Три гольштинца

Лев ЛИВШИЦ

“Путешествие избавляет от предрассудков”.

Муза истории Клио капризна и своенравна. Изредка ее капризы и крутой нрав доставляют отдельным людям… радость. Ну кто бы мог подумать ровно 370 лет назад, что шторм, разыгравшийся на Балтике в октябре 1635 года, принесет счастье в дом ревельского купца Мюллера.

Посольство герцога Фридриха III

Во время этого шторма у эстонских берегов, неподалеку от имения Кунда, потерпело крушение судно, на борту которого находилось посольство, направленное герцогом Шлезвиг-Гольштинии Фридрихом III в Россию и Персию. Судно затонуло вместе с грузом, верительными грамотами и дарами русскому царю Михаилу Федоровичу и персидскому шаху Сефи. Все 90 членов посольства спаслись, выбрались на берег в районе Кунда и с трудом добрались до Ревеля (Таллинна), где были радушно встречены жителями города. В честь их чудесного спасения в церкви Нигулисте отслужили благодарственный молебен и разместили по домам ревельских бюргеров.

Состав посольства был необычайно обширным и разнообразным. Кроме дипломатов, советников, переводчиков и купцов в него входили слуги, повара, пекари, трубачи, музыканты, лекарь, часовщик, портной и даже придворный поэт. Двое из членов посольства - дипломат Филипп Крузе и советник Адам Эльшлегер поселились в доме на углу Старого рынка и Глиняной улицы (ныне Виру,2), который принадлежал богатому купцу Мюллеру, а их друг, поэт Пауль Флеминг, был гостем другого купца, жившего на крутой улице Люхике-ялг. У этих купцов были красивые и благовоспитанные дочери, а постояльцы молоды, хороши собой и свободны. Нет ничего удивительного, что через четыре года, на обратном пути, и Филипп Крузе, и Адам Эльшлегер женились на дочерях Мюллера, а Пауль Флеминг был помолвлен с дочерью своего гостеприимного хозяина.

Рассказываю о сердечных делах трех гольштинцев потому, что судьба - шторм и милые купеческие дочки - связала их жизнь с нашим городом. И каждый из них оставил заметный след в истории, но, пожалуй, наиболее существенный принадлежит Адаму Эльшлегеру.

Удивительный человек,

он был необычайно разносторонним и талантливым - дипломат и математик, придворный библиотекарь и художник, знал многие языки, в том числе русский и фарси (персидский). Перевел на немецкий стихи великого персидского поэта Саади, составил словарь персидского языка. Создал знаменитый гигантский Готторпский глобус, внутри которого на внутренней полусфере было изображено звездное небо и размещалось до десяти человек. Своеобразный планетарий ХVII века. Впоследствии очередной герцог Шлезвиг-Гольштинии подарил этот уникальный глобус Петру I, и сегодня его можно увидеть в башне Кунсткамеры Петербурга.

Но главная заслуга Эльшлегера в другом. После возвращения на родину он написал книгу о своем путешествии, издав ее в 1647 году под псевдонимом Адам Олеарий. Обладая наблюдательностью, светлым и пытливым умом, от которого не ускользало ничего, что могло заинтересовать любознательного человека, он смог в своей книге сообщить для читателей ХVII века много ранее не известных европейцам сведений о странах, через которые проходил путь посольства: о природе, городах, их истории, быте, нравах, традициях народов и о многом другом.

Несколько десятков страниц в своей обширной книге Олеарий посвятил нашему Ревелю, снабдив их двумя гравюрами с видами города. “Это важный торговый город, который, - пишет Олеарий в 8-й главе 2-й книги, - … как будто предназначен для торговли, великолепная гавань, прекрасный рейд от Бога и природы дарованы этому городу для судоходства и складов. Он часто посещается судами и принадлежит к достославному ганзейскому обществу”. О многих сторонах жизни Ревеля ХVII столетия мы узнаем из этой книги, в том числе и о том, что “город управляется демократически с привлечением гильдий и олдерманов (старейшин) ремесленных цехов”. Но в следующей главе, озаглавленной “О ненемцах, или древних обитателях Лифляндии”, автор отмечает: “И теперь в Летии и Эстонии много потомков этих варваров, не имеющих ни городов, ни деревень, но являющихся рабами и крепостными на службе у поместного дворянства и у горожан… по обыкновению их зовут ненемцами”.

С 1635 года прошло 370 лет, многое изменилось в Эстонии за это время, но неизменным осталось “прекрасное местоположение” Ревеля и его значение в транзитной торговле с Россией да еще, пожалуй, термин “ненемец”, диаметрально измененный и превратившийся в последнее десятилетие ХХ - начале ХХI столетия в “неэстонец”.

