"Молодежь Эстонии" | 28.07.06 | Обратно

А не предпринять ли нам, господа, нечто общенациональное…

Разумеется, исключительно с благородной целью: «устроить культурно-языковую атаку по всем уровням на безъязыкую толпу». Предложил в Delfi некто Урмас Эспенберг, озаглавив свои мысли «Алеша, Наташи и сфера влияния России».

Свобода слова и мысли — это здорово. Благодаря ей (вернее, благодаря статистике комментариев на публикации в портале) можно судить, насколько животрепещет в продвинутом виртуальном обществе та или иная тема и как высок ее градус. Глубина темы Эспенберга по щиколотку, зато градус ее высок — комментариев с утра свыше полутора сотен.

Что же касается содержательности авторской мысли и основной массы откликов, то с миру по нитке — голому рубаха. Лучше не скажешь. Суть отфильтрована по знакомому штампу: Россия — зло; местные русские — если не бритоголовые, то проститутки; эстонцы что «трахаются» или временно «сплавляются в единое целое с русскими проститутками-«Наташами», явные соглашатели. И «сколько с такими «Наташами» ни трахайся, все равно «бритоголовый» Виталий и полуинтеллигент Кленский будут настаивать: «не трогайте, Бога ради, бронзового монстра «Алешу»! Это святое!»

Таким автору публикации представляется уровень бытового и интеллектуального существования отечества. Еще одна составляющая жизни связана у него с государственным языком. Здесь тоже кругом страсть. «Части некоренных утомительно учить эстонский». Автор не наблюдает у них «особого восторга от общения на эстонском», а потому коренные вынуждены «в интересах добрых отношений» переходить на русский, чтобы не обижать чужаков или растолковать «слесарям, рабочим, нянькам и пр.», чего от них хотят, чтобы те, упаси Боже, чего-нибудь не напортачили.

От такой засады страстей вокруг автору не остается ничего, как выйти на единственный вопрос: «Доколе?» Чтобы ответа на него добиться как можно скорей, требуется, по его мнению, «общенациональное культурно-языковое наступление на безъязыкую массу» и… правильный выбор президента.

«Наступательную правильность» нынешний президент обеспечить не может. Его следует «достойно отправить в отставку, а более деятельного выбрать составом Рийгикогу». Фигура Ильвеса при этом для автора «весьма неоднозначна», и, кроме того, «многие его не переносят — то ли из-за второго скандального брака, то ли из-за имиджа зарубежного эстонца».

Эне Эргма — это уже теплее. По крайней мере, такой выбор сможет «доказать что институт президентства в Эстонии не имеет особого значения».

На этом «конструктивный» посыл автора захлебывается, и свою главную боль о том, как «вырваться стране из сферы влияния России», автор ничем иным, кроме упомянутого выше, изжить не смог. А потому, видимо, и остался болезненно встревоженным тем, что «Россия постоянно вмешивается в наши внутренние дела и клевещет на Эстонию на международном уровне. Ее самолеты летают над нашей территорией, а Евросоюз молчит»; что «символ оккупации стоит, где стоял»; что «формируется антиэстонская волна русского неошовинизма», а «Центристская партия пребывает в заложниках у некоренных жителей, рука Кремля видна повсюду».

Какая боль, какая боль! Какая головная боль! Ну как еще на это можно отозваться! «МЭ»