"Молодежь Эстонии" | 02.04.07 | Обратно

Бронзовый солдат — тест на государственность

Эстонию спасет только государственное поведение, убежден патриот Тийт Мадиссон, выступивший в еженедельнике Maaleht со своим мнением вслед за профессором-эмеритусом Таллиннского университета Мати Хинтом (см. «МЭ», 24.03.07)

Мадиссон не скрывает, что всегда с большим интересом читал публикации Хинта и до сих пор «на сто процентов с ним всегда соглашался», поскольку все они «пронизаны большой тревогой о судьбе эстонской нации и сохранении нашей государственности». Именно этот лейтмотив подкупил Мадиссона и в профессорской статье «Бронзовый солдат – это провокация».

«Как один из сопричастных к организации выступления патриотов 20 мая 2006 года на Тынисмяги, — пишет Мадиссон, — остановлюсь на этой же проблеме». И начинает с главного – с интеграции и эстонского языка. Он не согласен с теми, кто пишет, будто события вокруг памятника наносят удар по интеграционному процессу русскоязычного населения. На самом деле «интерес к изучению эстонского языка резко упал со вступлением Эстонии в Европейский союз». «И коль скоро сотни тысяч эстонцев после этого отправились за рубеж, то почему этого же не могли сделать русскоязычные люди Эстонии. И сделали. Для чего им тогда эстонский язык?

Признаемся себе, что как в эстонской среде, так и в русской преобладают экономические интересы. Наивно думать, как это делает министр по делам народонаселения Пауль-Ээрик Руммо, что у большинства русских за этим стоит некая самоидентификация с эстонским государством.

То, что ежегодно эстонский паспорт получает десяток тысяч человек, с трудом говорящих на эстонском языке и ничего не знающих об истории нашей родины, никакая не интеграция. Такая «интеграция» может радовать лишь некоторые партии, зависящие от русских избирателей, но никоим образом не способствует сближению двух разноязычных и разнонастроенных частей общества. Происходящее на Тынисмяги лишь демонстрирует провал проекта интеграции».

Корни зла лежат все-таки, по мнению Мадиссона, глубже. Он видит их в имперских амбициях России, усилившихся с приходом к власти там «бывшего кагэбэшника Владимира Путина», и стремлении «вернуть в сферу своего влияния все бывшие части советской империи». Этими амбициями продиктованы российские нападки не только на Эстонию, но и Латвию, Грузию, Украину. «Не будь памятника, был бы найден другой предлог нападок на Эстонию».

Мадиссон убежден: «Москва старается дестабилизировать государственность Эстонии. Атаки ее политиков и СМИ стали настолько будничным явлением, что мы к ним привыкли. Одновременно, как говорят, посольство России финансирует местные необольшевистские радикальные организации. Почти что открыто в Эстонии действуют российские резиденты, активно общающиеся с антифашистами и дозоровцами, пытаясь подбить их на антиэстонские провокации. Их деятельность описана в последнем ежегоднике Полиции безопасности».

Достается от Мадиссона и местной русской прессе, которая «зачастую публикует материалы с нападками на эстонскую государственность, на что каждую среду обращает внимание по «Викеррадио» Иван Макаров». Не называя газет и публикаций, Мадиссон сообщает читателям эстонского еженедельника, что «в этих публикациях ведущих политиков Эстонии называют фашистами, распространяют ложь: будто неонацисты нападают на стариков, пытающихся возложить цветы к монументу на Тынисмяги, будто националисты, вооруженные кусками арматуры, приказывают входящим в Собор Александра Невского русским убираться в Россию. И все это вроде с молчаливого согласия властей».

Эти публикации вводят в заблуждение обеспокоенных местных русскоязычных и, главное, цитируются российскими медийными каналами. «Неужели мазохистское униженное смирение перед провокациями спасет нас от новых нападок России? Тем, кто так думает, осмелюсь напомнить про 1939-1940 годы», — пишет Мадиссон.

Не обойдены вниманием автора и местные бывшие коммунисты, «имеющие причины относиться к памятнику с ностальгией и нежностью, поскольку их не коснулись советские репрессии и унижения. Но еще больше среди нас тех, кто готов жить хоть как дождевой червь, лишь бы иметь авто круче, чем у соседа, да лишь бы не росли процентные ставки на кредиты, взятые под строительство дома. Этих события вокруг монумента на Тынисмяги пугают».

Под занавес досталось и Хинту. Приводя его слова о «наивных, именующих себя патриотами», для которых «важнейшим компонентом эстонской самобытности является антирусизм», Мадиссон уверяет, что деятельность таких «наивных» беспокоит только тех, кто надеется уничтожить эстонскую государственность без всякого сопротивления. «Мы действительно «наивны», полагая, раз государство в опасности, то надо давать сдачи, а не расчетливо поддаваться. Неужели защищать честь и достоинство эстонского государства оставят горстку патриотов? Или государство все же сумеет повести себя как государство?» – вопросительно итожит патриот и напоминает «государству», что очередной «день победы» уже на пороге.