"МЭ Среда" | 08.03.06 | Обратно

«Низкий рейтинг — это проблема»

С вице-спикером Рийгикогу, председателем партии Res Publica Таави ВЕСКИМЯГИ беседует Татьяна ОПЕКИНА.

Фото Александра ГУЖОВА

— За церемонией президентского приема в честь 88-й годовщины Эстонской Республики я наблюдала по телевизору. Но вас там не было видно. Не жалуете подобного рода мероприятия? Или что-то помешало прийти?

— В тот день я был в Финляндии, где встречался с коллегами-политиками, так что годовщина республики прошла для меня в несколько иной обстановке. Никаких других подводных или надводных причин в моем отсутствии на приеме у президента искать не надо.

— Президентство Арнольда Рюйтеля приближается к концу. Как бы вы его оценили? Хотели бы вы снова наделить этого человека президентскими полномочиями?

— Res Publica не поддерживает еще один президентский срок Арнольда Рюйтеля. По нашим представлениям, президент Эстонии — это символ движения страны в будущее, а не символ того, откуда мы пришли. Президент как личность должен олицетворять устремление общества вперед, в завтра, а в критические моменты занимать твердую, четкую и определенную позицию, как это делал в свое время президент Леннарт Мери, который говорил: вот эти поступки, вот эти деяния недопустимы, ибо не сообразуются с теми ценностями, которыми общество дорожит. Так было, к примеру, в ходе пленочного скандала, и Эдгару Сависаару пришлось покинуть свой пост. Но так не было в прошлом году перед выборами в органы местного самоуправления, потому что президент Арнольд Рюйтель оказался неспособным занять твердую позицию, когда разразился банковский скандал, связанный с именами Андреса Липстока и Айна Ханшмидта, когда обсуждалась история со сделкой с недвижимостью в Кейла-Йоа Эдгара Сависаара.

— Любимое слово, любимое понятие Арнольда Рюйтеля — уравновешенность. По-видимому, он счел своей миссией поддержание в обществе атмосферы стабильности, а не разжигание страстей, педалирование разногласий, когда не остается ничего иного, как призывать небо на помощь. Помните знаменитое «Tule taevas appi!», произнесенное Леннартом Мери?

— Взвешенность — это похвально. И это сильная сторона президента Арнольда Рюйтеля. Но взвешенность не обязательно подразумевает отсутствие своего мнения или умалчивание этого мнения в критические моменты.

— Недавно такой критический момент имел место в вашей партии и фракции. Ее покинул один из парламентариев Имре Соояэр. «Развод» был цивилизованным, без ссор и хлопанья дверьми. Вы поблагодарили депутата за совместную работу, тем не менее причиной своего ухода Соояэр назвал несогласие с нынешним курсом партии.

— Знаете, упреки, которые Имре предъявил, не восприняты мною серьезно, ибо они были высказаны в общих чертах, без конкретных фактов, конкретных примеров. Предполагаю, что Имре просто ищет оправдания своему выходу из партии Res Publica, и не удивлюсь, если через некоторое время мы обнаружим его имя в списке какой-либо другой политической организации.

— Быть может, не стоило специально останавливаться на случае с Имре Соояэром, если бы он был единичным. Но он не единичен. Из партии ушли и уходят многие, в том числе первый ее председатель Рейн Таагепера, а также бывший заместитель председателя партии Яанус Рахумяги, который был альтернативной вам кандидатурой на пост председателя на съезде республиканцев летом прошлого года.

— Думаю, что Яанус Рахумяги психологически не смог пережить свое поражение на съезде, хотя и пожал мне руку после объявления результатов голосования, и пожелал успеха. Что касается Рейна Таагепера, то он многое сделал для формирования партии и ее вывода на политическую орбиту. Но позже мы идеологически разошлись. Когда 4 июня прошлого года меня избрали председателем, я говорил: Res Publica — правая консервативная партия. Рейн Таагепера считает иначе, он придерживается левоцентристских позиций, о чем неоднократно писал в прессе. В своей недавней публикации Таагепера сравнил Res Publica с метеоритом, стремительно появившимся на политическом небосклоне и быстро сгорающим. Мы не согласны с таким сравнением, мы придерживаемся нерушимых ценностей и можем понять людей, покидающих нас в трудное время.

