"МЭ Среда" | 21.06.06 | Обратно

Свой человек в Брюсселе

С депутатом Европарламента Тунне КЕЛАМОМ (Исамаалийт) беседует Татьяна ОПЕКИНА

Фото Александра ГУЖОВА

— Два года вы работаете в Европарламенте. И хотя евродепутаты часто бывают в Эстонии, у каждого из них сформировался определенный взгляд на свою страну со стороны. А со стороны, тем более, в общении с коллегами-европарламентариями из других стран, многое видится несколько иначе, чем изнутри. Что бы вы сказали об этом? Какой вы видите Эстонию из Брюсселя? Чем гордитесь? Что вас огорчает?

— Думаю, что Эстония нуждается в большем внутреннем согласии по многим вопросам. Для этого необходимо разработать долговременную стратегию развития, определиться, чего мы хотим достичь, на какую роль претендовать. Все это требует определенного консенсуса в обществе. И второе. Многие в Эстонии убеждены, что после вступления страны в Евросоюз все или почти все решается в Брюсселе. Может быть, так оно и есть, но в данном случае Брюссель — это точка на карте, географическое место, куда съезжаются министры или премьер-министры стран — членов ЕС, которые и решают, что союзу делать или чего не делать. Так что никакая это не брюссельская евробюрократия, а наши собственные правительства, вырабатывающие общие решения. И они, эти правительства, должны хорошо осознавать свою роль и свою ответственность. Ведь гораздо проще, если дела идут неудовлетворительно, кивать на брюссельского дядю…

— В последние дни мая в Таллинне состоялась конференция спикеров Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). Президент Европарламента Хосеп Боррелл Фонтеллес, выступая в Рийгикогу, назвал очень успешным присоединение Эстонии к ЕС. Он подчеркнул, что новички вдохнули в сообщество новые силы. Такое мнение разделяют далеко не все. Старая Европа ворчит, что новички, наоборот, не принесли ожидаемых новых идей, новой энергии, что они выдвигают на первый план свои интересы, нередко противоречащие интересам общим. Каково ваше мнение на этот счет?

— Важнейшая задача и даже сверхзадача руководства ЕС — достижение согласия среди стран — членов союза. Понятно, что чем больше в ЕС государств, тем труднее достичь консенсуса. История стран-новичков, состояние их экономики существенно отличаются от положения дел в странах так называемой старой Европы, что, конечно же, сказывается на позиции как одних, так и других, привносит дополнительную полемику при обсуждении дел Евросоюза. Но это ни в коей мере не означает, что в системе, где государства защищают прежде всего национальные интересы, новички должны стать молчаливыми наблюдателями. Новые страны ЕС могли бы предложить идеи, как гармонизировать ЕС, чтобы он функционировал более гладко и эффективно. Одно из важнейших средств здесь — вдохнуть жизнь в проект конституционного договора. От новых стран ЕС, безусловно, исходит позитивное влияние на экономическое и финансовое развитие Европы. С одной стороны, они добиваются вхождения в еврозону, способствуя тем самым ее расширению. С другой стороны, новые страны выступают за скорейшее, более глубокое открытие рынка услуг, что также должно пойти всем на пользу. В процессе реализации Лиссабонской стратегии Эстония занимает ведущие позиции, внося тем самым свою лепту, способствуя развитию ЕС. Разумеется, каждый новичок, по не зависящим от него причинам, объективно затрудняет поиск консенсуса. Что означает только одно: необходимо изменить, усовершенствовать сам этот процесс.

— На этой же конференции спикеров первая тема звучала так: «Парламентская дипломатия — строитель мостов». Как, на ваш взгляд, Рийгикогу справляется с этой задачей по отношению к своему восточному соседу? Как эстонские парламентарии строят мосты с Россией?

— Прежде всего надо заметить, что у Рийгикогу не может быть равноправных отношений с российской Государственной думой, ибо Эстония — республика парламентская, а Государственная дума — декорация, необходимая администрации президента Владимира Путина. Поэтому на уровне парламентов при всем желании невозможно достичь каких-либо заметных успехов. Мы можем строить мост только до половины реки, надеясь, что архитектор с другой стороны решит в удобное для него время заняться встречным строительством.

