"Молодежь Эстонии" | 25.09.06 | Обратно

Пронесло!

Йосеф КАЦ

2 х фото Никиты ЧЕРНОВА

22 сентября – дата, атмосфера вокруг которой нагнеталась едва ли не за месяц до того, прошла в Таллинне без каких-либо существенных эксцессов. Даже мероприятие, вселяющее самые большие опасения – вечерний митинг националистов под стенами замка Тоомпеа, прошел, что называется, довольно обыденно.

Все митинги, пикеты, сходы вкупе с прочими народными волеизъявлениями похожи друг на друга. Мероприятия националистов – в особенности. Расцветка знамен и призывы самодельных плакатов, рознящиеся от государства к государству, незначительные мазки на общем пейзаже, основные тона которого – камуфляж полувоенных штанов, черная кожа курток и ботинок, блеск выбритых затылков, время от времени оттеняемый сединой особо патриотически настроенных граждан глубоко пенсионного возраста.

Кумир толпы

К пяти часам вечера пятницы весь комплект у стен Рийгикогу был, что называется, в сборе. Неумолимый борец с мировыми заговорами Тийт Мадиссон, духовный отец Эстонского национального движения Адо Савич, несостоявшийся «подрывник» памятника павшим во Второй мировой войне Юри Лийм и «герой» 9 мая этого года, его тезка Юри Бём. Пришел и неутомимый пенсионер Лембит Тяхела, начавший борьбу с Бронзовым солдатом еще в сентябре позапрошлого года. Вооруженный плакатом «Оккупантов – вон, их подручных – под суд!» пришел юнец ангельской внешности, готовый во время пикета, приуроченного к первому туру президентских выборов, поделиться со всеми желающими «сенсацией» о национальности одного из кандидатов. Самый «пламенный» из когорты бойцов за ультраправое дело – небезызвестный Калев Ребане завершал собой общую композицию.

«Прежде всего я хочу обратиться к вам, дорогие друзья и единомышленники, с одним организационным моментом, – начал свое выступление организатор митинга Т.Мадиссон после того, как часы Домского собора отбили ровно пять раз. – Я уже дал сегодня три интервью, в том числе и российским телеканалам. И все они спрашивали меня: идет ли дело к насилию и открытым столкновениям? Я неизменно отвечал им: нет – те люди, которые пришли сюда по нашему призыву и разделяют наши взгляды, умеют и смогут держать себя в допустимых рамках». «Многие говорили сегодня о провокациях, – продолжил развитие той же тематики в своем выступлении А.Савич. – Мы знаем, кто заинтересован в них больше всего. Но мы не посмеем сделать так, чтобы их ожидания исполнились. Восточный сосед и Эдгар Сависаар жаждут крови – но они ее не получат. А если кому-то известно, что среди нас есть провокаторы, – надо гнать их нещадно».

Кого именно имел в виду основатель Эстонского национального движения – сказать сложно. Но речи Ю.Лийма иначе как откровенно эпатажными, если не уточнять до конца, не назовешь. И хотя адресованные охраняющим митинг националистов полицейским издевательские намеки, мол, лучше бы им было понаслаждаться сбором грибов, чем патрулированием центра столицы, не вызвали у стражей порядка никаких эмоций, то прочие его речи, судя по реакции, затронули заветные струны в душах «патриотов». Особо восторженный гул у соответствующей аудитории вызвало смакование неэстонских фамилий захороненных на Тынисмяги, а также история о некой «весьма корпулентной даме», якобы признавшейся Ю.Лийму о своем желании заняться любовью с Бронзовым солдатом едва ли не с пионерских времен…

Без ответа

Записывание на основе этой истории всех противников переноса тынисмяэского памятника в сексуальные извращенцы, постоянно звучащий рефрен о многотысячных жертвах «кровавой оккупации», вздохи о том, что Эстонии ну просто тотально не повезло с восточным соседом, призывы избавиться от Бронзового солдата чем раньше, тем лучше если и не «завели», то уж точно оживили участников митинга – А.Савичу пришлось даже успокаивать после выступления чересчур озабоченного национальной идеей единомышленника. «И вообще, памятник памятником, но мы пришли сюда не только ради протеста против него, – напоминал он доброй сотне слушателей. – Нам надо задуматься, в каком государстве мы живем».

Однако углубляться в вопросы государственного устройства собравшийся пятничным вечером на Тоомпеа контингент был, похоже, не слишком заинтересован. Сменяющие друг друга ораторы вещали о необходимости заставить власть перестать бояться Брюсселя, Вашингтона, «кремлевских и местных русских» вместе взятых и заставить их уважать свой собственный народ. Правда, обитатели замка Тоомпеа не бывают на рабочем месте по пятницам ближе к закату – потому призывы, увы, оставались без ответа. Несколько политиков правой ориентации пересекли площадь Лосси за несколько минут до начала митинга, даже не оглянувшись на митингующих, а президентский автомобиль, невесть зачем припарковавшийся у ворот замка, оказался без пассажиров.

На какое-то время внимание распираемых от национального самосознания граждан – тех, кто стоял подальше от ораторов и поближе к проезжей части, – привлек свадебный кортеж, направившийся в расположенный прямо напротив Рийгикогу православный собор Александра Невского. Да полицейские отвели в сторону человека со скрытой антимоскитной маской лицом, пришедшего, как оказалось, побороться не с недоступным Бронзовым солдатом, а с аннулированием нынешними эстонскими властями государственных границ Тартуского мирного договора.

* * *

Призывом ко всем «национальным силам» позабыть о разногласиях и сплотиться во имя идеи официальная часть митинга закончилась. К микрофону подскочил молчавший до сих пор К.Ребане, но после первых трех слов чья-то заботливая рука отключила аппаратуру и голос оратора заглушили колокола Домского собора. На этот раз они били шесть раз. Солнце закатывалось за девственно-чистый горизонт. Гроза, зревшая, как казалось, едва ли не с первых сентябрьских дней, так и не разразилась. Что, безусловно, и к лучшему.