"Молодежь Эстонии" | 10.10.05 | Обратно

Анонимное зеркало общества: пенять не на кого

Екатерина РОДИНА

В комментариях к статье о вопиющем преступлении в центре Таллинна, когда была тяжело ранена в голову 16-летняя школьница, бессовестные комментаторы Delfi, наплевав на принципы тайны следствия, тайны медицинского диагноза, на чувства родных и близких девушки, не только огласили ее имя и фамилию и сообщили детали ранения и произведенной в больнице операции, но и вывесили фотографию несчастного ребенка. И редакция Delfi не удосужилась пресечь обнародование этой закрытой по всем писаным законам и неписаным этическим нормам информации. Хочется надеяться, что Министерствю юстиции не оставит без внимания и этот преступный факт. 2 х фото Александра ГУЖОВА

Интернет прочно вошел в нашу жизнь. Причем, он в равной мере используется как для выполнения рабочих задач, так и для удовлетворения потребности в общении. Если говорить конкретно о нашей стране, то Интернет у нас выполняет еще и функцию Гайд-парка, или, если хотите, будки гласности. Будки, из которой все чаще вместо свободного изъявления мыслей, идей, воли льются помои. С квинтэссенцией такого поистине всенародного хамства ежедневно можно знакомиться в комментариях на портале Delfi. Можно ли от него защититься?

Там, где начинается свобода одного человека, заканчивается свобода другого. Эта непреложная истина на сегодняшний день — единственное, что не вызывает ни сомнений, ни разночтений в истории, описываемой ниже. Даже не в истории, коих на самом деле тысячи, а в том феномене, что возник в нашем обществе сравнительно недавно. В феномене, имя которому «добавь комментарий». Когда руководство Delfi вводило на своем портале эту кнопку, думается, что цели преследовались самые благие — превратить популярнейший сайт в некое подобие народного вече. Но благими делами, как известно, дорога в ад вымощена. И зона «дельфийских» комментариев сегодня — тот самый умственный, моральный, этический ад, в котором неприкрыто и в самой уродливой форме отражается свобода хамства и безнаказанность, царящие в нашем с вами одном на всех обществе.

Минус 21 грамм

1 сентября 2005 года русскоязычная версия портала Delfi со ссылкой на «Молодежку» опубликовала статью «Олег Ребане — детям Ласнамяэ». Это была перепечатка вышедшей в тот же день в «МЭ» статьи «Подарок ласнамяй-баши» о том, как старейшина Ласнамяэ «осчастливил» всех первоклассников района дневниками с собственным портретом. Авторами статьи были я, Екатерина Родина, и моя коллега Ирина Бутяева. Delfi, как обычно, дало возможность всем желающим прокомментировать данную новость. По заведенной, не знаю кем и когда, традиции, дельфийцы с неистребимым усердием принялись обсуждать не столько саму новость, сколько личность героя этой новости, а также личности авторов публикации.

Когда в 18 часов 21 минуту некий аноним, стыдливо скрывающийся за прозвищем «жирик», писал свои пять нетленных строчек, обращенных ко мне, он вряд ли представлял себе, что за моими именем и фамилией стоит живой человек, у которого внутри грудной клетки помимо легких, сердца и кровеносных сосудов есть нечто такое, что можно ранить без колюще-режущего оружия. Говорят, весит оно 21 грамм и именуется душою. И я знаю, почему не мелькнет в одурманенных свободой слова головах комментаторов ни одной мысли о последствиях их графомании. Потому что они на 100 процентов уверены — за слова отвечать не придется. А когда человек освобожден от ответственности, масса его тела неуклонно уменьшается ровно на 21 грамм. Мелочь размером с пропасть.

Замкнутый круг

Министерство юстиции обещает в будущем создать все условия для того, чтобы личность анонимного интернет-хулигана можно было установить.

Все тайное когда-нибудь становится явным. Любой шаг в интернет-пространстве оставляет следы. Каждый компьютер, имеющий выход в Интернет, имеет свой персональный адрес, именуемый IP-адресом. «Delfi предоставляет информацию об авторах комментариев (IP-адрес) только в случае получения официального письменного запроса из правоохранительных органов», — значится на вышеозначенном сайте. Моя полиция меня бережет, подумалось мне. «Ой, это такое безнадежное дело! — сочувственно откликнулась на мою историю пресс-секретарь Пыхьяской префектуры полиции Туули Хярсон. — Ведь даже невозможно возбудить никакого дела — для этого нет оснований».

Как выяснилось, по закону об административном делопроизводстве, полиция не имеет права заниматься следственно-розыскными мероприятиями в подобных случаях. Публичное оскорбление чести и достоинства — не криминал. Полицейские могут затребовать у Delfi вожделенный IP-адрес, но на этом процесс прервется. «Интернет-фирма, регистрировавшая данный адрес на какое-то конкретное лицо, откажет выдать нам информацию», — пояснила Хярсон. Сам по себе IP-адрес — лишь комбинация цифр. Узнать же, кто за ними стоит, можно, только возбудив уголовное дело. В ином случае персональные данные охраняются законом. В общем, нет дела — нет тела. «Это очень сложный, замкнутый круг», — вздохнула Хярсон и посоветовала обратиться в суд.