Схожие трудности и у Европарламента. Будучи членом комитета по сотрудничеству парламентов ЕС и России, я говорю это со знанием дела. Депутаты Европарламента задают россиянам неудобные вопросы, касающиеся демократического процесса, трактовки истории, прав человека, свободы слова, но, увы, получают на них малосодержательные, уклончивые ответы. Заранее спланированные встречи депутатов имеют тенденцию отставать от графика. Задуманная на осень встреча в Брюсселе состоялась зимой. Неизвестно, когда пройдет в Москве «весенняя» встреча…

— 9 мая, в День Европы, Рийгикогу 73 голосами «за» ратифицировал конституционный договор ЕС. Разумеется, если бы вы были в зале парламента, то проголосовали бы вместе с этим большинством. Но был один депутат-реформист Игорь Грязин, проголосовавший «против». Кроме того, на площади перед Тоомпеа митинговали противники конституции ЕС. Что бы вы сказали Игорю Грязину и этим митингующим, чтобы развеять их сомнения?

— Солидное большинство в Рийгикогу, одобрившее проект конституционного договора, стало приятной неожиданностью, ведь евроскептиков у нас в стране, а значит, и в парламенте, довольно много. Понятно, что юридический текст договора слишком длинен и труден, даже в среде политиков не каждый сумел его одолеть. Но это основополагающий документ, вмещающий в себя все прежние наиболее важные договоры.

Я бы обратил внимание Игоря Грязина на то, что конституционный договор выводит на политическую карту Европы национальные парламенты, которые пока что играют роль статистов при принятии решений общеевропейского масштаба. А тем гражданам, которые настороженно относятся к договору или даже настроены против него, я бы предложил подумать, какая им будет польза от провала этого документа. Ведь договор означает возможность укрепить ЕС не только как союз государств, но и как союз граждан. Перечень прав и свобод каждого из нас в новом договоре — одна из важнейших его частей, дающая возможность гражданам ЕС действовать в высокого уровня правовом пространстве. Конституционный договор значительно увеличивает вес граждан ЕС в принятии решений — прежде всего через собрание своих представителей, каковым является Европарламент. Конституционный договор — большой шаг вперед в развитии Европы, а противостояние ему ослабляет не только ЕС, но и национальные государства. Французы и голландцы, провалив конституционный договор, ничего не выиграли, не приобрели для своих государств, а только затруднили, осложнили развитие Европы.

— Президент Чехии Вацлав Клаус, недавно побывавший в Эстонии, считает, что корни сегодняшнего тупика в ЕС, возникшего в связи с отрицательными результатами референдумов во Франции и Голландии относительно проекта конституционного договора, уходят в те 15-20-летней давности времена, когда президентом Европейской комиссии был Жак Делорс. Тогда ЕС решил перейти с уровня межправительственных отношений на надгосударственный уровень, что подталкивает Европу к стиранию границ. Вы согласны с Вацлавом Клаусом?

— Действительно, Жак Делорс был на руководящих позициях в ЕС в то время, когда страны — члены союза решили с межгосударственного уровня сотрудничества перейти на новый уровень, осуществить мечту основателей об общем рынке (открытие рынка услуг затянулось до нового столетия). Именно тогда заложили основу перехода на единую валюту — евро. Решили общими усилиями защищать окружающую среду, поддерживать отстающие регионы. Начали планировать свою деятельность и бюджет на много лет вперед. Достигли понимания, что ЕС должен объединять, сближать не только государства, но и граждан.

— Европарламент… Может ли хорошо работать такое громоздкое учреждение, где только переводом документов на все языки стран-членов ЕС занимаются 800 человек? 25 государств-членов ЕС — это так много! А ЕС собирается и дальше расширяться… Не получается ли, что национальные правительства распыляют свои усилия, много занимаясь евросоюзовскими согласованиями, а не внутренними проблемами, которых в каждой стране ЕС, в Эстонии в том числе, накопилось немало?

