"Молодежь Эстонии" | 13.06.06 | Обратно

Бульвар и время

Лев ЛИВШИЦ

Современный бульвар Каарли. фото Леонида СМУЛЬСКОГО

За краткий час шепнуть секунда успевает
Три тысячи шестьсот долбящих не забудь!
Я гнусным хоботком твою сосало грудь
Я было, я — Вчера, Сегодня повторяет…
Шарль Бодлер

В самом центре Таллинна, от Тынисмяги до площади Вабадусе, протянулся бульвар Каарли с широкой аллеей, обрамленной четырьмя рядами старых лип и дорогами по сторонам, по которым движется непрерывный поток легковых автомашин, автобусов и троллейбусов. В то же время аллея бульвара пустынна. Не помню, когда (до 26 мая с.г.) в последний раз проходил по аллее пешком, хотя в свое время она была популярным местом прогулок горожан.

Такова жизнь

В одном из номеров газеты «Вирулане» за 1884 год была помещена статья ее редактора господина Ярва о состоянии благоустройства города Ревеля (Таллинна). Среди прочего автор писал: «С одной стороны свалки, в 20-30 шагах от нее, идет большая дорога, красиво обсаженная деревьями. С другой стороны высится ровная каменная стена, где вверху, на горке, находится одно из самых веселых мест нашего города с прекрасной концертной площадкой, окруженной крепкими липами и украшенной всяческими декоративными растениями. Вечерами тут звучит музыка, выступают комедианты, лицедеи и фокусники показывают разные трюки… А глубоко внизу, под стеной, между прекрасной горкой для народных увеселений и рядом с аллеей для променадов на свалке копошатся бедные, несчастные люди. Такова жизнь!»

Трудно в этом описании узнать современный бульвар Каарли. История его началась в 1880 году, кода городской магистрат принял решение о прокладке дороги от Сенного ранка (ныне пл. Вабадусе) в сторону дороги на Палдиски. Она проходила вдоль бывшего крепостного рва, превращенного после исключения Ревеля из числа сухопутных крепостей в городскую свалку. Впрочем, еще семь лет спустя неподалеку от нее пасли коров, и потребовалось некоторое время, чтобы все-таки проложить дорогу. В одном ее конце, у Сенной площади были кладбище и часовня св. Варвары, в другом — горка Тынисмяги с Каарлиской церковью. Вскоре после прокладки дороги высадили там четыре ряда молодых лип — возник бульвар. На фотографии 1905 года видны пышные молодые деревья и вдали церковь Каарли, а на первом плане будущая площадь Свободы.

Первые немецкие наименования — Schmiedpforten Promenade (бульвар Кузнечных ворот) и Neue Promenade — Новый бульвар, так же он назывался и по-русски; эстонское население Ревеля именовало его Harjuvдrava (бульвар Харьюских ворот). Хотя названия разные, речь идет об одних и тех же крепостных воротах. Их первоначальное название, как и улицы Харью, — Кузнечные, так как на этой улице в ХIII-ХIV веках работали городские кузницы. От ворот на улице Харью и начинался бульвар вдоль бывшего крепостного рва.

Променадная комиссия

В 1538 году Кузнечные ворота замуровали в связи со строительством за ними земляных укреплений. Только спустя 229 лет, в 1767 году, ворота по распоряжению императрицы Екатерины II были вновь открыты и названы… Новыми. Эстонцы по-прежнему называли и улицу, и ворота по имени земли Харью, куда через них шла дорога.

Бытовало еще одно наименование бульвара — Brunnenstrasse по-немецки, или Kaevu tдnav на эстонском языке, или на русском — Колодезная улица. Дело в том, что в свое время был здесь так называемый «арестантский» колодец, из которого брали воду для арестантов, сидевших в тюрьме замка на Тоомпеа. Постановлением Таллиннской городской управы в январе 1923 года быльвар был назван Каарлиским по имени церкви, к которой он идет от площади Вабадузе. Короткое время, в 1944-1950 годах, носил он имя другого Карла, атеиста Карла Маркса, затем русского полководца Суворова. Теперь бульвар вновь стал Каарлиским.

