Как предотвратить новую «испанку»

Гвайн ДАЭР,
независимый обозреватель, военный историк,
печатается в 45 странах

Все это было бы смешно, когда б не стало так серьезно. Поскольку вирус птичьего гриппа летит над Европой вместе с перелетными птицами. Великобритания, а до нее Россия, Украина, Румыния и Турция призвали охотников сбивать как можно больше мигрирующих гусей и уток.

Охотников снабдили тестами на птичий грипп, при помощи которых они должны проверять, являются ли их трофеи носителями смертельного вируса. На на самом деле поводов для тревоги мало: все случаи, когда люди напрямую заражались от птиц — в общей сложности около сотни, — имели место на семейных птицефермах в Юго-Восточной Азии.

Паника вокруг птичьего гриппа не совсем беспочвенна. Если штамм H5N1, который ныне свирепствует в птичьих стаях, научится распространяться напрямую от человека к человеку, сохранив хотя бы десятую часть своей смертоносности — среди людей, заразившихся от птиц, от вируса умерло 50%, — то мир столкнется с пандемией инфлюэнцы, не менее опустошительной, чем та, которая случилась в 1918-1919 годах. «Испанка» убила от пятидесяти до ста миллионов человек в то время, когда население планеты составляло лишь треть от сегодняшнего.

Последние исследования показали, что вирус 1918 года тоже был сначала чисто птичьим, но затем сумел достаточно эволюционировать, чтобы стать чрезвычайно заразным для человека и легко передаваться между людьми. Его исключительная смертоносность с особенно высоким уровнем летальных исходов среди молодых здоровых людей (половина жертв «испанки» были в возрасте от 18 до 40 лет), это именно то, что мы наблюдали в случаях, когда люди заражались гриппом от птиц в последние два года. Если нынешний вирус птичьего гриппа тоже научится легко распространяться среди людей, тогда у мира начнутся большие проблемы.

Только в последнюю пару десятилетий люди ясно осознали, что самые убийственные инфекции, обрушивавшиеся на человечество в течение всей его истории, были подхвачены от домашних животных. Люди, жившие в дикой природе небольшими группами, как и другие хищники, кому не свойственно сбиваться в стаи более нескольких десятков особей, редко становились жертвами вирусов и бактерий, распространяющихся от животных, живущих многочисленными стадами.

Даже если такая болезнь и передавалась от добычи к убившим ее охотникам и даже если ей удавалось настолько адаптироваться к новой среде, чтобы начать убивать остальных членов охотничьего племени, смертельная форма вируса обычно умирала, как только ей удавалось убить все имевшиеся в ее распоряжении несколько десятков человек. Лишь когда цивилизация свела людей в большие группы и эти группы начали жить в постоянном контакте с одомашненными травоядными животными, смертельные болезни, а частенько и особенно опустошительные их разновидности, получили возможность постоянно приспосабливаться к человеку.

За последние три-четыре тысячи лет результатом этого процесса стал целый ряд очень заразных человеческих болезней, включая такие отличающиеся высоким уровнем смертности заболевания, как оспа, холера, тиф и черная чума. Инфлюэнца, которая «колонизировала» человечество благодаря домашним птицам, обычно является довольно мягким членом семьи недугов, но ее вирус очень легко мутирует и случайно может принять смертельную форму.

По мере того, как наше население доросло до миллиардов, а масштабы и скорость путешествий прогрессировали, мы стали более уязвимыми для этих «неожиданных» заболеваний, но очень маловероятно, что они начнут свое наступление с какой-нибудь фермы в Великобритании или России. Восемьдесят лет назад «испанка», возможно, передалась от диких уток домашним цыплятам, а затем и людям на какой-нибудь ферме в Канзасе, но на современных коммерческих птицефермах люди и птицы не живут под одной крышей. Более того, если какая-то болезнь все же сумеет в условиях современной фермы передаться от птицы к человеку, постоянно работающий с птицей персонал с куда большей вероятностью получит необходимое лечение еще на ранней стадии заболевания и, в случае необходимости, будет отправлен в карантин.

Места, где стиль птицеводства и плотность человеческих и птичьих популяций все еще благоприятствуют быстрому распространению заболеваний от животных к человеку, расположены в основном в Азии. Особенно в Юго-Восточной Азии. Именно оттуда за последние полвека пришли все новые разновидности гриппа. В том числе вирус атипичной пневмонии два года назад. И именно там наиболее вероятно появятся новые «нежданные» болезни. Первым шагом по предотвращению этого должно стать создание сети специально обученных наблюдателей, которые будут оперативно сообщать о любых случаях странных заболеваний среди работников ферм и членов их семей.

Эта мера уже была принята в Таиланде, и даже намного более бедный Вьетнам сделал первый шаг в том же направлении, но Индонезия пока приложила минимум усилий, Китай отказывается предоставлять информацию о предпринятых им шагах, а небольшие государства вообще сидят сложа руки. Со стороны развитых стран было бы разумно оказать Азии помощь в создании сети наблюдателей, поскольку таким образом они лучше всего смогут оградить остальной мир от новых болезней.

В более долгосрочной перспективе фермеры всего региона должны изменить традиции разведения домашней птицы, свиней и другой скотины. Это суровое испытание, но подобные изменения в практике животноводства уже произошли в других местах, и, по крайней мере, экономика региона растет достаточно быстро, чтобы предоставить рынок для более коммерциализированных фермерских хозяйств и новую работу для тех, чьи рабочие руки больше не требуются в сельском хозяйстве.

Да, в результате этого процесса азиатская провинция утратит большую часть своей живописности, но зато миру не придется иметь дело с таким количеством новых болезней.