"Молодежь Эстонии" | 16.10.06 | Обратно

Волонтер на страже прав человека

Александр ШЕГЕДИН

Агнес КАРПАТИ. Фото автора

В Таллиннском Центре информации по правам человека работают не только штатные сотрудники, но и волонтеры. Причем волонтеры из других стран. Один из них – волонтер из Венгрии Агнес КАРПАТИ, студентка университета Audentes.

— Как вам пришла мысль поработать в центре?

— Я уже три года живу в Эстонии. В этом году собираюсь защищать степень магистра. На одной из правозащитных конференций я познакомилась с Андреем Арюпиным, юристом этого центра, и он мне предложил эту работу. Начала работать с весны этого года. Мне нравится помогать людям. В центре начала работать как волонтер. Моя задача – консультировать обращающихся в центр людей по правовым вопросам, рассматривать бумаги, принимать заявления и жалобы, касающиеся нарушений прав человека. В нашем центре людям помогают оформлять обращения в Европейский суд по правам человека или в Комитет ООН по правам человека. В последнее время в Центре информации расширились возможности для подготовки жалоб в Европейский суд, и теперь практически каждый желающий может с нашей помощью подать жалобу в Страсбург.

— В каких случаях люди обращаются за помощью в Европейский суд по правам человека?

— В международный суд человек обращается, когда все судебные инстанции в своей стране пройдены. При этом жалобу в Европейский суд по правам человека можно подать в течение 6 месяцев со дня вступления в силу решения суда последней судебной инстанции. Международный орган рассматривает дело как бы извне, и, как правило, достаточно объективно. Обращаться можно в случае нарушения прав или свобод, предусмотренных или Европейской конвенцией по правам человека, или пактом ООН о гражданских и политических правах.

— И какие самые распространенные причины для таких обращений?

— Самые типичные для Эстонии — дела об иммигрантах. И речь идет не о недавних мигрантах, а о тех, кто живет здесь долгое время. В основном русских. Или когда дело касается свободы слова. Например, 9 мая люди решили надеть георгиевские ленточки, а полиция их отобрала, да еще и наложила штраф. Это нарушение свободы выражения мнения. Случаи чисто этнической дискриминации прямо в Эстонии не рассматриваются, а только в связи с другими типами дискриминации.

— Почему?

— Проблема в том, что Эстония еще не присоединилась к протоколу номер 12 Европейской конвенции прав человека, который позволял бы заводить дела о дискриминации вообще, в том числе по этническому признаку.

— Вы считаете, что в Эстонии есть случаи дискриминации?

— Я встречалась с одним здешним специалистом по правовым вопросам, разговаривала о лицах без гражданства. Он меня уверял, что все в полном соответствии с международным правом. Может быть, и так. Но даже если «в соответствии», то ситуация все равно ненормальная. В Европе нет такой ситуации, как в Латвии и Эстонии, и я действительно была удивлена, когда узнала ее поближе. Это сложный вопрос, потому что это вопрос политический. Думаю, Эстония должна более активно им заниматься. Люди без определенного гражданства не имеют основных политических прав, не имеют права голосовать на выборах в парламент… Я думаю, это дискриминация.

— Можно ли провести параллели между Венгрией и Эстонией, если говорить о межэтнических отношениях?

— В Венгрии нет такого масштаба проблемы, как отношения эстонцев и русских в Эстонии. Просто потому, что нет таких многочисленных национальных меньшинств. Хотя в стране проживает достаточно большое количество цыган. Но есть другая проблема: положение этнических венгров, которые живут за границей, в основном в Словакии и Румынии. Там были отдельные инциденты, но сейчас положение нормализовалось.

— И какую политику проводит в их отношении венгерское государство?

— Позиция венгерского государства заключается в последовательной защите соотечественников. Несколько лет назад Венгрия решила даже дать гражданство всем венграм, живущим за пределами страны. В связи с этим наблюдалось напряжение в отношениях с Румынией, где венгры составляют значительную часть населения. От идеи пришлось отказаться.

— Чем собираетесь заниматься после защиты магистерской работы?

— Вряд ли чистой наукой. Я хочу делать для людей что-то конкретное, потому что больше люблю практическую деятельность. И желательно именно в сфере защиты прав человека.