— Знаете, Европарламент хорошо приспособился к последнему большому пополнению ЕС. Более того, в его работе в качестве наблюдателей участвуют также представители стран-кандидатов — Болгарии и Румынии. Не будет особых проблем и в будущем, особенно если учесть, что с приходом новичков количество депутатов будет меняться. Главной предпосылкой для успешной деятельности парламента является то, что его депутаты разбиты по фракциям, то есть не по национальности, а по мировоззрению. И количество этих фракций можно пересчитать по пальцам. К соглашению приходят уже тогда, когда за принятие решения выступают две-три крупные фракции. Проблемы возникают на уровне Совета министров ЕС, где каждый участник представляет свое государство. Сейчас в таком совете — двадцать пять участников, по сути дела — мини-парламент, где одно только ознакомление с позицией каждого министра занимает много времени. Достижение договоренностей на этом уровне действительно сложно. Я бы поддержал такое предложение: постоянные представители государств — членов ЕС образуют верхнюю палату Европарламента и вместо министров/премьер-министров принимают решения.

— Как соотносятся интересы и заботы отдельного человека, рядового жителя Евросоюза, с деятельностью Европарламента? К примеру, недавно Европарламент одобрил договор о финансовой перспективе ЕС. Депутаты согласились на 864,4 миллиарда евро бюджета на 2007-2013 годы, хотя считали, что он должен быть объемнее. Что может понять рядовой житель Европы в этих астрономических цифрах?

— Бюджет Евросоюза, как известно, составляет около одного процента объема совокупного продукта стран союза. Это приблизительно 2-3 процента объема бюджетов стран — членов ЕС. По сравнению с перечнем задач ЕС и ожиданиями граждан это совсем не много, особенно если учесть, что почти половина денег расходуется на поддержку сельского хозяйства, на что из собственных бюджетов страны уже денег не тратят.

Все наиболее важные решения ЕС, бюджет в том числе, выносятся в Совете министров, за закрытыми дверями. Европарламенту тут отведена пассивная роль, он лишь одобряет или не одобряет бюджет. Вот и сейчас, несмотря на серьезную предварительную работу, парламенту удалось «спасти» только малую часть бюджета, ставшего компромиссным вариантом между тем, который предложила Еврокомиссия, и тем, который удалось «выжать» из стран — членов ЕС. До тех пор, пока Европарламент не станет равноправным с Советом министров ЕС партнером при обсуждении бюджета, у рядовых граждан не будет особых возможностей в защите своих интересов. Этому могла бы поспособствовать иная схема формирования бюджета ЕС, при которой деньги в этот бюджет поступали бы как процент из подоходного налога граждан. Финансирование бюджета ЕС из собственного кармана и то, что твой депутат в Европарламенте влияет на принятие решений об использовании этих средств, делало бы союз гораздо более близким для каждого гражданина.

— Исамаалийт и Res Publica приняли решение объединиться в одну партию. Правую консервативную партию. Как вы относитесь к этому объединению? Как вы понимаете консерватизм в условиях сегодняшней Эстонии?

— Я отношусь к этому положительно, ибо вижу здесь завершение логического процесса сближения двух мировоззренчески близких партий. Да и время для объединения выбрано подходящее — впереди президентские, а затем и парламентские выборы. Раньше такое объединение было проблематичным, ибо не было равных, партнерских условий для переговоров. Что касается консерватизма, то это — самое свежее явление на каждом историческом этапе, ибо оно основано на базовых христианских ценностях. Опора на семью, забота о детях, в которых мы видим не помеху для карьеры или увлекательных путешествий, а наше будущее, — самое важное для нас. Родители дали нам жизнь, мы должны дать жизнь нашим детям.

— Кого бы вы хотели видеть лидером объединенной партии?

— Это решит съезд, но я бы предпочел кого-либо из Исамаалийта…

— Спасибо за беседу.