"Молодежь Эстонии" | 26.05.06 | Обратно

Финита ля комедия

Марк ОСТАНИН

Сцена из оперы «Паяцы».

Премьера одноактных опер «Сельская честь» и «Паяцы» — несомненная удача Национальной оперы «Эстония».

В мае состоялся премьерный показ одноактных опер Пьетро Масканьи «Сельская честь» и «Паяцы» Леонкавалло. Написанные век назад, оперы эти стали классикой сцены. Удивить искушенного зрителя при постановке этих произведений сложно, но нашей опере удалось сделать и это. Во-первых, благодаря отличному подбору солистов, как наших, так и приглашенных, во-вторых – интересной работе художников. Каждый певец найдет своих поклонников. В прошедший же четверг партии Сантуции и Туридду в «Сельской чести» исполняли Надя Курем и Март Мадисте, а ведущие партии в «Паяцах» исполняли Кристиан Бенедикт и Мерле Хиллеп.

Литовский тенор Кристиан Бенедикт, исполнявший партию Канио, лучше известен на Западе, чем у нас. Начав свою карьеру оперного солиста в 1994 году в Вильнюсском театре оперы и балета, он стал лауреатом нескольких национальных конкурсов. Взлет певца был стремительным и удачным – солист De Nederlandse Opera в Амстердаме, партия Хозе в «Кармен» в Мариинском театре в Санкт-Петербурге, сольные концерты в лучших залах США, партии Альфредо и Кассио в «Травиате» и «Отелло» Верди, Дон Оттавио в «Дон Жуане» Моцарта и многие другие.

Очень мягкий, бархатный, но сильный и сценически эмоциональный голос Кристиана Бенедикта позволил ему представить чрезвычайно страстную партию Канио, полностью захватив внимание слушателей. Немало способствовали тому и художники спектакля Чарльз Кузик Смит и Иво Никколо. Знаменитая ария «Смейся, паяц, над разбитой любовью» была решена как борьба солиста с кровавым полотнищем, водопадом ниспадавшим на авансцену, а в конце представления символически обернувшимся кровавым орудием расправы ревнивого Паяца (Канио) над незадачливыми любовниками Неддой (Коломбиной) и ее поклонником.

Солисту удалось передать главное чувство Руджеро Леонкавалло, что историей не только народа, но и семьи, или отдельной неповторимой личности движут страсти. И самая главная страсть – любовь, оборачивающаяся ревностью. Как бы заурядное «преступление на почве ревности» стараниями постановщиков и солистов превращается во вселенское апокалиптическое действо, и мягкий тенор Кристиана Бенедикта достигает накала Страшного суда. Суд свершился. Судьба сказала свое слово. Представление закончено. И такой знакомой поговоркой звучит последняя фраза спектакля: «Финита ля комедия».