвуя собой, своими жизнями.

Удивительно, быть может, но в воспоминаниях этих людей, этих женщин нет горечи, злобы, мстительности, в них только светлая печаль, память о тех, кто не дожил, преклонение перед людским мужеством, человеческой добротой, самоотверженностью. Тамара Павловна Смирнова, например, выжила, как она рассказывает, только потому, что в квартиру к ним, уже полумертвым, пришли девушки-дружинницы, никого не спрашивая ни о чем, собрали вещи, подняли на руки их, уже умиравших, и привезли на вокзал. Потом по «Дороге жизни» через Ладогу они были вывезены из блокадного города.

И Анна Александровна Архипова выжила потому, что помогали люди, рабочие Ижорского завода, которые сами жили, как на фронте. Ей, кстати, на этих днях по поручению посла Российской Федерации в Эстонии вручили медаль, которой к 300-летию Санкт-Петербурга награждали ленинградцев, жителей Петербурга, внесших свой вклад в его историю.

И Элен Ранд осталась в живых потому, что ее, девчонку, потерявшую в блокадные дни и ночи всех родных, приняла к себе, вырастила и воспитала русская семья. В память об этих годах, об этих родных ей людях она всегда приходит в общество бывших жителей блокадного Ленинграда. Эти люди ей близки, с ними ей тепло.

И остается только от всей души поблагодарить Нину Ивановну Павлову, руководителя общества, которая собирает всех этих людей, а их немало, поддерживает их, добивается для них бесплатных поездок в разные уголки Эстонии, и, главное, в город их юности, их любви и страданий — Ленинград — Петербург...