Шведский асессор

Если Адам Эльшлегер после женитьбы вместе с молодой фрау отправился на родину, в Шлезвиг-Гольштинию, то Филипп Крузе остался в Ревеле, а так как в городе проживало бюргерское семейство с такой же фамилией, ему пришлось изменить свою на Крузенштерн. Будучи опытным юристом, работал в городском магистрате и при шведском генерал-губернаторе асессором. Этого слова нет в современных словарях и в БСЭ, а в статье “асессор” в энциклопедии Брокгауза и Ефрона написано: “Особое должностное лицо в губернских управлениях государств, казенных палатах и управлениях государственным имуществом”.

Во многих исторических трудах ХVII столетие, когда Эстония входила в состав шведского государства, названо “золотым веком” для ее народа. О тяжелой жизни эстонских крестьян в этот самый “золотой век” писали его современники Адам Олеарий и автор “Хроники Ливонской провинции” пастор церкви Пюхавайму Бальтазар Руссов. Но, возможно, лучше и точнее других охарактеризовал это время пастор церкви Нигулисте Кристиан Кельх (1657-1710 гг). В написанной им “Хронике Ливонии” он образно назвал Эстонию ХVII века “царством небесным для помещиков, раем для попов, золотым дном для иностранцев и адом для крестьян”. Свою лепту в создание таких условий для эстонского крестьянства внес и наш знакомый Филипп Крузенштерн. Приблизительно в 1650 году, будучи асессором Ревельского бурггерихта, он составил “Рыцарское и земское право эстляндского крестьянства”, в котором обосновал закрепление крестьян к земле. Этот законопроект предусматривал самые суровые наказания за разные проступки. И хотя представленный рыцарством проект король не утвердил, изложенные в нем принципы отношения к крестьянам нашли отражение в других законах и в практической деятельности судов и полиции.

И все-таки поблагодарим ревельского асессора ХVII века, поблагодарим за то, что он положил начало роду Крузенштернов. Его потомок Адам (Иван) в начале ХIХ века совершил первое кругосветное плавание, стоял у истоков русской географии, был избран членом Лондонского Королевского общества, его имя носят острова, проливы и горы, а памятник адмиралу установлен в Петербурге на берегу Невы. Мог ли думать об этом ревельский асессор!

Самым молодым из троих голштинцев был придворный поэт

Пауль Флеминг

Герцог Фридрих III включил Флеминга в состав посольства Гольштинии, и когда тот впервые по воле судьбы попал в Ревель, ему было 26 лет. Шторм, гибель судна, чудесное спасение, симпатичный город, гостеприимные хозяева, любовь, а впереди невероятное путешествие вместе с другом Адамом Эльшлегером через загадочную Россию в сказочную Персию. Ну что еще нужно для романтика-поэта?

В Ревеле Пауль Флеминг попадает в круг интересных людей - ректора только что основанной в городе гимназии Гетшена, профессоров: греческого языка Брокмана, поэзии - Полюса, красноречия и истории Арнинга, математики - Гимзеля. Взаимное влияние помогло молодому поэту глубже взглянуть на жизнь, на свое творчество.

А потом была Москва. Большая шумная, совсем не похожая на Любек и Ревель. И покидая столицу России, Флеминг пишет стихотворение “К великому городу Москве в день отъезда 25 июня 1636 года”, в котором есть такие строки: “Владычица страны, лишь милости твоей/ Мы тем обязаны, что так легко узнали/ Дорогу на Восток. О ней ли не мечтали/ Князья и короли?..”

По Волге гольштинское посольство спускалось на корабле, специально для него построенном по приказу русского царя Михаила Федоровича Романова и названном в честь герцога Гольштинии “Фридрих”. Проплывая вдоль мирных волжских берегов, поэт думает о родной Германии, где уже восемнадцатый год идет война, которую впоследствии назовут Тридцатилетней. Рождается стихотворение “На параллельном течении Волги и Камы в одном русле. Написано в двадцати верстах ниже Самары. 17 августа 1636 года”. Одно четверостишие из него: “Вот гордый наш корабль - по всей Руси идет,/ О нем сейчас молва - вы на него взгляните:/ То родины залог, то узел крепких нитей -/ Их между мной и ей ничто не перервет”.

Стихи Пауля Флеминга были изданы в 1641 году, но поэта уже не было в живых, он умер вскоре после возвращения на родину, так и не успев жениться.