— На этот счет действительно существуют расхождения во мнениях. Ваша партия считается молодой и неопытной, вы же лично объявили ее альма-матер эстонской правой политики на том основании, что объединение Res Publica возникло задолго до того, как оно оформилось как партия. Ваши оппоненты говорят, что Res Publica — это вообще политтехнологический бизнес-проект для выведения на политическую орбиту четверки способных и амбициозных молодых людей. (Кен-Марти Вахер, Урмас Рейнсалу, Индрек Раудне и Таави Вескимяги. — Т.О.) Если вы считаете свою организацию старейшей, то почему так долго не оформлялись в партию? Не было спонсоров? Ждали какого-то внешнего толчка?

— К тому моменту, когда мы решили зарегистрироваться как партия, Эстония переживала сильные потрясения, связанные с массовыми протестами против приватизации Нарвских электростанций, скандалами вокруг приватизации железной дороги. Чувствовалось, что общество нуждается в новой современной народной партии западного типа, с широким участием, простыми и понятными процедурными правилами. Мы были уверены, и сказали об этом во всеуслышание, что будем осуществлять политику по-другому, честно и открыто. Осмелюсь утверждать, что за два года пребывания у власти мы были честны перед собой и окружающими. Мы никогда и ничего не воровали — ни для себя, ни для партии. Да, мы сделали немало ошибок, которые проанализировали и признали. Конечно, мы были неудобными, слишком беспокойными партнерами по коалиции и слишком открыто противостояли коррупции, нам так и говорили многие коллеги — успокойтесь, утихомирьтесь, дайте делать дела... Поскольку мы стали тормозом для «деланья дел», иными словами, мы тормозили коррупционные сделки, был найден предлог, чтобы удалить нас из коалиции.

— Как Исамаалийт старается убедить всех вокруг, что обладает монополией на любовь к родине, так и Res Publica без конца повторяет, что она — самая честная, самая этичная партия... Но Бог с ними, с этими заклинаниями. А почему ваша великолепная четверка сразу не выдвинула лидера из своей среды, а предпочла пригласить на эту роль профессора Рейна Таагепера? Зачем вам понадобился свадебный генерал, с которым у вас довольно быстро обнаружились разногласия?

— Когда мы решили организоваться в партию, то, конечно, были ее ядром, но нас было не четверо, а больше, скажем, сотня человек (сейчас в партии — 5400). Мы не считали себя закрытым клубом, который непременно хочет быть в центре, хочет оказаться у власти. Мы были открыты для единомышленников и посчитали, что будет уместным и разумным, если партию возглавит кто-то более известный в обществе, чем я, или Кен, или Урмас, или Индрек.

— Ваша четверка по-прежнему дружные ребята? Или наполненные противоречивыми событиями прошедшие годы образовали трещины в этой дружбе?

— Мы по-прежнему взаимодействуем, сотрудничаем, строя свои взаимоотношения на основе доброго партнерства, входим в одну и ту же партию. Когда Res Publica создавалась, мы были очень молоды, за эти годы многое пережили, приобрели разный опыт, ведь кто-то работал в правительстве, кто-то оставался в парламенте. Время на нас, безусловно, повлияло, мы повзрослели, наши мысли в чем-то разнятся, но, повторяю, все мы остаемся в одной и той же партии — Res Publica.

— Как вы относитесь к тому печальному парадоксу, что у вашей партии — самая многочисленная фракция в парламенте, но в то же время самый низкий рейтинг?

