Путь длиной в 25 лет...

Город Маарду готовится отпраздновать свой 25-летний юбилей

Нелли КУЗНЕЦОВА

17 июля 1980 года поселку Маарду был присвоен статус города. Соответствующий указ об этом подписал Арнольд Рюйтель, тогдашний председатель президиума Верховного Совета ЭССР. А этим летом, спустя 25 лет, тот же Рюйтель, уже президент Эстонской Республики, будет награждать этот город за первое место, завоеванное им в конкурсе по благоустройству среди городов и поселков Харьюского уезда.

Тот город, каким Маарду был 25 лет назад, не мог бы рассчитывать на такую награду. Это был грязноватый, заштатный плохонький городишко со шлейфом неясной, но грозной опасности, как будто всегда исходившей от него.

Многие из нас еще помнят рыжий дым — «лисий хвост» из труб Маардуского химического комбината. Если уж он тянулся через весь Ласнамяэ и дальше на много километров, сказываясь на атмосфере района, то каково это было — жить возле этих самых труб? Дышать сернистыми газами? Да и люди на этом химкомбинате — откуда они взялись? Слухи были разные...

Теперь, конечно, этот город не узнать... И может быть, только Быстров, работающий здесь мэром многие годы, знает, сколько средств, каких бесконечных усилий, какого упорства, огромной, кропотливой, зачастую неблагодарной работы потребовало это превращение, это изменение лица города.

Удивительно, но это факт, так было, было... В тот первый раз, когда в городе разбили клумбу и посадили цветы, они оказались с корнем вырванными на следующее же утро. Представляю, с каким горьким чувством смотрел Быстров на эти беспомощные, уже завядшие цветы, еще только вчера клумба была такой красивой, так радовала глаз. «Нет, — сказал Быстров, — будем сажать цветы, пока к ним не привыкнут, пока не научатся их беречь». И цветы действительно сажали. Их выдирали снова. И снова клумба заполнялась цветами. Быстров был упрям, как та Валентина в знаменитой пьесе Вампилова «Прошлым летом в Чулимске», которая упрямо снова и снова восстанавливала ограду цветника, разрушаемую людьми. И в конце концов люди действительно привыкли. Больше того... Школьники теперь сами ухаживают за клумбами, как ухаживают они и за лесопарком и т.д.

Бывает, конечно, что кто-то вырвет цветок, не без этого. Быть может, молодой человек решает таким образом за счет города порадовать свою девушку, но таких, похоже, становится все меньше.

В том прежнем городе, каким он был когда-то, не могло быть таких чистеньких новых тротуаров, какие есть теперь в Маарду (их соорудили с помощью местных бизнесменов), такого большого стадиона с новым современным покрытием поля, такого Народного дома с новым фасадом, покрытым необычной для маардуской архитектуры гранитной крошкой в элегантных коричнево-бежевых тонах. В этом доме теперь учат танцам, музыке, рисованию и т.д. И таких пешеходно-велосипедных дорожек тоже быть не могло. Одна уже доведена почти до петербургского шоссе, достраивается вторая. Все это и многое другое теперь есть. Хотя, все с той же горечью говорит Быстров, противников благоустройства в городе было немало. Как будто лучше жить в грязных домах с потеками на стенах, с покосившимися дверями. Как будто лучше утопать в грязи, а не ходить по чистым тротуарам. В городе не было ни одной скамейки, старикам, женщинам с детьми негде было присесть. И разве это нормально? Разве так должен выглядеть город, в котором людям живется комфортно, уютно, из которого не хотелось бы уезжать?

В том, прежнем, Маарду было 10 тысяч жителей, теперь их 16 с половиной тысяч. Многие, правда, уехали в начале 90-х, и жаль, что уехали, в основном это были специалисты, квалифицированные рабочие. Но зато теперь город ежемесячно прирастает новыми жителями, люди покупают здесь квартиры. И это свидетельствует о том, как сильно изменился город, каким привлекательным стал его имидж.

