"Молодежь Эстонии" | 05.06.06 | Обратно

Встреча с Русью

Харри ЛЕСМЕНТ

2 х фото Александра ГУЖОВА

Выставка картин и икон «Сокровища Псковского музея» в Таллинне в Доме учителя на Ратушной площади, кроме своей уникальности, не менее ценна и напоминанием о наших весьма скудных познаниях о богатствах, хранящихся в музеях многочисленных провинциальных российских городков.

Хотя как-то не поворачивается язык называть Великий Новгород, да и Псков, «провинциальными». Мы порой недооцениваем их значение, забывая при этом, что, по существу, эти города вместе со славным градом Киевом являются теми местами, «откуда есть пошла Русская земля».

Здесь, на выставке, невольно приходят на ум слова известного русского художника, знатока русской старины, влюбленного с детства в родные северные окраины Древней Руси — Николая Константиновича Рериха: «Нам ли искать красивое? До того мы ленивы и нелюбопытны, что даже близкий нам красивый Псков и то мало знаем».

Выставка икон из Псковского музея вызывает целую гамму чувств, обусловленных как внешними, так и внутренними факторами.

«Церковь на искусстве становилась», — отмечал Н.К. Рерих, художник, много сделавший в этом плане: здесь и создание икон, и эскизы церквей, мозаик и росписей для них (кстати, одна из них, в часовне Святой Анастасии, есть и в Пскове). В подтверждение рериховского тезиса вспоминается, надо думать, благоговейный восторг посланцев Киевского князя Владимира, выбиравшего веру для Руси, вернувшихся из Константинополя. Послы поведали князю, что в греческих храмах «красота и зрелище» были такими, что не знали они, где находятся: «на небе или на земле». («Повесть временных лет»).

Здесь, среди икон, любой мало-мальски знакомый с библейскими преданиями человек не может равнодушно пройти мимо этого по-своему маленького чуда. Не говоря уж о верующих людях, нередко осеняющих себя крестным знамением при виде его.

В этой экспозиции икон хорошо отображена евангельская новозаветная линия — рождения и становления Иисуса Христа, начиная с иконы «Введение во Храм». Иконы, на которой трехлетнюю Марию — будущую Матерь Божию, — исполняя обет, ее мать Анна передает в Храм Господний. Где она и находилась до двенадцати лет. (Долго не имевшая детей Анна, молясь Господу Богу, обещала, если он пошлет ей дитя, отдать ребенка во имя Его в Храм). Интересны и другие иконы этого цикла: «Рождество», «Вход в Иерусалим», «Вознесение» и другие.

Невозможно равнодушно пройти, зная суть ее, и мимо иконы «Три князя»: такой огромный и важнейший пласт истории Руси, в том числе и церковной, вложен в нее!

В центре иконы фигура Крестителя Руси киевского князя Владимира. И не только крестителя, но и, что неразрывно связано с этим, собирателя Руси — объединителя разрозненных вечными распрями славянских княжеств. Неслучайно в этом плане рядом с ним изображены два — из многочисленного потомства — его сына — Борис и Глеб — продолжатели дела отца. Их старший брат Ярослав, ставший со временем во главе Киевской Руси, высоко поднявший ее авторитет, добился от Константинополя их канонизации. «Установление почитания первых русских святых явилось торжеством национальной политики Ярослава и приобрело форму национального культа» (академик Д.С. Лихачев). «Праздник Бориса и Глеба (отмечался на Руси шесть раз в году. Главный из них, оставшийся — 24 июля. — Х.Л.) еже есть праздник новой Руськия земли», — отмечает «Лаврентьевская летопись» 1093 года.

Еще об одной стороне, навеваемой встречей с иконами, — той неведомой силе, эмоциональной зарядке, получаемой при общении с ними. Вспоминаются встречи с Храмами в безбожные советские времена, с Храмами, в большинстве порушенными или приспособленными для далеких от религии нужд. Однако, несмотря на это, всегда вызывавшими в душе какое-то необъяснимое чувство встречи с неведомым: красота ли пропорций Храмов, мысли, труд ли их создателей, выбор ли места… То ли особая аура, излучаемая древними стенами, намоленная тысячами людей, побывавших здесь до нас.

После заката Византийской империи Русь — «третий Рим» — становится ее преемницей в религии, в том числе и в иконописном деле. Сам антиохийский Патриарх Макарий челом бил, чтобы из Руси прислали иконы.

Всегда, а в русской иконописи особенно, очень важен был благоговейный подход к этому делу — особое восприятие святости его. Что «дело это свято угодно Богу, приняло честь от самого Христа Господа». Здесь имеется в виду изображение Иисуса Христа — Спаса Нерукотворного — отпечатка его лица, оставшегося, по преданию, на ткани (убрусе), которой он осушил свое лицо после умывания. Первой иконы, по существу, в христианстве.

В решениях русского Стоглавого Собора (изложенных в ста главах в 1551 году), наряду с государственными вопросами, уделено внимание и иконописному делу. «Аще кому не даст Бог такого рукоделия, учнет писать худо или не по правильному завещанию житии; …святитель полагает такого мастера под запрещением правильным, яко да прочие примут и не дерзают таковая творити».

Вот такие чувства, целую череду мыслей вызвала эта чудесная встреча с иконами из Псковского музея!

Радует на выставке и интересная подборка картин русских художников XIX-XX веков.