"МЭ" Суббота" | 12.08.06 | Обратно

Не ходите, девушки, в Амстердам гулять

Вера ПРАНЦ,
АМСТЕРДАМ - ТАЛЛИНН

На центральной улице, ведущей от Центрального вокзала в сердце «пикантного» Амстердама не протолкнуться, ни утром, ни вечером.

Исторические достопримечательности, коли вы до них большой охотник, можно при желании отыскать в любом, даже самом захолустном городе, про чье существование человечество давно забыло, а скорее всего, и никогда не подозревало.

Вероятно, это будет всего лишь только главный, если не единственный, экспонат местного краеведческого музея - изъеденное молью чучело лисы, случайно забредшей под окна мэрии и тут же павшей жертвой собственного легкомыслия и любопытства. Или глубокий овраг, в который уже десять раз грохался на грузовике пьяный шофер Федька, а ведь уцелел. Вот он у лотка с пивом, и машина на ходу. Подвезти?

Или старожилы покажут вам мощный дуб, на скамейку под которым имел неосторожность присесть на пару минут невесть как тут оказавшийся Пушкин, что случайные прохожие немедленно и зафиксировали на радость литературоведам.

Столица порока?

Некоторые амстердамцы, купив такие вот плавучие домики, в них живут или сдают их под увеселительные заведения.

Да вот вам пример. На днях мы проезжали через французскую деревеньку Зульц, известную тем, что там, на границе с Германией, расположено родовое имение Дантесов, где провела долгие годы в глубоком уединении сестра жены Пушкина - Екатерина Гончарова, вышедшая замуж за дуэлянта Дантеса.

На территорию имения их потомки никого не пускают, напрочь отказываются давать интервью или обсуждать роковой поединок, и, согласитесь, их понять можно. Но гиды упорно называют проезд через Зульц... экскурсией по пушкинским местам. Ну подзабыли малость суть дела, кто там кого убил, с кем не бывает. Важно, что туристы с изумлением и восторгом таращатся на глухой забор вокруг особняка.

Вестибюль музея секса «Храм Венеры» никогда не пустует. 7 х фото Дмитрия ПРАНЦА

Естественно, дуб, под которым в полном составе отдыхало то семейство, почитывая друг другу главы из «Евгения Онегина», им показывают тоже. Затем их ведут в музей, где выставлен портрет Екатерины, и в ресторанчик, который благодаря русским экскурсантам нынче процветает. В итоге все довольны, а жители деревни безмерно гордятся своей причастностью к мировой литературе, о чем раньше и не подозревали.

Конечно, города масштаба Парижа, Лондона, а хотя бы и Таллинна, «играют» в этом смысле в другой, высшей лиге. Да и достопримечательности там иного уровня.

По их диапазону и разнообразию не уступает им и Амстердам, о котором, собственно, и пойдет речь. Тут вам и музей Ван Гога, и дом Рембрандта, и бывший королевский дворец, и знаменитый музыкальный театр Стопера.

Судя по выражению лица, великий художник предвидел будущую премьеру мюзикла о своей жизни. А рука слева - его собственная.

И все же в столице Голландии нас с фотокором не покидало странное ощущение. Все время казалось, что тамошние жители достаточно спокойно относятся к привычным с детства памятникам архитектуры, монументам и скульптурам: дескать, всего этого и в других краях полно. А зато у нас - музей секса, где самая богатая в Европе коллекция по садомазохизму. И проституток больше, чем на гамбургском Реппербане. И злачные опиумные курильни тоже только здесь найдете. Где еще так славно отдыхается?

То, что мы собрались на выходные куда-то «не туда», где их положено проводить добропорядочным жителям Германии, я почувствовала уже при покупке билетов на поезд.

- О, в Амстердам! - игриво подмигнул немецкий служащий, что меня очень удивило: обычно работники Дойчебана - воплощение сдержанности и невозмутимости. - Эх, сам бы на уик-энд снова поехал!

К счастью, сутенер, азартно договаривающийся с клиентом, не заметил фотокамеры. Иначе нам бы наверняка не поздоровилось.

Судя по плотоядной улыбке, думал он в тот момент точно не о картинных галереях.

Примерно так же отреагировали и коллеги, с которыми я поделилась планами. Всю неделю они взирали на меня со смесью изумления - надо же, кто бы от нее ожидал такого, и легкой ностальгической зависти.

- Да, мы действительно собираемся мирно покататься по каналам и поглазеть на амстердамские красоты, - чуть не оправдывалась я. - По Старому городу побродить!

