Крашу памятники. Недорого

Евгения ГАРАНЖА

Фото Александра ГУЖОВА

Пишу этот комментарий с чувством глубокого беспокойства. Беспокоюсь потому, что мы в редакции никак не можем придумать, как распорядиться осенившим наш дружный коллектив несколько дней назад даром предвидения.

Ибо как иначе можно объяснить тот факт, что утром 9 мая, когда с бронзовой груди еще не успели смыть краску, а задержанные на месте происшествия обидчивые пьянчужки еще не успели протрезвиться и объяснить полиции, что не виноватые они, мы в нашей редакции уже знали все. Как объяснить, с чего наш криминальный репортер, женщина мужественная, но в любви к спорту незамеченная, вот так сразу поперед полиции догадалась о том, что четверке пьяниц не по силам вскарабкаться с банкой краски на шею бронзовому солдату, а значит вскоре появится новый подозреваемый? Как объяснить то, что наш отдел образования, у которого, казалось бы, от долгой работы с детишками бескорыстие должно быть в крови, тут вдруг сразу предположил, что тот еще не пойманный подозреваемый не иначе как действовал по заказу и за деньги? И как, наконец, объяснить то, что все остальные присутствовавшие хором продолжили, что фамилии заказчиков должны обязательно оказаться русскими?!

По пути к нам дар предвидения задел крылом и пару-тройку политиков, за несколько дней до 9 мая с экранов телевизоров неустанно предупреждавших народ о готовящихся провокациях. В те памятные дни от предвидения не страдала разве только одна полиция. Вернее, две – обычная и безопасности. Мало того, что охрану «спецобъекта» под носом у штаб-квартиры Полиции безопасности не организовали, четырех подвыпивших граждан ни за что обидели, никой информации о готовящейся провокации не имели, так еще и про то, где искать настоящего исполнителя преступления, вспомнили только под вечер вторника! А ведь опытный милиционер, а затем и полицейский, вошедший в новейшую историю страны под именем бомжа Андреса, был внедрен в ряды беспаспортных, бездомных, безработных еще в 90-е годы!

Прозябавший в столичном районе Каламая спецагент, вне себя от радости, что ему, наконец, удалось выполнить свою миссию, тут же сообщил бывшим коллегам, что за покраску памятника двое мужчин с, по одной версии, просто русскими, по другой – хорошо известными русскими именами и голосами, исковерканными ужасным русским акцентом, обещали ему 20 000 крон. Дали, правда, только 500. Надо же, и ведь представились. Небось еще и повторили: «Андрес, я Вася Пупкин, а вот он Федя, ты ж смотри, не забудь!» Ума не приложу, зачем им это понадобилось. Не иначе злоумышленники оказались под гипнозом профессионального полицейского взгляда Андреса, выработанного им за годы проведения допросов.

Впрочем, даже если бы Андрес и не сказал, что имена его заказчиков были русскими, все равно понятно, что 20 000 за покраску одного памятника бомжу можно было пообещать только от широты русской души. Любой бродяга за «штуку» им бы все городские фасады обновил. Можно было бы смело Буша в гости приглашать.

Правда, судя по тому, что из местных русских политиков, деятелей культуры, спорта и проч. пока никто не сел в кутузку и не ударился в бега, «известные русские имена» оказались не такими уж известными.