|
"МЭ" Суббота" | 16.12.06 | Обратно
Скандинавский буддист
Евгения ГОРСКИ
Фото Николая ШАРУБИНА |
После разговора с ламой Оле Нидалом, бывшим некогда датским учителем
английского языка, кое-что стало понятно если не про буддизм, то, во всяком
случае, про то, почему именно этот лама имеет такой успех на Западе.
Заглянув в Интернет, можно прочитать (и даже прослушать) тексты его лекций
и описание практик (как правило, очень серьезных), которые Оле Нидал проводит
в буддистских центрах по всему миру, в том числе и по России. А еще - выяснить,
что он, например, как любой нормальный мужчина, любит скорость, причем
гоняет вовсю не на машине, а на мотоцикле. И даже после серьезных переломов,
полученных вследствие очередного прыжка с парашютом, не собирается отказываться
от медитаций в воздухе.
Минута бесстрашия
«К чему такой экстрим?» - спрашиваю, пользуясь разрешением задавать любые
вопросы и немного растерявшись от того, что передо мной не отрешенный от
«внешней» жизни старец в типично тибетской одежде.
«Это способ проверить себя в медитации: являюсь ли я бесстрашным, умею
ли сосредоточиться, могу ли контролировать себя и могут ли доверять мне
люди, с которыми я провожу медитацию, - отвечает про прыжки с парашютом
демократично одетый в джинсы и джемпер собеседник. - И наслаждаюсь: свободное
падение длится всего одну минуту, но это самая длинная минута в мире. На
мотоцикле люблю ездить в Альпах - где нет полиции, нет препятствий и можно
использовать всю мощь мотоцикла».
Вот вам и лама. Не боится говорить, что ничто человеческое ему не чуждо.
Между прочим, Оле Нидал женат, свой брак называет счастливым. Недаром в
том же Интернете написано, что он не соблюдает внешние ритуалы. И получил
на это разрешение от главного ламы - Кармапы 17-го. И это выглядит очень
логично: ну разве что-нибудь изменилось бы, надень он традиционную буддистскую
одежду?
Когда телега впереди лошади
«Обидно, когда в мире исчезают хорошие растения и животные, - говорит лама
Оле Нидал. - Но исчезает и философское знание об уме, а мы этого даже не
замечаем. Множество культур мы не могли бы спасти, даже если бы захотели.
В конце 1950-х чуть не потеряли культуру, которая посвящает исследованию
внутреннего мира столько же времени, сколько мы - изучению внешнего мира.
И на ее фоне многие наши философы выглядят начинающими...»
Лама рассказывает о том, как потерял свою независимость Тибет и учителя
и хранители буддизма были вынуждены уйти в Индию. (Если до китайской культурной
революции, уточняет он, было 6000 тибетских культурных учреждений, то сейчас
осталось всего 13. Как ни странно, те, кто ушел вместе с учителями, не
стремились учиться. И тибетцы решили учить... хиппи. Они увидели, что эти
молодые люди хорошо образованны, увидели, что они - идеалисты. Правда,
с точки зрения буддистов, телегу эти идеалисты ставили впереди лошади.
Но это, посчитали тибетцы, дело поправимое.
С 1968 по 1972 год Оле Нидал с женой Ханной провели в Гималаях, став первыми
европейскими учениками главы школы тибетского буддизма Карма Кагью - тогда
это был Кармапа 16-й. Чему учились? «Наш ум узнал сам себя, - говорит Оле
Нидал. - Осознал свою собственную природу. По природе ум - пространство.
Он не может исчезнуть. Это делает людей бесстрашными. И радостными, потому
что пространство богато и полно возможностей. Ум - неразрушимый ясный свет.
Будда помогает ему умирать и возрождаться. Буддисты не видят потребности
во внешнем Боге...»
В одну большую трущобу?
То, что ничто человеческое ламе не чуждо, понятно. Но как ему удается совмещать
нормальную «цивилизованную» жизнь с тем внутренним содержанием, которое
для европейца ассоциируется с образом постоянно занятого лишь внутренним
развитием отшельника?
- Те четыре года, что мы провели в Гималаях, были очень важными, - отвечает
Оле Нидал. - После медитации важно поддерживать правильное видение. Это
- продолжение медитации.
- Если я правильно понимаю, вы видите гораздо больше обычного человека?
Как же вы распоряжаетесь своим знанием?
- Большая часть того, что я вижу - из моего опыта, - говорит лама. - Я
много знаю о людях, 300 дней в году читаю лекции. В зале собирается от
500 до 2000 человек, и я говорю с ними о важном, вижу их реакцию, могу
предсказать развитие в будущем. Но прежде сравниваю со статистикой, с другими
существенными вещами. Каждый из нас обладает потенциалом. Культура и привычки
могут либо уводить от него, либо приближать к нему. У меня есть ответственность:
если видишь - нужно говорить. Ведь большинство этого не видит, и потому
у них нет возможности распорядиться своим потенциалом.
По мнению ламы, не следует пускать в европейские страны слишком много тех,
кто не собирается интегрироваться, предпочитая тем самым создавать гетто.
А пособия, считает он, нужно платить бедным семьям, в которых, например,
не более трех детей: чтобы у мамы было время заниматься не только малышами,
но и своим образованием. Еще, по его теории, богатые страны могли бы платить
пенсии семьям в бедных странах, но только тем, где тоже подрастает не более
трех детей. «Иначе через 20-30 лет мир превратится в одну большую трущобу»,
- довольно резко говорит он.
- Простите, но с точки зрения современного западного человека, все, что
вы говорите, неполиткорректно, - говорю я.
- Для того чтобы решать проблему, нужно ее осознавать, - отвечает Оле Нидал.
Он достает из пакета газеты, разворачивает их на нужной странице и зачитывает
созвучные своему мнению цитаты из «Геральд Трибьюн», «Гардиан»... «Я не
политик, - добавляет Оле Нидал, - но стараюсь следить за прессой».
Он подчеркивает, что свою точку зрения излагает не как буддист, а как мыслящий
человек, чувствующий ответственность за происходящее в мире. «Наша культура
слишком либеральна, мы - открытые и наивные. Но я вижу, что наша культура
в опасности из-за излишней либеральности и недостатка знаний о происходящем».
Буддизм и христианство
А как, по мнению ламы, буддизм совмещается с христианством? «Хорошо совмещается,
- считает Оле Нидал. - Христианство успешно развивается в буддистских странах.
В Корее, например, сейчас около 40 процентов христиан. В Гонконге, Японии
- то же самое. И это можно понять. Буддизм настолько логичен, что не нужно
объяснений, нужно просто пойти на медитацию. Мы даже можем признать: Будда
ошибался, а наука - права. Религия не может быть выше истины. Но мы стали
слишком ритуальными, потеряли контакт с людьми, закоснели. Христианство
же более эмоционально, оно старается быть более понятным: Христос умер
ради всех. В плане психологизма мы опережаем, в плане социальном христианство
впереди. Если будем двигаться вместе - будет только польза. Но цель и путь
у нас разные, и их нельзя смешивать...»
|