При этих словах лица знакомых вытягивались еще больше, и уже на месте стало понятно, отчего. Старый город в нидерландской столице - и есть квартал красных фонарей. Ну, конечно, пяток церквей в придачу найдется, и Ратуша, коли мы так рвемся ее увидеть, и каналов вокруг не меньше, чем увеселительных заведений.

Вообще сами амстердамцы словно специально подчеркивают, что именно их город - столица всех мыслимых пороков. Вам с неподдельной гордостью расскажут, что проституция - здешняя давняя традиция, но за лавры первенства пришлось долго бороться с Роттердамом, пока в 60-е годы конкурент не был окончательно посрамлен. К «триумфу» Амстердам привел расквартированный там в то время победоносный американский флот - моряки знамя не уронили. А затем власти разрешили торговлю наркотиками, и тут несчастным жрицам любви из Роттердама пришлось совсем туго.

Вам на вкус или цвет?

В ожидании нового клиента можно и новости почитаь.

- Вот в других странах - разве это бордели? - Нудно вещал нам голландский приятель, родившийся в центре столицы и до сих пор живущий там же в недурной пятикомнатной квартирке с видом на роскошный канал и бар с зазывной вывеской «Лучшая видеотека для геев - только у нас». - А в Амстердаме клиент может потребовать девушку из любой страны мира, только назовите.

Самое смешное, что наш знакомый к упомянутому бизнесу не имеет ни малейшего отношения, он программист в компьютерной фирме. Но сколько патриотизма светилось в его глазах!

Кстати, мы остались при своем субъективном мнении, которое его очень расстроило. Похоже, клиенты с «изощренным» интернациональным вкусом весьма легковерны. Положим, заказал себе некто даму из Заира или непременно из Того. В каждом заведении найдется хотя бы одна негритянка. И кто определит, откуда она на самом деле? Если только заказчик - не профессор-этнограф, специализирующийся по Африке...

А уроженки развалившегося Советского Союза успешно представляют в едином лице все многочисленные нации и народности этого обширного пространства, прихватывая заодно и страны бывшей социалистической Европы, исключая разве что Восточную Германию. Русский и польский успешно сходят за украинский и сербский или наоборот. Девушки из стран распавшегося Варшавского договора тоже охотно, при необходимости, выдают себя то за калмычек, то за литовок.

Эти туристы явно настроены на поиски всего самого лучшего.

Многие туристы напрасно и ошибочно думают, что абсолютная вседозволенность - дитя современной свободы нравов. Впервые окошки с обнаженными девицами появились здесь аж в XVII веке. Это как раз в конце двадцатого столетия профессию пытались запретить, но все новые законы с треском провалились.

Власти полагают, что в городе, где зарегистрировано около десяти тысяч жриц любви (для сравнения, население города насчитывает 735 тысяч) лучше держать ситуацию, равно как и налоги с их официального ремесла, под контролем.

Аренда окошка обходится служивой даме в 100-150 евро за восьмичасовой рабочий день. Один короткий визит, чью продолжительность, впрочем, регулирует сама женщина, приносит ей в среднем 50 евро. Это - очень мало.

Тем более, что пусть риск заражения разными мерзопакостными болезнями и минимален - при непременном требовании со стороны многочисленных инспекторов «обслуживать» клиента в любой форме, только используя известные резиновые изделия, то от избиений и увечий их в «процессе» не защитит никакой контролер. Потом, конечно, когда все зубы выбьют и ребра переломают, можно и в полицию сбегать, а так... Трудовой день - он и есть трудовой день.

Когда на эти темы беседуешь с амстердамцами, зачастую трудно понять, то ли они своей всетерпимостью бравируют, то ли верят в нее всерьез - иными словами, «сами такие», с весьма необычными моральными критериями, то ли просто хладнокровно делают бизнес. Ведь, с другой стороны, они-то в поисках развлечений для себя под красными фонарями не рыщут. Работать там - иное дело. «А так - это все для туристов», - флегматично пожимают плечами голландцы. - Вероятно, им хочется знать, насколько далеко мы способны зайти».

