"МЭ" Суббота" | 25.03.06 | Обратно

Русский театр: между планами и надеждами

Элла АГРАНОВСКАЯ

3 х фото Николая ШАРУБИНА

Русский театр живет какой-то странной, полуреальной жизнью. С одной стороны, затянувшийся ремонт близится к завершению, искоро, будем надеяться, обновленное здание предстанет перед всеобщими взорами в полной красе. С другой - труппа за это времяуспела изрядно расслабиться, потому что артисты, которым в силу самой природы их профессии противопоказана безработица,сидят без работы (бедняга «Колобок», который докатился уже до четвертой серии, не в счет). Правда, время от времени наразличных площадках играют старые постановки, что опять-таки тренингом не назовешь даже с самой большой натяжкой. С третьей -некоторым образом труппу заставило внутренне подтянуться (или напрячься?) назначение нового художественного руководителяМихаила ЧУМАЧЕНКО, который, подписав контракт на пять лет, с 1 января считается полноценным худруком. Но пока работаетдеканом режиссерского факультета РАТИ, параллельно ставит спектакли в российских театрах и попутно присматривает затворческим процессом в нашем театре: приглашает режиссеров, строит планы, прогнозирует будущее.

По словам директора театра Марека Демьянова, завершение ремонта отложено до мая, открытие театра намечено на 1 июня - и тогда театр заживет полноценной жизнью.

Тем временем в ходе реставрационных работ в здании Русского театра были найдены настенные росписи, которые восходят к временам строительства здания, то есть к 1925-1926 годам, когда в Таллинне появился роскошный кинотеатр Gloria Palace.

Этому открытию предшествовала любознательность директора театра Марека Демьянова. У одного коллекционера он приобрел альбом со старинными открытками, на которых, в частности, были представлены интерьеры Русского театра, и увидел, что на стенах и потолке каминного зала располагались цветочные гирлянды. «Этот альбом очень пригодился реставраторам, - рассказывает Демьянов. - В ходе исследований выяснилось, что роспись под верхним слоем краски большей частью сохранилась». И хотя автора росписи специалистам пока установить не удалось, сохранившиеся оригинальные рисунки будут очищены, законсервированы, а выцветшим краскам будет придана яркость. Словом, по окончании реконструкции здание Русского театра станет не только во всех отношениях современным, но и будет представлять исторический интерес.

Есть понятие - работа

Михаил Чумаченко.

Что же касается творческой стороны вопроса, то пока новый художественный руководитель Русского театра Михаил Чумаченко в Таллинне гость не частый, что вполне объяснимо: в России у него остались незавершенные дела, которые так просто не бросишь. К тому же, положа руку на сердце, делать ему здесь сейчас особо нечего, разве что строить планы и делиться ими. Но это дело, не требующее постоянного присутствия на месте.

Однако в нашем разговоре, состоявшемся во время одного из кратковременных визитов, Михаил Чумаченко сообщил, что впоследствии собирается находиться здесь постоянно и даже намерен перевезти в Таллинн семью. Это подтвердил и директор театра Марек Демьянов, добавив, что для нового худрука театр уже присмотрел квартиру, что в сложившейся ситуации крайне существенно.

Итак, художественный руководитель приезжает работать в чужой город, в чужую страну. Данная ситуация, на мой взгляд, предполагает два варианта дальнейшего развития сценария. Первый: конечно, ответственность, которую он на себя берет, велика, и если получится - замечательно, можно с удовольствием принять все лавры успеха. А если дело не пойдет или просто надоест, в конце концов, всегда есть возможность послать подальше эту радость, именуемую работой в периферийном театре. Второй вариант более циничен: человек здесь проездом, и какая разница, что будет после него, возможные упреки он уже не услышит.

Ознакомив Михаила Чумаченко с обоими вариантами, в ответ слышу, что за последние 20 лет ему ни разу не доводилось получать упреки в собственной безнравственности. Сегодня он берет на себя серьезную ответственность, поэтому уместнее рассматривать третий вариант, наиболее ему близкий.

Марек Демьянов.

