"МЭ Среда" | 05.04.06 | Обратно

Мы учим других. А кто научит нас?

С заместителем председателя фракции центристов в Рийгикогу Владимиром ВЕЛЬМАНОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА.

Фото Александра ГУЖОВА

— Обычно в коллективе — производственном, творческом или каком-либо ином — собираются люди, движимые общими целями и интересами, понимающие друг друга с полуслова, полувзгляда. Иное дело парламент. Это — априори — коллектив людей с разными взглядами, разными подходами к одной и той же проблеме. Каково работать в таком своеобразном коллективе, где аргументы одного депутата вечно наталкиваются на контраргументы другого, а мнение третьего блокируется четвертым? Все спорят со всеми, и каждый считает себя правым... Тут нервы должны быть толще канатов, и нетрудно предположить, что многие депутаты не здороваются друг с другом...

— Когда почти девять лет назад я впервые попал в парламент, то, честно говоря, не менее полугода пребывал в состоянии шока. Не то чтобы меня затруднял круг обсуждаемых проблем, они-то как раз были мне знакомы, шокировал именно уровень взаимоотношений внутри парламента. Здороваюсь я всегда первым и со всеми, неважно, моложе меня человек или старше, так меня воспитали родители. Но когда я видел, что мне навстречу идет человек, на лице которого можно прочесть нескрываемую ненависть, то было не по себе. За четыре года пребывания в парламенте к лицам некоторых депутатов прирастают определенные маски. Яркий пример — Лаури Вахтре, который просто не может, не умеет снять с лица антирусский оскал и так и ходит с ним. Тяжело это, психологически дискомфортно. Но... есть своя фракция, где можно чувствовать себя нормально. Хотя, понятно, и здесь есть свои сложности.

— Парламент справедливо называют зеркалом общества. Но если это так, то и об атмосфере в обществе можно судить по атмосфере в парламенте. И тогда какое оно, наше общество? Разобщенное, непримиримое? Или ради социального мира, ради общих целей оно способно к компромиссу?

— Потихоньку-помаленьку идет укрупнение политических партий, и если после выборов-2007 число парламентских партий вряд ли сократится, то к 2011 году их наверняка останется не более пяти. Для Эстонии оптимальным был бы вариант из трех-четырех партий, и если мы к нему придем, будет гораздо легче, чем сейчас, достигать социального мира. Общество успокоится и быстрее начнет решать насущные проблемы. Пока что примеры неспособности к компромиссу подают сами политики, чьи амбиции и упрямство мешают прийти к консолидированным решениям. Тот же Договор об общественном согласии, инициированный президентом Арнольдом Рюйтелем, увы, не работает, ибо несет в себе черты идеалистического проекта («Ребята, давайте жить дружно!»).

— Вас можно считать одним из старожилов Рийгикогу, и потому вам нетрудно сравнить сегодняшний созыв парламента с предыдущими. Мне кажется, что нынешний созыв слишком суетлив и непостоянен, депутаты меняют партии и фракции, при этом не уходят из парламента. Может ли такой состав работать полноценно и качественно? А если не может, то чья здесь вина: избирателей, которые своими голосами привели таких депутатов на Тоомпеа, или партий, составивших соответствующие списки?

— Думаю, виноваты и те, и другие, хотя о вине в прямом смысле тут говорить не приходится. Сказывается объективный процесс смены поколений политиков. Политики-романтики постепенно покидают парламент, на смену приходят молодые прагматики, уже состоявшиеся в какой-либо профессии, в бизнесе, в творчестве. Нередко они приходят с целью сделать карьеру, решить какие-то личные вопросы. Среди них много молодежи, не имеющей жизненного опыта, в то время как парламент в первую очередь должен быть советом мудрецов, умеющих спокойно, без лишних эмоций решать сложные общественные проблемы.

— Кто и как может инициировать решение (постановление, закон), согласно которому депутаты, покинувшие свою партию и фракцию, не могут мигрировать внутри парламента, а должны автоматически покидать его, уступив место замещающему депутату?

— Это очень деликатный вопрос, который, кстати сказать, мудро решен в Индии. Там депутат, покидающий партию, по списку которой он прошел в парламент, должен уйти из парламента, но если речь идет о группе депутатов, которая в состоянии сформировать самостоятельную фракцию, то раскольники остаются в стенах парламента. Ибо внутри каждой партии, считают индусы, могут возникнуть непреодолимые идеологические разногласия, и носителей иных идей, иных мнений нельзя выставлять за порог. Увы, наши партии не настолько уверены в своих силах, чтобы принять категоричное решение. Они оставляют некий люфт для перебежчиков. Ведь, уходя от одних, они приходят к другим...

— Возможна ли в таком случае инициатива снизу?

— К сожалению, подобная норма в нашем законе не прописана. Как и возможность отзыва депутатов. Как и прямые президентские выборы. Центристы делали такие предложения. Увы, они не нашли поддержки.

