"Молодежь Эстонии" | 27.02.06 | Обратно

Жизнь в розовом свете

Виталий АНДРЕЕВ

Фото автора

В эти дни в в галерее посольства РФ в Эстонии проходит персональная выставка московской художницы Валерии Козиной.

Давно уже наедине с полотнами не испытывал чувства, что общаюсь с хорошим и славным человеком, просто хорошим и славным. Ведь по нынешним временам мастерства и умелости – пруд пруди, слава богу, этого сколько угодно. Стильности или изысканности – тоже без проблем, хоть ложкой черпай. Что же до закодированности и затемненности – без этого, простите, никак, так и простаком прослыть можно, непродвинутым провинциалом.

А у Леры Козиной «во первых строках» — очаровывающие открытость и простодушие. Что, впрочем, не ислючает ни мастерства, ни изысканности, ни стильности. И приходит на ум крамольная мысль – быть изысканным и стильным – это, господа, не фокус, а вот заворожить постодушием в наши отнюдь не расположенные к простодушию времена, тут одной профессиональной выучкой не обойтись, еще за душой надо что-то иметь.

Рассуждениями подобного рода Лера Козина, полагаю, сильно себя не утруждает. Она просто пишет женщин, цветы и воду. Еще лодки, которые на воде качаются, амстердамские каналы, в которые эта вода заключена, крохотные кафе, живущие своей жизнью, неподалеку от этих каналов.

Вот сейчас, кажется, и проронились долго не находившиеся слова, определяющие увиденное на нынешней выставке в Русской галерее, – и женщины, и цветы, и вода живут здесь своей отдельной, только им принадлежащей жизнью. Поэтому, как точно замечают осведомленные критики, художнице и удается счастливо избежать банального описательства, все у нее удивительно конкретно и максимально приближено к зрителю, потому и общение с работами Леры Козиной не созерцательное, не мельком — и дальше, что там еще?, — а с остановками и невольной улыбкой, на которой и себя ловишь, и у других видишь.

Положа руку на сердце, женщины Леры Козиной красавицами не кажутся, хоть ты тресни. Красавицами в классическом понимании. Не говоря уже о моделях, чья лабораторная, тщательно просчитанная привлекательность стала знаком времени, где все конструируется, агрессивно навязывается и выдается за эталон. Здесь же, у Леры Козиной, красота естественности, непосредственности — и не оторваться в попытке разгадать тайну. Да какую там тайну, зачем усложнять, возможно, только очередную загадку, всего лишь маленький секрет. И ведь понимаешь при этом, что дело гиблое, – никакого секрета все равно не открыть, есть только одна женская неуловимость, зря что ли вечная констатация непостижимости женской души стала общим местом? А если не лень, что ж, пытайтесь, разгадывайте, наперед зная, каким будет результат этих безуспешных попыток. И когда, наконец, поймете, что в который раз запыхались в попытке догнать то, что догнать невозможно, переведите дух и взгляните на шляпки героинь этих чуть размытых, словно в дымке, полотен. Иногда шляпки безыскусны и просты, как каприз, заставивший их надеть, иногда надвинуты на глаза или кокетливо красуются на макушке. А однажды — никакой безыскусности и кокетства, картина называется «В сиреневом», и все в ней невероятно драматично, наверняка что-то там случилось, произошло, и понимаешь, что «жизнь в розовом свете» , как поется одной великой французской певицей, чаще всего случается только в песнях, а действительность нередко окрашена в другие, менее праздничные тона.

Но кажется, как раз с этими, непраздничными тонами жизни, московская гостья и не соглашается. Потому так вызывающе крупны и ярки в преддверии скорых холодов совсем не экзотические астры или анютины глазки. Потому так обещающи на полотнах дальние города, перерезанные каналами, в которых, возможно, вам никогда не придется побывать. Но шляпки лихо сдвинуты набок, это раз. И по-прежнему есть о чем пошептаться с приятельницей, чья голова увенчана не менее занимательным сооружением, это два. Жизнь прекрасна — та, что сегодня, та, что сейчас. Все хорошо, ребята, а может, дальше будет еще лучше, как захотите. Но это потом, а пока сдвиньте шляпку набок.