Атомная держава — Иран?

Гвайн ДАЭР

Когда в прошлый четверг Международное агентство по атомной энергии подтвердило, что Ирак открыл опечатанный центр атомных исследований в Натанце, многие отреагировали так, как если бы следующим шагом со стороны Ирана было испытание ядерного оружия. Чтобы подогреть поднятую средствами массовой информации панику, нам постоянно напоминали, что новый радикальный президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад заявил несколько месяцев назад, что Израиль «должен быть стерт с карты мира». Как можно позволить такому смертельно опасному режиму продолжать исследования в области атомной энергии?

Но слова немногого стоят, когда не подкрепляются действиями или хотя бы намерениями. Ахмадинеджад в тот момент цитировал лидера иранской исламской революции аятоллу Хомейни, но ни при жизни Хомейни, ни в течение шестнадцати лет после его смерти Иран не предпринимал никаких попыток стереть Израиль с карты мира, потому что сделать это значило бы обречь на уничтожение и население Ирана. У Израиля была монополия на ядерное оружие на Ближнем Востоке еще в те времена, когда Ахмадинеджад был младенцем, а теперь его достаточно для того, чтобы одновременно уничтожить не только все иранские, но и ВСЕ арабские города с населением свыше 100 тысяч человек.

Комментарий Ахмадинеджада был глуп, но столь же бессмыслен, сколь и знаменитое замечание Рональда Рейгана в микрофон, который он считал выключенным: «Мои дорогие американцы, я рад сообщить вам, что сегодня я подписал приказ, навсегда объявляющий Россию вне закона. Мы начнем бомбардировку через пять минут». Никто не сомневался, что Рейган хотел стереть «империю зла» с лица земли, но никто не поверил всерьез, что он действительно собирается сделать это. Ведь у России тоже было ядерное оружие, так что США в этом случае были бы также уничтожены.

Ахмадинеджад не шутил, когда говорил о желании видеть Израиль уничтоженным, однако он говорил именно о желании, а не о намерении, потому что всю его жизнь Иран боялся сотен израильских боеголовок. И даже если бы Иран обзавелся несколькими собственными боеголовками, он бы все равно продолжал бояться, так же как Рейган боялся Советского Союза, имея тысячи боеголовок. Так зачем Ирану вообще нужны боеголовки? В основном как предмет национальной гордости, плюс для того, чтобы сохранять уважительную дистанцию с соседями.

В соседях у Ирана значатся почти все ядерные державы мира. Прямо у его границ, ну, на худой конец, на расстоянии в пару стран лежат Россия, Китай, Пакистан, Индия и Израиль, плюс американские силы в Ираке и Афганистане. Так что многие иранцы думают, что их страна должна иметь ядерное оружие как гарантию на случай ядерной «черной метки» от соседей. Они также хотят, чтобы их воспринимали как серьезную силу в этом регионе, и верят, что ядерное оружие является пропуском в высшее политическое общество. И все же, несмотря на обильные капиталовложения и многочисленную хорошо образованную научную элиту, режим так и не смог обзавестись ядерным оружием за 26 лет своего существования.

Для Ирана ядерное оружие относится к вещам из разряда «неплохо бы иметь», а не к жизненно важным необходимостям. Израиль не сможет его оккупировать. Даже США было бы сложно сделать это: речь идет об очень большой, гористой и националистической стране. Во время любого конфликта ядерное оружие Ирана сделало бы его более, а не менее вероятной целью для атак. Так что иранцы несвязно рассуждали о своей программе по разработке ядерного оружия на протяжении многих десятилетий, но так и не взялись за нее всерьез.

Пока это всего лишь набросок. Когда Международное агентство по атомной энергии три года назад стало настаивать на том, чтобы Иран объяснил некоторые неточности в своих программах по исследованию ядерной энергии, иранский режим не отреагировал как Северная Корея, которая немедленно вышла из Договора о нераспространении ядерного оружия и ускорила программу разработки ядерного оружия. Вместо этого Иран добровольно позволил опломбировать свои исследовательские центры на то время, пока агентство будет знакомиться с документацией по предшествующим иранским разработкам.

Сейчас Иран снял пломбы, хотя расследование еще не завершено, и намеревается продолжить исследования. Это также повышает вероятность того, что он займется непосредственно разработкой ядерного оружия, но с этим ничего нельзя поделать.

Нынешняя кампания США с целью заставить ООН применить санкции против Ирана обречена на провал, поскольку Иран не нарушает закон. Ему позволено разрабатывать ядерную энергию, включая обогащение урана, даже несмотря на то, что это позволяет ему значительно продвинуться на пути разработки ядерного оружия. В любом случае нельзя даже представить себе, что все страны, имеющие право вето в Совете Безопасности ООН, согласятся на санкции в отношении главного производителя нефти, когда дело базируется только на опасениях — не собирается ли тот нарушить закон.

Да в такой драматической конфронтации и нет необходимости. Иран никогда не спешил обзаводиться ядерным оружием. Даже если право ЦРУ, утверждающее, что Иран от его первой бомбы отделяют лет десять (а практика показывает, что шпионы обычно бывают чересчур оптимистичны), у нас еще достаточно времени для терпеливых переговоров и нет поводов для истерии.