— 1-2 апреля была очередная годовщина памятного, 1988 года, пленума творческих союзов Эстонии, на котором среди других выступал Леннарт Мери. Он говорил тогда о необходимости освободить народ от страха биологического и социального вымирания, о молодой эстонской семье — главной боли и главной надежде страны. С тех пор много воды утекло. Но на фоне красивых сегодняшних макроэкономических показателей многие обозначенные на пленуме проблемы не только не исчезли, но стали даже более мрачными (туберкулез, суицид, наркомания, сокращение населения и т.д.). Политики все это знают. Какие они ищут пути для улучшения качества жизни? Какие внутриполитические проблемы волнуют их сегодня больше всего?

— Что касается демографии, то все партии здесь единодушны, чему доказательством служит принятый и уже работающий закон о так называемой родительской зарплате. Правда, центристы хотели бы сблизить границы этих зарплат, чтобы не получалось, что от закона гораздо больше выигрывают те, чей заработок выше. Вторая проблема — пенсионное обеспечение. По нашему разумению, наступил последний срок отдавать долги, ведь старшее поколение уходит, и надо успеть дать этим людям почувствовать, что новая Эстония принесла не только свободу, но и нечто материальное тоже. Среди партийно-политических тем сейчас на первом месте тема выборов президента страны.

— До сих пор мы говорили о внутриполитических проблемах, внутриполитических разногласиях, но в последнее время ваше имя часто упоминалось в связи с событием внешнеполитическим, конкретно — с выборами президента в Белоруссии. Так обозначился, если можно так сказать, Белорусский фронт Владимира Вельмана...

— Я уже не впервые участвую в миссиях Парламентской ассамблеи ОБСЕ, осуществляющих мониторинг за ходом выборов в той или иной стране. Увы, вынужден признать, что наблюдатели обычно приезжают в страну не для того, чтобы сначала увидеть, а потом сделать выводы. Их выводы, как правило, заготовлены заранее. Так было и с Белоруссией, которую Евросоюз обвинил в нарушении выборных стандартов, о чем и было заявлено на пресс-конференции в Минске. Конечно, без мелких нарушений в организации выборов там не обошлось, они случаются везде, но... нравится это кому-то или нет, факт остается фактом: белорусы выбрали своим президентом Александра Лукашенко. Я разговаривал со множеством людей самых разных профессий, разных слоев общества. Они рассуждали реалистично: да, Лукашенко — не сахар, да — это сукин сын, но это наш сукин сын! А оппозиция не смогла или не сумела выдвинуть из своих рядов мощного харизматичного лидера, способного предложить позитивную программу и переломить ситуацию. Рядовые белорусы сравнивают свои доходы с доходами на Украине, в Грузии или Молдове. Они видят, что творится в этих странах, какая там сумятица и неразбериха. Они категорически против федеративного с Россией государства, ибо не хотят, чтобы белорусская экономика была поглощена российской олигархией. И еще. Они хорошо помнят кровь и пожарища Второй мировой войны, погибших детей и стариков, они любят свою измученную землю. И делают свой выбор. И этот выбор надо уважать. Тем более, если люди выбирают не между лучшими альтернативами, а сравнивают худшие и выбирают лучшие из худших. Люди предпочитают жить скромно, но без потрясений.

— Говорят, что народ Белоруссии задавлен страхом. Страхом перед неукротимым темпераментом Лукашенко, репрессивными мерами, гонениями на оппозицию, разгоном демонстраций...

— О тотальной задавленности народа страхом я бы поостерегся говорить. К тому же, заметьте, белорусские граждане, временно или постоянно проживающие в Эстонии, в подавляющем большинстве проголосовали не за Александра Козулина или Александра Милинкевича, а за Александра Лукашенко. Их ведь не мучил страх перед авторитарным режимом батьки...

— Западные демократии в лице Евросоюза демонстрируют высокий уровень нетерпимости по отношению к Белоруссии. Между тем сам Евросоюз — общество отнюдь не идеальное. Свидетельство тому — затянувшиеся беспорядки во Франции, вызвавшая тяжелый шлейф последствий эпопея с датскими карикатурами, серьезные противоречия в ЕС между концепцией политического союза и концепцией большого рынка. Быть может, Евросоюзу, и Эстонии в том числе, надо не поучать других, а вступать в диалог, обмениваться мнениями и идеями, вместе искать пути и выходы из тупиковых и сложных ситуаций?

— Мне нетрудно отвечать на этот вопрос, ведь наша партия была единственной, которая взвешивала все «за» и «против» вступления в Евросоюз и не кричала восторженное «одобрямс», что стоило здоровья Эдгару Сависаару и вызвало раскол в партии, сопровождавшийся выходом из нее известных активистов. Я вхожу сейчас в парламентскую комиссию по делам Евросоюза и вижу тот поток директивных документов, который поступает к нам из Брюсселя (предписания, которые в свое время шли из Москвы, — детский сад по сравнению с этим потоком!). Действительно, Евросоюз — общество не идеальное. И проблем в нем много. Но мы вступили в Евросоюз не только для того, чтобы пользоваться плодами достигнутого до нас, а чтобы вместе, общими усилиями, ответственно и уважительно решать многотрудные проблемы и шаг за шагом двигаться вперед, опираясь на коллективный труд и коллективный разум.

— Спасибо за беседу.