«Есть понятие - работа. Это не попытка поменять место жительства, страну. Ведь два раза в год я ставлю спектакли вне Москвы, и, в принципе, ситуация такова: будучи деканом режиссерского факультета, я дважды в год уезжаю на два с половиной-три месяца. Нынешняя ситуация для меня нова, и я должен считаться с какими-то определенными вещами. Я не собираюсь оставаться деканом режиссерского факультета. Более того, видимо, в ближайшее время не смогу работать педагогом в новой мастерской, которая будет набрана 15 июля. Моя работа будет связана с Русским театром Эстонии, и мне надо набрать режиссеров, которые смогли бы работать с этой труппой. Мне кажется, что сегодня должны соединиться два направления. Большой сцене нужны серьезные взрослые мастера, но параллельно должны быть молодые режиссеры, которые будут делать экспериментальные работы, осуществлять поиски в области современной российской и западной драматургии. Тем более, что театр строится таким образом, что теперь есть (хотелось бы уточнить, что не есть, а будет - Э.А.) возможность иметь в эксплуатации четыре площадки одновременно».

На вопрос, кто именно будет одновременно играть на этих четырех площадках, новый худрук уверенно перечислил:

«При той ситуации, которая существует сегодня, на большой сцене может идти спектакль Инго Нормета «Королю холодно», на малой - молодежный спектакль, который Мерле Карусоо поставит с выпускниками Школы-студии МХТ, в репетиционном зале - вечер Татьяны Маневской, а в одиннадцать вечера там может начаться танцевальный вечер Александра Ивашкевича. И это нормальная работа любого современного театрального центра, сориентированного на разные направления, на разный контингент зрителей. К слову, Эдуард Томан высказал пожелание сделать вечер песен Александра Вертинского, и я полностью его поддерживаю. А молодой команде нынешних студийцев МХТ предложил подготовить для нашей сцены класс-концерт, который они уже показывали в Таллинне и сейчас успешно играют в Москве».

Сказанное свидетельствует о том, что новый художественный руководитель Русского театра уже успел подробно пообщаться с труппой, выслушать думы и чаяния актеров, но пока еще не успел применительно к местным условиям оценить тот самый зрительский контингент, на который должна быть сориентирована работа любого современного театрального центра.

- Планы увлекательные, только вот публика у нас, как бы это помягче сказать, специфическая. Вы пытались проанализировать театральную ситуацию в Таллинне с этой стороны?

- Пытался. И она мне кажется поразительно странной. Русский театр в Таллинне существует достаточно непросто.

- Весьма непросто.

- Но эта непростая ситуация имеет несколько сторон. Спектакли по русской классике в Городском театре имеют абсолютно аншлаговый характер. При этом в зале большое количество зрителей, абсолютно не знающих эстонский язык. И это поразительное явление дает мне основания предположить, что на сегодняшний день очень многое зависит от самого спектакля.

Лично мне это поразительное явление дает основания предположить, что этот не владеющий эстонским языком зрительский контингент, который так приятно поразил моего собеседника, большей частью отнюдь не местная публика, а гости нашего города, считающие своим святым долгом посетить одну из достопримечательностей эстонской столицы - театр Эльмо Нюганена. Однако не перебиваю.

- Упаси Бог, - продолжает Михаил Чумаченко, - я не пытаюсь противопоставить Русский театр Таллинна, его историю, его судьбу моему приходу, потому что никто никогда не знает, что получится из любой работы. Поэтому приведу пример хоть и исторический, но не такой далекий - спектакль «В Москву, в Москву!» Юрия Еремина и другие его работы, которые собирали огромное количество эстонской публики. Эстонцы знают Томана - Рогожина и Ивашкевича - Мышкина, потому что они видели спектакль «Идиот». Заметим, не самое коммерческое название с точки зрения столь любимого публикой комедийного репертуара. Но Еремин заставил его запомнить.

В ответ на реплику, что имена Томана и Ивашкевича публике, в том числе и эстонской, были известны и до спектакля «Идиот», новый худрук заметил:

«Конечно. Но именно в связи с ним эти имена стали определенным знаком театра, хотя, казалось бы, это должен был быть самый провальный вариант: русский театр ставит тяжелую классику из расчета на русскую диаспору, которая ходит, в основном, на антрепризы. А выяснилось, что это не совсем так».

Попробовала было возразить, что у «Грозы», призванной с помощью аналогичного трюка - приглашения на главную роль эстонской актрисы - повторить успех «Идиота», не было не только успеха, но и зрителей. Но в этом месте разговор увяз. Сошлись на том, что в таком сложном деле, как театр, не бывает ситуации «единодумания и единомыслия» и время покажет…

Михаил Чумаченко отбыл в Москву. Сегодня он вновь на пару дней посетит место своей новой работы.