Была во второй половине ХIХ столетия в Ревеле комиссия с довольно симпатичным названием — Променадная. Занималась она благоустройством бывших земляных укреплений. Ее усилиями к началу ХХ века крепостной ров у Ингерманландскаго бастиона (ныне горка Харью) наконец засыпали, на месте кладбища святой Варвары на углу современной улицы Роозикрантси выросло двухэтажное каменное здание, а подросшие и аккуратно подстриженные липы образовали красивый трехрядный бульвар.

В 1905 году по распоряжению магистрата на месте свалки у подножия бывшего бастиона было создано первое в городе спортивное сооружение — площадки для игры в лаун-теннис (англ. Lawn — лужайка и франц. tenez — вот вам, берите), так тогда называли ставшую необычайно популярной игру. Шведский фортификатор Эрик Дальюберг, создавший в ХVII столетии Ингерманландский бастион, не мог и помыслить, что под отвесной каменной стеной крепости будут играть маленьким покрытым белой ворсистой тканью мячиком. Но такова ирония судьбы — о камни грозного бастиона бьются не металлические ядра, а теннисные мячи. Кроме тенниса на этих площадках играли в крокет. С увлечением гоняли ревельцы деревянные шары через маленькие проволочные воротца.

К 1945 году, году окончания войны, мало что осталось от некогда ухоженных кортов, не было тогда и средств на их восстановление, но были преданные спорту люди, истинные энтузиасты, и им эстонский теннис обязан своими успехами в 50-70-е годы прошлого века. В свободное от работы время в первые послевоенные годы проектировали они и строили своими руками без всяких спонсоров (тогда и слова такого не знали) эти корты и павильон. Здесь впервые ребята брали в руки ракетки, здесь становились они мастерами и завоевывали награды на турнирах всех рангов; здесь по утрам можно было видеть с ракеткой великого шахматиста Пауля Кереса и незабываемого Георга Отса, который жил на другой стороне бульвара. И кто знает, сколько детских сердец завоевал белый пушистый мячик и звон ракеток… К сожалению, за последние годы интенсивность движения транспорта по бульвару настолько возросла, что загазованность воздуха превысила все допустимые пределы, и корты закрыли.

«По праву памяти живой»

Каарлиский бульвар. От Тынисмяги до площади Вабадусе всего 150 метров. За сто сорок с лишним лет существования был он свидетелем всех событий в истории не только Таллинна, но и Эстонии, включая те, что происходят в наши дни.

Пройдя по бульвару днем 26 мая к памятнику Солдату на Тынисмяги, невольно залюбовался цветами, в которых утопали бронзовые сапоги воина, в руках он «держал» большой букет гвоздик. У подножия ярко горели, как некогда Вечный огонь, маленькие факелы. К остановке напротив монумента подошел троллейбус №2, среди других вышла пожилая женщина с букетом тюльпанов, медленно подошла к памятнику, перекрестилась и с поклоном бережно положила цветы. Я человек не сентиментальный, но к горлу подкатил комок.

Вспомнил, как лет 30 назад приезжали из Москвы родители старшего сержанта, санинструктора Ленины Варшавской, похороненной на Тынисмяги. Она погибла под Таллинном в сентябре 1944-го. Очень пожилые и интеллигентные, они вышли из вагона, растерянно оглядываясь. Отец бережно держал в руках виолончель в футляре. До войны Ленина училась в Музыкальном училище имени Гнесиных, и Варшавские приехали в Таллинн не только затем, чтобы побывать на могиле дочери, но и вручить инструмент, на котором играла талантливая Ленина, добровольно ушедшая в 17 лет на фронт. Старики подарили инструмент одному из студентов Таллиннской консерватории. А потом они были у памятника всем тем, кто погиб в этой страшной войне, на бронзовой плите среди других имя Ленины Варшавской. Ее родители сердечно поблагодарили всех таллиннцев за то, что они так бережно хранят память о тех, кто, спасая живых, отдал свои жизни, и добавили — мальчик, которому они вручили инструмент, сказал, что напишет музыку и посвятит ее Ленине.

Не знаю, написал ли мальчик, которому сегодня около 50, музыку, посвященную незнакомой девушке, не знаю и о судьбе ее виолончели, но мне до боли стыдно перед ныне покойными родителями и светлой памятью девушки, перед памятью всех погибших в этой страшной войне. Стыдно наблюдать войну шнурованных армейских сапог с памятью и цветами.