В Таллиннском городском суде своим повествованием я произвела настоящий фурор. «Здравствуйте, я хочу подать в суд, но не знаю на кого — мне не известно имя этого человека», — наивно и глупо, но именно в такой ситуации оказалась я благодаря дырам в наших законах, согласно которым оскорбление не наказуемо. Сотрудница суда по ту сторону барьера слушала меня безо всякого воодушевления, рассеянным взглядом блуждая по монитору компьютера. Дождавшись финальной паузы, она устало закатила глаза и сказала: «Для того чтобы подать иск, необходимо имя». Круг замкнулся окончательно. Финита ля трагикомедия.

Сотни тысяч комментаторов. 11 судебных исков

Масштабность проблемы отрицать сложно. И не только по причине массовости явления (хоть сейчас зайди на Delfi — хамства, грубости, цинизма нахлебаешься с излишком). По данным социологического бюро Emor, Delfi является вторым по популярности порталом в Эстонии после поисковика Neti. Delfi, по данным за первый квартал 2005 года, ежедневно посещали 158 тысяч человек — это 30% интернет-пользователей. Это тысячи комментариев в день. Сотни оскорблений. Не поддающееся исчислению количество анонимов.

Несовершенство законов, бессилие людей и отсутствие веры в то, что защищаться можно и нужно, вылилось и в убогость судебной практики. Как сообщила пресс-секретарь Министерства юстиции Кристи Кюннапас, в Таллиннском городском суде в 2004 году рассматривалось лишь 11 тяжб, связанных с оскорблением и клеветой. И только три из них были удовлетворены!

«В Норвегии и Швеции судебный опыт применительно к интернет-медиаканалам есть. В обоих государствах суды признавали ответственными сами порталы, отказывающиеся идентифицировать источник, оскорбляющий честь и достоинство кого-либо», — говорит министр юстиции Рейн Ланг. Не знаю, как в Скандинавии, но у нас закон четкий — нельзя выдавать личные данные комментаторов, если нет уголовного дела. Да и нет этих данных у порталов. Есть только персональный адрес компьютера, перечень цифр. Кстати, тот же Delfi заблаговременно оповещает всех своих посетителей: мы не отвечаем за содержание комментариев! Да и сам Ланг признает — в Эстонии до сих пор не было ни одного подобного судебного дела (имеются в виду не дела о разжигании розни, а дела о защите чести и достоинства, поруганных при помощи Интернета).

Генпрокурор Норман Аас говорит о том, что реально, в уголовном порядке, можно наказать за высказывания в Интернете только в случае, если они содержат угрозы жизни или здоровью человека, а также если в Интернете имеет место использование в сексуальных действиях несовершеннолетних. «Остальные действия, будь то клевета, оскорбления или нарушение общественного порядка, не входят в компетенцию прокуратуры — это сфера административного делопроизводства», — Аас тоже направляет всех в суд. Были. Знаем.

Что перевесит — свобода слова или честь и достоинство?

А решение могло бы быть очень простым — с возникновением новой реалии, такой, как возможность анонимного комментирования, необходимы соответствующие законодательные акты, регулирующие этот процесс. Можно обязать интернет-издания ввести регистрацию комментаторов. Можно обязать держателей порталов следить за содержанием комментариев и удалять оскорбительные, воинствующие, угрожающие и разжигающие разного рода рознь высказывания. И будь у нас такие пункты в законе, с тех же самых держателей порталов уже можно было бы спрашивать со всей строгостью.

В этом со мной согласилась и Инспекция по защите данных. «Хоть наша конституция и дает нам право на свободу слова, она запрещает покушаться на честь и доброе имя человека, — говорит пресс-секретарь инспекции Тойво Юби. — И владельцы интернет-порталов должны отвечать за происходящее в их интернет-среде. Несомненно, было бы хорошо, если комментаторы отвечали за свои слова и регистрировались. Но еще более важно, чтобы владельцы порталов постоянно и пристально следили за содержанием комментариев, удаляя неподходящие. При обязательной регистрации это было бы гораздо проще».

По словам Тойво Юби, идеальным решением проблемы можно было бы назвать такой порядок, когда владельцы порталов не только пользуются правами, но и берут на себя ответственность за содержание интернет-среды в чистоте от клеветы, пошлостей, разжигания розни. «К тому же законы Эстонской Республики позволяют прекратить деятельность портала, содержание которого вышло из-под контроля», — заключил Юби.