— Осенние выборы в местные самоуправления показали, что при рейтинге 3-4 процента мы получили 8 процентов голосов избирателей. Больше, чем социал-демократы, и столько же, сколько Исамаалийт, хотя они сочли себя победителями, а нас — проигравшими. К тому же в нескольких самоуправлениях мы вошли в состав правящих коалиций. Так что выборы показали, что рейтинг и поддержка в обществе не всегда совпадают. Хотя, конечно, низкий рейтинг — это проблема. Главным образом психологическая, так как низкий рейтинг рождает низкий рейтинг. И это для нас западня, тем более что Исамаалийт в лице своего председателя Тыниса Лукаса сделал нашей партии предложение объединиться. Но мы твердо заявили: весной следующего года на выборы в парламент Res Publica пойдет самостоятельно. А те двенадцать месяцев, которые остались до выборов, мы постараемся использовать максимально продуктивно. Активно разрабатываем новую программу, продолжаем конструктивно работать в парламентской оппозиции, сотрудничая с другими оппозиционными партиями, ведем энергичную внутрипартийную деятельность. За три года партийной жизни это наш первый кризис, и мы постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы из него выйти. В жизни не бывает все хорошо и гладко. Трудности для того и есть, чтобы их преодолевать и идти вперед.

— Короче, ни с Исамаалийтом, ни с реформистами (в свое время Юхан Партс и Сийм Каллас об этом договаривались) объединяться не планируете?

— Да, на выборы — 2007 мы пойдем самостоятельно, хотя, повторяю, будем сотрудничать со всеми, кто разделяет важные для нас принципы честного, демократического государственного управления.

— А что, у нас есть партии, которые этих принципов не придерживаются?

— Эстонская политика и политики, на мой взгляд, разделились надвое. С одной стороны, центристы и Народный союз, которые действуют корпоративно, по принципу рука руку моет, исходят из логики политической культуры прежних времен. С другой стороны — пространство западной политической культуры, ценности которой устремлены в будущее. В этом блоке Res Publica, Исамаалийт, социал-демократы.

— Вы потеряли партию власти — реформистов...

— Они как бы между двумя блоками. Вроде бы прогрессивная политическая организация, но посмотрите, что они сейчас делают в правительстве? По поводу сделки Эдгара Сависаара в Кейла-Йоа премьер-министр сказал, что она юридически корректна, по поводу экологического загрязнения сказал, что Виллу Рейльян лично не виноват, по поводу высказываний Майлис Репс в Марий Эл сказал, что она уже извинилась... Потому-то у нас нет уверенности в том, что правительство Андруса Ансипа и впредь будет оценивать происходящее адекватно.

— Похоже, Сависаар и Рейльян у вас на завтрак, обед и ужин (помните пословицу: «Лучшее блюдо эстонца — другой эстонец»). Вы всерьез считаете, что Эстония при нынешней правящей коалиции сделала крен влево?

— Да, я думаю, что наше сегодняшнее правительство — левоцентристское, хотя возглавляет его лидер либеральной партии. Правительство стремится наделить государство все большими правами за счет ограничения прав и свобод простого народа, считая, что оно, государство, лучше распорядится всеми ресурсами. Правительство живет в свете достижений сегодняшней экономики, охотно делит заработанное, не думая о завтрашнем дне, о будущих поколениях, о перспективе.

— Невооруженным глазом заметно, что Res Publica, сознательно или неосознанно, постоянно сталкивает лбами отцов и детей. Но, как сказал один умный человек, у детей нет никаких преимуществ перед отцами, просто они позже родились...

— Понимаю, что многим представителям старшего поколения сегодня живется очень трудно, но в том и состоит искусство государственного управления, чтобы найти компромисс между потребностями сегодняшнего и завтрашнего дня. Мы ни в коем случае не хотим противопоставить отцов и детей. Естественно Res Publica заботится о тех, кто сам в жизни не справляется, и таких государство должно обязательно поддерживать. Но и о тех, кто будет в будущем этой поддержкой, то есть молодых, мы не забываем.

— Спасибо за беседу.