И потому практически всегда гости столицы получат на даже невинный вопрос шокирующий ответ. Портье нашей очень хорошей гостиницы, когда мы поинтересовались у него, где нам стоит вечером отдохнуть, разразился следующей тирадой:

- Да тут же в двух шагах, заведения у нас на любой вкус. Ах, в театр? Тоже не проблема. У нас сейчас публика ломится на новый мюзикл из жизни Рембрандта. Видели, всюду на фасадах зданий метровые афиши-транспаранты прикреплены? Где художник красотку за грудь держит? Каждая «вишенька» - в два этажа. А сувенирчики купить не желаете? Лучше тогда начать с Дома бриллиантов, Голландия ими славится, затем знаменитейший бутик шляп - туда королевские особы заглядывают, и, естественно, вы просто обязаны завернуть в самый крупный в Европе магазин презервативов. Непревзойденный выбор цветов, ароматов, размеров.

К концу второго дня в Амстердаме ловишь себя на мысли, что поневоле во всем видишь скабрезность. Даже, наверное, там, где ее нет. Или хотя бы двусмысленность.

Например, в центре города тротуары отделены от шоссе барьерчиками такой специфической конфигурации да еще с тремя иксами («до 21 года запрещено») на них, что мы однозначно решили: для пущего эффекта их необходимо нарядить в продукцию из того популярного рекомендованного магазина. Желательно с запахом тюльпанов, которые тоже являются символом города. Но, возможно, это уже фантазия разыгралась. Хотя, если так, то зачем на них три икса...

Хотите кофе? Только не в кафе!

В Амстердаме вы должны с первых шагов приучить себя не верить всем вывескам подряд. Особенно тем, где выведена надпись Coffee shop. Если вы закажете там кофейку, напиток вам, конечно, принесут, но посмотрят при этом на вас как на законченного идиота: сюда приходят наркоманы в поисках гашиша и марихуаны. А название Coffee shop означает, что у владельца есть лицензия на торговлю ими.

Считается, что это - очередное свидетельство толерантности голландцев к человеческим слабостям и порокам. Впрочем, не ясно, зачем им надо это все время доказывать. Мне кажется, им бы и без того поверили на слово, особенно родители толпами кучкующейся по курильням молодежи.

Легализируя продажу наркотиков, амстердамцы утверждали, что таким образом они смогут, подобно разрешенной проституции, контролировать и сдерживать ситуацию. Мол, все наркоманы - на глазах, да и зайти в «кофейню» можно только клиентам старше восемнадцати. И наркотики-то, главное, замечательные, только «мягкие», никакого вам героина. К тому же купить за один раз позволяется не больше пяти граммов.

Чудо, как здорово. А на то что, пять граммов легко перейдут в пятьдесят и рано или поздно якобы легкую марихуану заменит героин, а сигаретку - шприц, можно легко закрыть глаза. Ведь бизнес раскручен на такую мощь, что владельцам Дома бриллиантов в пору сгореть от стыда за те «крохи», что они имеют.

В столице открыты 280 курилен. Никакие музеи и театры не дадут городу столько прибыли, сколько они. Вот вам и разгадка главной добродетели местных жителей - снисходительности ко всему на свете.

Понятно, что параллельно с тем Амстердамом, о котором мы сегодня рассказываем, существует и другой, прогулка по которому - наслаждение для туристов-гурманов и ценителей прекрасного. Какой из них считают истинным сами голландцы?

Задала этот нагловатый для гостей вопрос продавщице, торгующей открытками. Ну-ка, какую она порекомендует увезти с собой в качестве визитной карточки столицы? Она, не задумываясь, протянула мне вовсе не ту, где были запечатлены знаменитые каналы. И не ту, с общей панорамой центра, где каждый дом - шедевр архитектуры. На ней, облокотившись о барьерчики с иксами, о которых мы столько спорили, позировала раздетая девица, чью филейную часть украшала надпись: «Банк Амстердама». Что ж, она права.

Наш уик-энд мы завершили в обычном, без лицензии на наркотики, кафе, и мне вдруг подумалось, не скучноватым ли он получился? Вон за соседним столиком американцы друг другу покупки из секс-шопов радостно показывают и бурно делятся впечатлениями об экзотической ночи. А один хвастается, что попробовал гашиш в трех «кофейнях».

Тут нам как раз принесли пиво. Надо сказать, что Дмитрий Пранц - страшный сладкоежка и всюду носит с собой пузырек, наполненный сахаром: он его сыплет в любые напитки, что он проделал и с пивом. Оно вспенилось и потекло по бокалу, а на дне отлично просматривался толстый слой - уж точно не пять граммов - белого порошка. Публика и официанты, позабыв о собственных приключениях, пристыженно замерли в немом восхищении.

И в этот момент во всем Амстердаме не было никого круче нас.