В порядке саморегуляции

Тем не менее канцлер юстиции Аллар Йыкс, выступая перед Рийгикогу, заявил, что в регулировании деятельности интернет-порталов нужно быть осторожным. «Ограничение свободы слова, ограничение журналистики, если считать интернет-порталы журналистикой — это очень серьезно. На чаше весов — противопоставление двух, а может, и более, основных прав человека», — заявил канцлер. Вот она — эта чаша весов. Статья 45 Конституции ЭР гарантирует свободу слова. Статья 17 Конституции ЭР гарантирует защиту чести и достоинства. А статьи 1043 и 1046 Закона о взаимообязательственном праве гласят, что оскорбление чести и достоинства — действие неправомерное, и нанесший оскорбление человек обязан компенсировать причиненный ущерб.

«Для решения проблемы нужна саморегуляция, а судебная практика могла бы служить вспомогательной мерой», — канцлер юстиции Йыкс склонен опасаться возможной разработки закона о СМИ. По запросу «Молодежки» Министерство юстиции сейчас готовит юридический анализ возникшей в эстонском интернет-сообществе ситуации. Возможно, в Минюсте смогут вывести какую-то формулу успеха при защите чести и достоинства от посягательств со стороны комментаторов, но в свете недавних высказываний Йыкса, сдается, что круг так и останется замкнутым.

Портал Delfi выступил с призывом: сделаем Delfi чище! «Во всех развитых странах ведется дискуссия о том, как сделать содержание Интернета более благопристойным. И в США, и в Европейском союзе пришли к пониманию, что материал, отправляемый пользователями в различные интернет-среды, нельзя трактовать как журналистику: созданный читателями контент требует механизмов регуляции», — признают в редакции портала. В отличие от нашего канцлера юстиции, Delfi само признает, что комментарии не входят в понятие журналистики — почему же наши государственные мужи так боятся приводить этот процесс в соответствие с этическими и конституционными нормами?

На странице комментариев Delfi существует ссылка «cообщи о плохом комментарии», с помощью которой редактору можно сообщить о каком-либо нарушении установленных правил и, при необходимости, редактор удалит комментарий. «Неужели в нашем обществе нет более значимых вопросов, чем относительно небольшое количество негодяев, с которыми редакция и читатели Delfi способны при необходимости справиться сообща и самостоятельно?» — недоумевают редакторы портала, из-за которого весь сыр-бор. В ответ на это недоумение приведу слова Тойво Юби: «Граница между свободой слова и хамством в демократических обществах формируется сферой условного права, то бишь существованием неких гражданских, этических и прочих норм поведения. И граница эта изменяется со временем, отражая процессы и ценности, царящие в нем».

От лица «нациков, мудаков и дынеголовых придурков»

Боюсь, что мои наивные слова о некой морали и этике в начале статьи — есть лишь архаичный рудимент прошлого, когда небо было синее, вода мокрее, а дамы в кисейных платьях стыдливо мяли в руках шелковые платочки, зардевшись от брутальных скабрезностей поручика Ржевского. Если бы действительно в нашем обществе понятия свободы слова и хамства разграничивались так же, как разграничивались бы понятия саморегуляции и доносительства. Но, как мне кажется, кнопка «сообщи о плохом комментарии» воспринимается «дельфийским» сообществом именно в последнем ключе. И до саморегуляции мы не доросли — понятия морали и этики в нашем обществе крайне эфемерны, понятие свободы слова подменяется понятием хамства, понятие саморегуляции — понятием доносительства. И все мы выступаем за свободу слова (читай хамства), но против доносительства (читай саморегуляции).

Иначе, почему я могу обнаружить в комментариях портала, например за 28 сентября, слова некоего «да» о том, что руководитель объединения «Открытая республика» Евгений Криштафович «дынеголовый придурок», или заявления некоего «ну он и тормоз» о том, что министр по делам народонаселения Пауль-Ээрик Руммо «немного туповат». Я уж молчу о призывах разместить одного в «газовую камеру», другого «в печь». 14 сентября некий «багор-бугор» назвал заместителя председателя парламентской комиссии по иностранным делам Марко Михкельсона «нациком», а 12 сентября господин «banzzzai» охарактеризовал премьер-министра Андруса Ансипа как «мудака». Все эти, не попавшие в число «плохих комментариев», вирши можно наблюдать на Delfi до сих пор. Кнопка не работает? Или все эти красивые слова о чистоте — лишь циничная витрина?

Между прочим, и те слова, что сказал в мой адрес упомянутый в начале статьи «жирик», до сих пор красуются на портале. И я очень прошу руководство Delfi не убирать их — иначе вы лишите меня последнего призрачного шанса все-таки обратиться в суд. После того, как Министерство юстиции представит газете юридический анализ ситуации, и после того, как откликнется канцлер юстиции Аллар Йыкс, заявление которому я направила в частном порядке, не от лица редакции, а от себя лично. Потому что считаю, что мои гражданские права на защиту чести и достоинства по сей день остаются ограниченными, так же, как и у моих коллег по характеристикам: «нациков, мудаков и дынеголовых придурков».