"Молодежь Эстонии" | 22.05.06 | Обратно

Пять драматургов и один переводчик

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ

Вышла в свет книга «Костер Савонаролы и еще семь новейших эстонских пьес», которые перевел Борис Тух

Этот объемный том — 600 страниц! — вместил в себя только некоторую часть переведенных известным журналистом и театральным критиком Борисом Тухом пьес эстонских драматургов. За рамками книги остались другие пьесы, в том числе и тех же авторов, в том числе и те, которые видел российский зритель — например, «Поезда здесь больше не…» Урмаса Леннука, несколько лет назад показанная вильяндиским театром «Угала» в рамках московского фестиваля NET.

Выход этого сборника, безусловно, событие для театралов всех стран, где читают по-русски, и для тех российских театров, которые эстонской драматургией интересуются. А такой интерес есть, о чем свидетельствуют разговоры на фестивалях и ранее опубликованные в журнале «Таллинн» эстонские пьесы и те, пока редкие, постановки уже имеющихся переводов в нескольких российских театрах.

Чем примечателен этот сборник? Он дает заинтересованному читателю довольно объемный обзор того, как представлена на современной эстонской сцене национальная драматургия — а это, собственно, пульс жизни любого театрального коллектива, который не может существовать без современных пьес.

Во вступительной статье автор-переводчик четко объясняет, почему он остановился именно на этих пяти драматургах: во-первых, они наиболее яркие представители жанра, во-вторых, это люди разного поколения и разного возраста — от 75-летнего Мадиса Кыйва до 29-летнего Урмаса Леннука. Кроме них в книге представлены самые заметные драматурги, появившиеся после восстановления независимости — Андрес Кивиряхк, Яан Тятте и Март Кивастик.

Для читателя в Эстонии все эти имена знакомы. Мадиса Кыйва ставил и ставит Прийт Педаяс в Эстонском театре драмы, Яан Тятте — автор и актер Городского театра, пьесы Марта Кивастика шли и идут в тартуском «Ванемуйне», и в вильяндиском «Угала», и в Раквереском театре, и в маленьком VAT-театре, и в Эстонском театре драмы, Андрес Кивиряхк тоже ставится на многих сценах, но больше всего в Эстонском театре драмы. Любопытствующие могут сегодня на сценах разных театров увидеть и «Поминки по-эстонски», и «Костер Савонаролы», и «Поезда здесь больше не…», и «Безумца», и другие пьесы, вошедшие в сборник. Кстати, постановка практически всех их становилась заметным событием в жизни эстонского театра.

Заслуга Бориса Туха не только в том, что он безошибочно выбирает для перевода самых заметных и ярких авторов и произведения. Главное, что под его пером диалоги разных авторов звучат на русском языке, как на родном – свободно и живо, с сохранением индивидуальных особенностей речи персонажей (если, конечно, таковые присутствуют в оригинальном тексте), удобные для признесения вслух.

Вот несколько образцов диалогов из такого трудного автора, как Кивиряхк, ироничного разрушителя стереотипов, пожалуй, единственного эстонского автора, за которым признано право высмеивать все то, что не выдерживает испытания здравым смыслом:

— Ида, что с папой?

— А что с ним сделается? Помер он, да и все!

— Господи боже, да что ты?

— Помер, как Бог свят. Утром иду в лавку, гляжу — старый Андрес лежит в своем дворе возле поленницы. Подошла взглянуть, не случилось ли чего, ведь Андрес не пьяница вроде моего старика, мой-то Карл как насосется, так и валится, где придется… А Андрес лежит на дровах, топор в руке — видно, колол их…

— Индрек, это Марет! Плохие новости, папа скончался. Ида звонила из деревни, нашла отца у поленницы с топором в руке…

— Да, Марет, наш отец был таким, каким подобает быть настоящему эстонскому отцу. Трудился до последнего вздоха. Какая смерть! Какая прекрасная смерть! Достойная такого мужчины!

Это из «Поминок по-эстонски» (кстати, в оригинале название звучит «Eesti matus», то есть «Похороны по-эстонски», но суть происходящего заключена в разговорах после похорон, и «поминки» для русского варианта гораздо точнее).

— Был я однажды в этой Америке. Честно скажу — не страна, а дерьмо… Ни один из американцев, с кем мне довелось общаться, не читал Фенимора Купера. Тупой народец, глаза бы мои их не видели!

— Так летом у тебя на хуторе их полным-полно. Чего же ты их принимаешь, если они такие тупые?

— Я же не просто так их принимаю, а за деньги. Они платят за то, чтобы такой мужик, как я, терпел их. Так что я принимаю их баксы и из сострадания даю им приют: мол, живите на моем хуторе, ублюдки несчастные, если вам больше негде пристроиться. …Все равно я с ними дела не имею — у меня специальные людишки есть, чтобы ухаживать за туристами. Но если вспомнить начало, когда мне самому приходилось иметь дело с гостями — тогда я еще не был большим барином, — вот это был тихий ужас. И не только американцы, шведы и немцы тоже. Все они, с Запада, одним миром мазаны. Ничего не делают, по всякому случаю пучат зенки и повторяют «О, вери интрестинг! » Им все на свете вери интрестинг, потому как дураки они. …На картофельном поле сам просит, чтобы ему лопату дали — и вперед. Каждой выкопанной картофелине радуется, как будто серебряную монету нашел. Показывает ее другим придуркам — и все гогочут.

— Так что, они у тебя всю картошку убрали?

— Ни хрена, хватает их минут на пятнадцать. Но зато как они этого хотят!

Это из «Голубого вагона» того же автора — и здесь тоже разговоры в застолье, но другие люди, другие характеры и другие темы. Хотелось бы цитировать и цитировать, представляя героев этих разных драматургов — и персонажа под именем Я из «Безумца» Яана Тятте, и Папу Римского Александра VI из «Костра Савонаролы» Марта Кивастика, и Профессора «Из последнего нигилиста» сложнейшего Мадиса Кыйва, но, увы…

Те же, кто не знаком с эстонским театром, в этом сборнике тоже не потеряется — во вступительной статье Борис Тух рассказывает о каждом из пяти авторов коротко, но емко, помогая читателю составить себе представление о каждом авторе.

Книга издана при поддержке фонда Kultuurkapital, вышла в издательстве «Александра» и эффектно оформлена художником Игорем Балашовым.

Презентация сборника «Костер Савонаролы» состоится в пятницу, 26 мая, в 15.00 в зале Института эстонского языка.