"Молодежь Эстонии" | 10.10.06 | Обратно

Интеграция без демонтажей и дорожных катков

Райво ВЕТИК,
профессор политологии Таллиннского университета

Действующая сейчас программа в основном сосредоточена на обучении эстонскому языку. Фото Александра ГУЖОВА

Почему нашему государству требуется новая интеграционная программа? Причин тому две: явно неудачная программа завершается в 2007 году, а проблемы интеграции в Эстонии так и не решены. Опыт других стран показывает, что интеграция – процесс долгосрочный, охватывающий несколько поколений.

Явственней всего проблемы интеграции проступили в связи с событиями вокруг Бронзового солдата на Тынисмяги. Эстонское и русское население страны относится к памятнику по-разному, в зависимости от своей национальной идентичности. А поскольку резкое противопоставление «мы — они» не благоприятствует стабильности ситуации в Эстонии, сказывается на потенциале ее развития, государство обязано не прекращать усилий по решению проблем идентичности и проблем интеграции в целом.

Действующая сейчас программа в основном сосредоточена на обучении эстонскому языку. Такое направление усилий важно, но одного знания языка для интеграции недостаточно, поскольку она — значительно более широкий процесс, охватывающий не только неэстонцев, но и эстонцев тоже. Разработанный документ предполагает, что программа интеграции 2008-2013 годов должна опираться на три базовых принципа: построение национальной государственности, обеспечение баланса в обществе и создание равных возможностей.

Исходя из них, можно предложить следующее определение интеграции: Интеграция в эстонском обществе подразумевает привлечение людей к участию в общественной жизни вне зависимости от их национальности на основе равных возможностей и взаимной терпимости. Главным результатом успешной интеграции является получение гражданства Эстонии и возникновение единой государственной идентичности, а также уважение к эстонскому языку и создание условий для сохранения своеобразия культур национальных меньшинств.

Одно из наиболее распространенных заблуждений в связи с интеграцией заключается в том, что с ней связывают решение всех проблем Эстонии. К сожалению, это не так, суть интеграции не в том, чтобы всех сделать счастливыми. Интеграция – это, скорее, внутренний конфликтный процесс, включающий в том числе и то, что может не нравиться той или другой стороне.

Главное структурное противоречие современного этапа общественного развития Эстонии заключается в необходимости объединить два в известном смысле противоположно направленных процесса. С одной стороны, у нас идет национальное строительство, в свое время насильно прерванное советским строем. С другой — нам надо учитывать принципы мультикультурности и разнообразия, диктуемые процессами глобализации и логикой мирового экономического развития. Найти устойчивую позицию между двумя этими противоречивыми процессами – главный вызов интеграционной политике.

Чтобы осмыслить приведенное определение интеграции, необходимо разделить понятия этнической и политической национальной государственности. В основе современной национальной государственности уже не может лежать лишь один принцип культуры, в ее основе лежат, скорее, единое для всех государство и общечеловеческие демократические ценности. Из этого вытекает, что Эстония со всеми своими гражданами является государством не только эстонцев. Политическое национальное государство предполагает, что члены общества могут принадлежать к разным этническим группам, но при этом гражданские права имеют все одинаковые. Как такой подход может способствовать решению проблемы Бронзового солдата? Прежде всего он обязывает выслушать обе противостоящие стороны. Без взаимного согласия такие проблемы решить невозможно. Одностороннее силовое решение только углубит конфликт.

Приведенное определение интеграции предполагает разграничение частной и публичной сфер. Базой публичной сферы Эстонии может быть только эстонский язык и эстонское культурное пространство. Вопрос роли культур национальных меньшинств в публичной сфере у нас до сих пор не был предметом дискуссий. В регионах, где проживает много неэстонцев, разумно было бы прийти к соглашению и в этом вопросе.

Общественный баланс

Общественный баланс подразумевает взаимодоговоренности, по которым обе стороны должны пойти на известные компромиссы, обеспечив при этом защиту своих основных интересов. Главный интерес эстонцев в контексте интеграции — укрепление эстонского культурного пространства. Главный интерес неэстонцев – чувство уверенности в том, что они не будут принудительно ассимилированы и смогут сохранить собственную идентичность.

Исследования подтверждают, что уверенность в сохранности своей групповой идентичности – главное психологическое условие успеха интеграции. Существует очень тесная связь между чувством уверенности людей и акцептацией ими культуры, отличающейся от их собственной.

Какой вывод можно сделать из сказанного относительно возможностей решения проблемы Бронзового солдата? Прежде всего тут следует понять, как вообще эта проблема оказалась на повестке дня. Долгое время солдат никому не мешал, интерес русских к нему стал даже постепенно угасать. Политизация проблемы искусственно запугала вовлеченную в нее широкую общественность. Подоплека всего этого до сих пор туманна.

Будем надеяться, что у правительства хватит ума, решая проблему, не прибегать к приемам, которыми она была создана. А поскольку источник проблемы Бронзового солдата — взаимные страхи, решение может быть только одно: развеять эти страхи у той и другой сторон. Если целью интеграции является внутригосударственная стабильность и формирование единой государственной идентичности, то односторонние решения здесь не помогут. Разногласия, основанные на национальной идентичности, невозможно устранить подъемным краном или сровнять дорожным катком. Механика только увеличит страхи и противодействие.

Равные возможности

Обеспечение и укрепление принципа равных возможностей – основной политический механизм реализации программы интеграции. Задача государства правовыми средствами создать такую среду, в которой успех и благополучие людей не будут зависеть от их национальности. Одновременно интеграция – это результат свободного выбора каждого индивидуума, а не предписанное сверху решение.

Понятия «привлечение» и «участие» в вышеприведенном определении интеграции указывают, с одной стороны, на то, что в этом процессе должно активно участвовать государство, а с другой – сами национальные меньшинства должны проявлять в нем заинтересованность. Важнейшим субъектом интеграции являются и эстонцы тоже. Интеграция — не односторонняя, а двусторонняя взаимоприспосабливаемость.

Терпимость эстонцев и вовлечение неэстонцев в общественную жизнь Эстонии — важный элемент интеграционной политики. Данные последних мониторингов интеграционных процессов показывают, что, по мнению почти половины эстонцев, в Рийгикогу и правительстве неэстонцев должно быть не более десяти процентов, а лучше – меньше. По мнению четверти эстонцев, неэстонцев там вообще не должно быть. Пятнадцать лет тому назад подобные установки были исторически оправданными, но в условиях современных вызовов они работают против наших национальных интересов.

Коротко подводя итог, можно сказать: предложенная трактовка интеграции исходит из простых предпосылок. Во-первых, при разработке новой программы нельзя обойти вниманием изначальную конфликтность межнациональных отношений в Эстонии, имеющую как исторические, так и глобальные причины. Следовательно, интеграционная политика означает не превращение всех в счастливых людей, а управление конфликтом. Во-вторых, единой формулой для решения межнациональных противоречий является баланс в обществе. Он подразумевает привлечение обеих сторон и учет их мнений. В-третьих, принцип баланса можно реализовать с помощью разных политических механизмов, важнейший из которых — создание для всех равных возможностей. Все это эффективней любых подъемных кранов и дорожных катков.