"Молодежь Эстонии" | 21.11.06 | Обратно

Игра на опустевшем поле

Йосеф КАЦ

«Цирк уехал, клоуны остались» — эта мысль, признаюсь, первой пришла в голову, когда стало известно, что неутомимый борец с Бронзовым солдатом — пенсионер Лембит Тяхела получил разрешение на проведение митинга в поддержку идей демонтажа нелюбезного его натуре монумента. К полудню понедельника, однако, стало очевидно, что и «циркачи» сплоховали — под стены замка Тоомпеа пришли лишь работники СМИ.

То ли промозглая погода, то ли самый разгар работы-учебы, то ли звезды не так сложились — на вышгородской площади Лосси к назначенному времени было немноголюдно. Подоспевшие на предполагаемое «место действия» за добрые четверть часа до полудня телевизионщики рассказывали о группке из двух-трех пенсионеров, помокнувших под дождем без знамен, лозунгов и зонтиков минут десять, да и сгинувших куда-то. «Приболел, видать, дедушка!» — комментировали журналисты отсутствие самого организатора митинга.

Какая беда приключилась с регулярно заявляющимся 22 сентября на Тынисмяги в течение последних двух лет пенсионером из Ляэнемаа — сказать сложно. Да и не особенно интересно, честно говоря. Не очень этично, быть может, спекулировать на подобной тематике, но еще во время прошлогодней акции у подножия памятника павшим во Второй мировой войне сам Л. Тяхела жаловался, что не то родные, не то члены партии Исамаалийт, в которой он «по инерции» числится, чинят ему всяческие препятствия в организации аналогичных «народных волеизъявлений» и даже грозятся упрятать в лечебницу…

Причина, не позволившая организатору пикета прийти на него, на самом деле не важна. Важно другое — выразить поддержку, как намеревался Л. Тяхела, предложению премьер-министра нашей страны перенести злополучный памятник из центра города куда-нибудь подальше, «с глаз долой, из сердца вон», не пришел практически никто. Ни единомышленники, ни противники, ни просто любители «посветиться» на подобных мероприятиях — трехлетнее наблюдение за ними подсказывает, что последние составляют на тусовках национал-радикалов едва ли не добрую четверть.

Можно, конечно, радостно утверждать, мол, слова главы правительства, будто бы фигура солдата в советской военной форме является оскорбительной для большинства жителей Эстонии и они только и жаждут ее переноса с Тынисмяги, оказались блефом, опровергнутым самой реальностью. Можно, напротив, сослаться на ментальность коренных жителей Эстонии, их обстоятельность и нежелание повторять сказанное по нескольку раз — мол, все, кто против Бронзового солдата, достаточно навысказывались и на майских, и на сентябрьских митингах, а сорить словами и эмоциями лишний раз – не в характере северян-эстонцев.

Строить различные версии случившегося — дело занимательное. И одновременно — бесперспективное. Как бесперспективное, наверное, дело заявляться на подобные митинги вообще. Потому что все, что можно было сказать по поводу Бронзового солдата, уже сказано. И с той, и с другой стороны. Теперь можно изгаляться, придумывая, к какой бы еще дате привязать очередную акцию «за» или «против» — к бомбардировке Нарвы, окончанию боев Второй мировой на территории современной Эстонии, визиту иностранных гостей или началу Рождественского мира. Полет фантазии, как говорится, не ограничен ничем. Кроме чувства здравого смысла. Потому что, продолжая придумывать новые дни и формы «плясок вокруг Солдата», соревнуясь друг перед другом в «обидности» лозунгов или сценариев проведения очередных шоу, так или иначе связанных с необходимостью возвращения к событиям Второй мировой войны, мы волей-неволей окажемся даже не в тупике, нет. В полном одиночестве — как оказались несколько пожилых таллиннцев на площади Лосси во вчерашний полдень. И даже если одиночество это будет не полным — почти наверняка скрашивать его будут телекамеры и микрофоны — ощущение от этого не самые приятные.

И от противников, и от защитников памятника общество нашей страны привыкло ожидать шоу. Неважно, какого рода — факельного шествия или возжигания поминальных свечей, траурного митинга или постановки в духе КВН. Но, сдается, подобным способом можно лишь привлечь к себе внимание. А на определенном этапе — и вызвать к себе антипатию. А за ней и апатию — и к привычно суетящимся вокруг монумента, и к самому монументу.

Говорят, на сцене главное — выдержать паузу. Может, всем тем, для кого дальнейшая судьба памятника павшим во Второй мировой не безразлична, стоит последовать этому правилу?