Евро и мы

Ярослав ТОЛСТИКОВ

Переход на единую европейскую валюту наверняка интересует, и не только интересует, а волнует буквально всех жителей страны. В июне 1992 года мы пережили глобальное финансовое явление — переход с советского рубля на собственную валюту — эстонскую крону. Намеченный на 1 января 2007 года переход с ЕЕК на EUR потрясений вызвать не должен. Однако опыт «старых» стран Европейского союза (к слову, из 15 членов ЕС на евро перешли лишь 13 государств, Великобритания и Швеция оставили за собой собственные фунты и кроны) показывает, что так или иначе переход приводит к росту цен, а это вызывает естественное недовольство рядовых граждан.

Публикаций на эту тему в прессе немало. Можно, к примеру, посмотреть статьи в «Молодежи Эстонии» за 31 августа и 7 сентября. Тем не менее вопросы, в том числе спорные, остаются. На часть из них отвечает советник министра экономики и коммуникаций Хейдо ВИТСУР. И вот первый вопрос.

— Почему переход намечен на 1 января 2007 года? Это, видимо, не случайно выбранная дата, она чем-то обусловлена?

— Конечно, дата эта не случайная. Правительство Эстонии и Банк Эстонии пришли к выводу, что к этому сроку страна будет готова к переходу. Сам факт перехода на евро имеет ряд преимуществ, и чем раньше мы сумеем этими преимуществами воспользоваться, тем для страны, для ее населения лучше. В частности, процентная ставка по кредитам с переходом окажется ниже. И это выгодно не только частному капиталу, всевозможным фирмам, но и рядовому человеку, берущему кредит в банке, тем более долгосрочный, на свои личные нужды, к примеру, на покупку дома.

— Но, как известно, переходу на евро должно предшествовать выполнение государством определенных действий. Каких в первую очередь?

— Условия очень простые. Инфляция, то есть обесценивание денег, не должна быть выше полутора процентов от средней величины инфляции трех наиболее благополучных в этом отношении стран ЕС. Кроме того, дефицит госбюджета не должен превышать трех процентов, а задолженность государства по кредитам — не превышать 60 процентов. Проблем с дефицитом бюджета и задолженностью по кредитам у нас нет. Есть проблема с инфляцией. За последние 12 месяцев она составила примерно 3,5 процента, что несколько больше той величины, о которой говорилось выше. Но ситуация меняется чуть ли не с каждым месяцем. К тому же есть причины, которые извне влияют на величину инфляции в стране. Это, в частности, рост цен на нефть. Тут наше государство ничего не может поделать.

— А как все же определяется понятие инфляции, то есть обесценивания денег? Что такое инфляция иными словами?

— Инфляция обычно определяется ростом цен на потребительские товары. Сумма денег в кармане потребителя остается неизменной, а приобрести за эту сумму он может уже меньшее количество товара. То есть инфляция — это снижение покупательной способности населения. Вот такого снижения государство, выполняя условия перехода на новую валюту, и не должно допускать. Инфляция зависит от роста цен на импортную и экспортную продукцию. Это также инфляция совокупного продукта, есть и такой показатель. И все же инфляция — это в первую очередь рост потребительских цен.

— А эстонское государство как-то может воздействовать на инфляцию, сдерживать ее рост?

— Это довольно сложно сделать, ведь экономика Эстонии открытая, и административными мерами государство воздействовать на цены не может. Мы во многом зависим от того, что происходит в мире. Как известно, сейчас идет большой рост цен на топливо.

— Но недавно пришло сообщение: цена за баррель нефти стала падать — 50-55 долларов.

— Однако можно напомнить, что в 1998 году, в период российского кризиса, цена барреля нефти опускалась до 10 долларов, а себестоимость ее добычи в России 15-17 долларов. Этим-то и объяснялись в первую очередь трудности в экономике России, которые хоть и косвенно, коснулись и Эстонии.

— А что если Эстония не сможет выполнить условия по уровню инфляции, средний показатель трех лучших стран ЕС плюс 1,5 процента? Мы не сможем тогда перейти на евро в обусловленный срок?

— Вариант сверхдопустимого роста инфляции возможен. Но я надеюсь, что Еврокомиссия все-таки не столь формально относится к подобным фактам. В частности, наверняка будет учтен факт роста цен на импортируемую продукцию, на нефть в первую очередь, ведь собственной нефти у нас нет. Кроме того, учитывается и такой факт: если экономика страны развивается быстрыми темпами, инфляция также возрастает. В некоторых странах рост экономики очень низкий, а то и вовсе нулевой, соответственно низка и величина инфляции. У нас же во втором квартале 2005 года рост экономики составил 10%. В таком случае соответственно высоким неизбежно оказался и рост инфляции. И этот факт, очевидно, будет принят во внимание при оценке готовности перехода Эстонии на общеевропейскую валюту.

Поспособствует переходу на евро и жесткая связь эстонской кроны с евро, а ранее — с немецкой маркой. Ровно 15,64 кроны за один евро, ни больше ни меньше. Курс жесткий, а не плавающий, как во многих других новых странах ЕС. Там осуществить переход будет сложней.

— Переход на новую валюту требует перестройки всех банкоматов, считывающих устройств в магазинах, переделки ценников на все товары. Это наверняка потребует немало средств. Не из кармана ли самого потребителя — рядового жителя страны?

— Банки перестроят свои автоматы за счет своих средств, то есть за счет своей прибыли. То же самое сделают и торговые организации. Переделку ценников они должны будут взять на себя. Хотя могут быть и отклонения от этого правила.

— И все-таки, по сообщениям печати, в тех странах, которые перешли на евро, наблюдалось повышение цен. В Германии появилось популярное выражение euro-teuro, то есть новая валюта — символ дороговизны. Немцы и французы и вовсе хотели бы вернуться к своим национальным валютам.

— Я думаю, что в таких заявлениях превалируют популистские, политические соображения. В некоторых странах имеются политические силы, которые пытаются оправдать экономические трудности переходом на новую общеевропейскую валюту. Проблемы экономики Европы совсем иные, и, надо полагать, общеевропейская валюта поможет успешнее решать их. Но вот чему, безусловно, способствует евро — это соблюдению финансовой дисциплины. В Италии, к примеру, имелись такие проблемы, и потому, пожалуй, именно в этой стране особенно остро высказывались возражения против евро.

— А для Эстонии? Какие преимущества будет иметь для нас переход с национальной валюты на общеевропейскую? Определенное повышение цен все же ожидается?

— Если и будет повышение цен, то все-таки очень незначительное. Преимуществ гораздо больше. Так, отпадет необходимость в обменных операциях, на что сейчас тратятся немалые средства. Процентная ставка по кредитам будет заметно ниже, о том уже говорилось вначале. Кроме того, для инвесторов всей Европы финансовая картина в стране станет гораздо более ясной, прозрачной, не придется делать достаточно сложных пересчетов. Сравним Европу с Соединенными Штатами. Если бы в каждом штате была своя валюта, страна не развивалась бы так успешно, как сейчас. Удобна единая валюта и для населения, для туристов, путешествующих по странам Европы. Не потребуется пересчитывать, чуть ли не с компьютером, одну валюту на другую. Уверен, и население со временем по достоинству оценит единую европейскую валюту.