Прямые потери

Евгения ГОРСКИ

Созданная по случаю пресс-конференции ЕРР кубическая инсталляция из маркированных залогом упаковок и сегодня украшает площадь Хямарик перед Viru Keskus. Фото Александра ГУЖОВА

Вопрос организации сбора обремененной залогом тары «чисто техническим» для потребителя остается до тех пор, пока не оказывается, что ближайшие тарные пункты… закрыты.

— Знаете, я попытался сдать 25 пивных бутылок, только вы ничего такого не подумайте – у меня вечеринка была, — звонивший в редакцию Сергей чуть ли не извинялся за то, что собирался вернуть залоговые деньги. — И оказалось, что ближайшие к моему дому тарные пункты Мустамяэ закрыты, пришлось ехать аж в Ыйсмяэ. Но так ведь можно лишить людей мотивации не только экономить деньги, но и беречь природу – сдавать упаковку в переработку, а не выбрасывать в мусорный ящик!

Денег нет

Объезд указанных тарных пунктов в понедельник утром подтвердил: есть такое дело. На двери небольшого белого киоска позади T-Market на бульваре Сыпрузе висело очень вежливое извинение: временно не работаем, ближайший пункт приема тары – магазин Sääse. На металлическом щите, закрывающем окно тарного пункта у Comarket, возле остановки «Сольнок», была прикреплена бумага с лаконичным: «Склад переполнен. Денег нет».

Неудивительно, что народ с набитыми тарой пакетами наблюдался еще на дальних подходах к магазину Sддse. Мужчины, кстати, уже успели обойти все те же окрестности. И недоумевали: почему для того, чтобы сдать несколько бутылок, приходится совершать кросс по окрестностям?

«Замороженные» кроны

— Я вам скажу, почему часть тарных пунктов закрывается – у них действительно нет денег, — делится директор пункта приема тары, что возле магазина Laagna, Наталья Михайлова. – По этой же причине, полгода назад получив вариант прямого договора от Eesti Pandipakend, мы все подсчитали и бумаги не подписали. Сейчас напрямую отвозим стеклянные бутылки пивным заводам, а мятые пластиковые банки и бутылки — на те заводы, которые их берут.

И директор берет в руки калькулятор. Из вычислений выходит, что каждый день только за пластиковую тару ее пункт должен был бы выплачивать клиентам 7 тысяч крон. По предложенному Наталье варианту договора EPP обязывался оплачивать счета в течение 60 дней после доставки упаковки на завод. А принимать тару и возвращать залоговые деньги нужно каждый день. То есть 60 дней умножаем на 7 тысяч и получаем 420 тысяч. При этом вложив (то бишь «заморозив») 420 тысяч, обращает внимание Наталья, обратно получишь меньше – за счет потери иногда существенного процента отбракованной тары. Которая, возможно, была сдана в целости и сохранности, а помялась лишь при транспортировке.

И это только по пластиковой таре. Можно, конечно, поспорить о том, что объем работы разных пунктов отличается (у магазина Laagna большой «фронт работ»), но ясно одно: чем больше у хозяина пунктов приема тары, тем больше «свободных денег» должно быть.

Дважды в месяц

По словам члена правления Eesti Pandipakend OÜ Олега Эпнера, с 1 августа EPP изменило условия платежей. Так, теперь счета предприятий розничной торговли и тарных пунктов оплачиваются не один, а два раза в месяц. На основании того, что сданная на завод залоговая тара пересчитывается с 1-го по 15-е число и с 16-го числа до конца месяца. Предложена и возможность получать предоплату.

Олег Эпнер предлагает также выяснить, вовремя ли переводит деньги MTÜ Taara Liit. Поскольку договорной стороной для EPP является именно это объединяющее крупнейшие фирмы по сбору тары недоходное общество и именно ему перечисляются деньги. И с конкретными пунктами рассчитывается уже Taara Liit.

— У нас есть обратная связь с 1200 клиентами, — говорит Олег Эпнер, — и нет данных о массовом закрытии тарных пунктов.

В идеале — оплата по факту

Что касается закрытых тарных пунктов, член правления Taara Liit Пеэтер Роосало полагает, что дело может быть в чисто организационных моментах.

— Проблема не в том, что деньги перечисляются не вовремя, задержек по выплатам в последнее время в самом деле нет, — комментирует Пеэтер Роосало. – Проблема в системе учета тары. Ведь выставлять счета мы можем лишь после того, как бутылки и банки пересчитаны на заводе.

Пеэтер Роосало подтверждает слова Натальи Михайловой о том, что тарный пункт мог получать деньги через 60 дней и даже более — пока собранная тара доставлена на завод, пересчитана и сделаны перечисления по счету.

— Дело также и в прямых потерях, — продолжает мысль Пеэтер Роосало. — Мы выплачиваем деньги клиенту на основании залогового знака, завод платит нам на основании считанного машинами штрих-кода. Вся собранная и доставленная на завод EPP тара хранится под открытым небом, мешки рвутся. Из-за выцветшей на солнце этикетки или помятой при транспортировке бутылки штрих-код может не прочитываться. И 5-10 процентов упаковок может быть не учтено, а значит, и не оплачено.

Предоплатой, по словам члена правления Taara Liit, в самом деле пока предпочитают не пользоваться, опасаясь путаницы с бухгалтерией. Ведь и сегодня бухгалтерам приходится сложно: скажем, тара отправлена в этом месяце, а счет может быть выставлен только в следующем. Хотя Роосало согласен, что этот самый пересчет в последнее время идет быстрее.

— Мы в письменном виде отправляли EPP предложение дать нам право сразу выставлять счет за собранную тару, — озвучивает свое представление о разумном решении вопроса Пеэтер Роосало. – При передаче мешков с упаковками можно было бы произвести выборочный контроль. И если бы потом возникали какие-то проблемы, EPP мог бы предъявить штрафные санкции.

По гигиеническим соображениям

Если говорить о будущем, то владельцы пунктов приема тары считают, что обязать все магазины складировать упаковки в своих помещениях — не лучшее решение проблемы. Прежде всего, по гигиеническим соображениям. Разумнее, полагают, выверить механизм пересчета упаковок и оплаты счетов существующих пунктов по сбору тары.

Согласны и еще в одном: услуга по сбору тары (сегодня это 27 сентов с каждой упаковки) должна подорожать – для того, чтобы ее, эту услугу, можно было развивать и тарные пункты обустраивать.

И еще одно замечание от Натальи Михайловой: несмотря на увеличивающееся количество сознательных граждан, мятая тара не исчезнет с наших улиц и из скверов. Для того, чтобы кто-то приносил ее в пункты по сбору тары, она, «некондиционная», все же должна стоить дороже, чем сейчас.