Конечно, есть недовольные. Некоторые дома, например, будут достраиваться третьими этажами. Заодно фирма, выигравшая конкурс, отремонтирует эти порядком уже обветшавшие здания. И все это для тех, кто уже в них живет, будет бесплатно. Но люди чего-то все-таки опасаются. Быть может, за эти нелегкие годы сложилась такая привычка — бояться всего нового: как бы не стало хуже, как бы не было подвоха... Быстрова это огорчает. При его взрывном характере это, наверное, трудно: понять, почему люди боятся, если он, мэр, и его помощники хотят только сделать как лучше. И приходится убеждать людей, хотя это тоже нелегкая работа.

Помнится, сравнительно недавно, каких-то 2-3 года назад, в городе появился первый светофор. Тогда заговорили о том, что в Маарду начинается новая эпоха. Теперь уже об этом забыли. Первый светофор — уже пройденный этап, теперь их в городе несколько.

Когда-то Быстров решил, что возле города будет свое кладбище. Сам он, переживший трагедию — потерю сына, — знал, что это значит — ездить к родным могилам куда-то далеко. Пожилым людям это вообще не под силу. К тому же он, человек, преданный своему городу, любящий его, несмотря ни на что, хотел, чтобы люди в городе оставались жить на долгие годы. А родные могилы привязывают. Разве не так?

Теперь он хочет, чтобы на кладбище был свой поминальный дом. Уже есть деньги на его строительство, проведен конкурс между строительными фирмами. Как раз завтра будут известны его результаты. Мэр рассчитывает, что осенью, где-нибудь к октябрю-ноябрю, поминальный дом будет готов.

А о Маардуской церкви мы уже рассказывали не раз. Она ведь и в самом деле удивительна. Легкая, элегантная, с необычайным изяществом форм, с замечательным сочетанием цветов — красного и белого — она органично соединяет старый Маарду и новый. Потом, уже позже, возле церкви поставили фигуру молящейся женщины. Она так и называется — «Молитва». Всего этого не было бы, если бы не Быстров с его хваткой, с его умением доводить дело до конца, если уж он за что-то взялся.

Теперь он хочет, чтобы в городе были и другие скульптуры. Это будет уже другой город.

Его, мэра, стараниями, его усилиями построен в городе Социальный дом для пожилых людей, сделана пристройка к эстонской школе. А в планах — новый культурно-спортивный комплекс, который, как он рассчитывает, уже будет построен к осени. И это будет, как он говорит, один из самых красивых комплексов в Эстонии, может быть, вообще самый лучший. Там будет и большой зрительный зал, и боулинг, и мини-аквапарк, и ночной ресторан, и кафе.

Об этом городе можно рассказывать долго. О новых, например, очистных сооружениях, которые здесь будут строиться, потому что городу они необходимы. О 2-й очереди проекта по ремонту систем водоснабжения и канализации. Звучит не слишком романтично. Но ведь это те реальные, обыденные вещи, без которых людям не обойтись, но которые так трудно, так хлопотно «пробивать».

В городе убирают старые тополя и сажают новые благородные деревья — каштаны, липы, канадские клены. И это опять-таки нечто, некая деталь, меняющая содержание жизни.

Быстров словно задумал новый город. Он видит его то ли в снах, то ли в мечтах. И строит его упорно, планомерно. Сам он говорит, что, быть может, и не увидит этого города, но зато его увидят внуки, правнуки. И будут гордиться им и вспоминать, может быть, тех, кто его задумывал, кто начинал его строить.

Странным образом уживаются в Быстрове прагматик и мечтатель. Но прежде всего он профессионал. И это хорошо, что во главе города стоит именно профессионал. Надоели дилетанты, полуспецы, недомастера. Как-то многовато развелось их, людей, которые не умеют, но хотят занимать должности, высокие посты, считая, что они могут все, если уж пошли в политику.

Хорошо это или плохо, но мир устроен так, что человека ценят по созданному им. Не по тому, что он мог бы или хотел, а по тому, что сделал в действительности. «Мог бы» — касается его одного, «сделал» — касается всех. Быстров — как раз из тех, кто делать умеет...