"Молодежь Эстонии" | 20.04.07 | Обратно

Наука под названием балет...

Нелли КУЗНЕЦОВА

Фото Николая ШАРУБИНА

Имя Марины КЕСЛЕР, балерины театра «Эстония», хорошо известно многим нашим читателям. Это одна из самых ярких, эффектных, талантливых исполнительниц характерных ролей в балете последнего десятилетия. Но не многие, очевидно, знают, а иные и совсем не знают имя балетмейстера Марины Кеслер, создателя балетных спектаклей. Но очень скоро, очевидно, мы узнаем ее и в этом качестве. Премьера создаваемого ею спектакля — уже через несколько дней, 29 апреля.

Марина начала танцевать в 7 лет. Ее первой учительницей была руководитель детской хореографической студии в Выру, которую в городе называли «выруской танцевальной мамой». Что-то усмотрела она в тонконогой, хрупкой, как цветок, девочке, какой-то проблеск таланта, хотя как может быть виден талант в 8-9 лет, скорей, быть может, это была недетская увлеченность танцем, музыкой, миром движения. Во всяком случае, она очень серьезно сказала родителям Марины: «Девочку надо учить, у нее есть будущее...» И родители прислушались к совету, хотя сами были далеки от балета, от музыки, вообще от искусства. Впрочем, мама Марины была в юности гимнасткой, так что красота движения была ей понятна. А может быть, она просто была умной женщиной, всматривающейся в своего ребенка и думающей о его будущем...

Фото из архива театра «Эстония»

Как бы там ни было, в 10 лет Марина стала воспитанницей Таллиннского хореографического училища, так называлось тогда нынешнее Балетное училище. В общем-то она сама выбрала для себя «урезанное», как она говорит, детство, постоянное самоограничение, тяжелые физические тренировки, постоянную работу у станка, до пота, до мозолей, когда вместо того, чтобы бездумно и радостно порхать по улице или во дворе с другими девчонками, «растягиваешься» в репетиционной, корпишь над уроками и т.д. Но она с головой окунулась в мир музыки, в мир танца, и хотя это было нелегко, ничто другое, как она говорит, ее не интересовало. Редкая все-таки для девочки, совсем еще ребенка, целеустремленность, самоотверженность...

Но рядом были и другие ученицы, столь же поглощенные балетом. Аге Окс, например, одноклассница Марины, которая стала звездой английской балетной сцены. Она, кстати, приезжала в Таллинн сравнительно недавно в свите английской королевы. Но главное, конечно, учителя... Вначале Марину учила Ильзе Адусон, одна из лучших балетных педагогов Эстонии, давшая сценическую жизнь, как выразилась Марина, таким замечательным балеринам, как Кайе Кырб и той же Аге Окс.

Марина не стала чисто классической балериной. Ее физические данные были несколько иными, рост, например, был достаточно велик. И потому у нее не было на сцене первых ролей. Да она и не хотела их. Эти лирические главные героини классических балетов всегда казались ей слишком ограниченными, одноплановыми. Зато во вторых-третьих ролях она бывала блистательной, именно здесь так ярко и мощно проявлялись ее искрометное искусство, темперамент, фантазия. Разве можно забыть, например, ее испанский танец в «Лебедином озере»? Или ее синьору Капулетти в «Ромео и Джульетте»? Она, кстати, умела быть разной, исполняя эту роль в двух версиях балета, поставленных на сцене театра «Эстония» знаменитыми мастерами — Май Мурдмаа и Тийтом Хярмом И всюду была великолепна, неизменно привлекая внимание зрителей. Но, Боже мой, какая упорная, какая тяжелая работа всегда стояла за этим. Недаром Вольдемар Пансо, замечательный эстонский режиссер, говорил, что как только театр начинает считать рабочие часы актера и сам актер начинает считать их, в нем может умереть художник и пробудиться чиновник.

Что мы вообще знаем об изнурительном труде балетных артистов? О многих подробностях, которые делают их жизнь не похожей ни на что другое? О том, например, как перед выходом на сцену на балеринах «намертво» зашивают их легкие, воздушные сияющие пачки, чтобы, не дай Бог, не расстегнулся в прыжке, в полете какой-нибудь крючок... Или о стертых пальцах, когда балерина танцует на пуантах... Или о страхе травм, который их преследует всегда, о бесконечной боли от этих травм, которую надо преодолевать.

Балерины говорят, что есть два вида страха, который всегда живет в них: страх не выполнить какой-нибудь сложный элемент и страх получить травму. И потому перед выходом на сцену так хочется обратиться то ли к Богу, то ли к каким-то высшим силам с просьбой помочь, поддержать, уберечь. Этот страх забывается только на сцене, когда всем своим существом надо отдаваться танцу. Невозможно оставаться блистательной, постоянно опасаясь, сдерживая, ограничивая себя.

Слушать Марину необыкновенно интересно. Она мыслит объемно, самобытно. Еще интереснее наблюдать за ней. Это живое, изменчивое, прелестное лицо, великолепные темные глаза, широкие, выразительные жесты изящных, словно говорящих рук, эта свойственная ей нескрываемая эмоциональность — все это, наверное, от мамы-украинки, от славянских предков с материнской стороны. Она и в своем творчестве стоит как бы на стыке культур. От эстонской культуры — тонкость и точность деталей, скрупулезность в рисунке танца, от русской — душевная щедрость, широта замысла...

Когда-то Вольдемар Пансо писал, что величайшее чудо театра — это актер-личность. Театр вообще жесткая, даже жестокая система, здесь трудно устоять, если ты не силен. Зависть, недоброжелательность порой плотной пеленой окружают особо одаренных людей. Выдержать это нелегко. Как танцевать, если ты знаешь, что из кулис за тобой наблюдает очередная завистница, втайне желая тебе сломать ногу? Марина ни-чем подобным никогда не была замарана. Хотя ее, очевидно, нередко колола чужая зависть.

Но если говорить об актере, это чудо без чудес, потому что человек сам формирует себя. Марина в этом смысле поражает. Кажется, что она постоянно находится в зоне обучения, образования, познания, как она выразилась, науки под названием балет. Пошла учиться в ГИТИС и окончила его, хотя многие солисты балета считают, что хореографического училища для их жизни, для их сценической деятельности вполне достаточно. Но Марина понимала, что ГИТИС — лучшая в мире школа, характерный танец, все, что связано с ним, не изучается, пожалуй, нигде больше, если иметь в виду именно художественные вузы. Но, может быть, именно благодаря ГИТИСу Марина стала великолепным преподавателем в Балетном училище. И, может быть, поэтому благодаря своим знаниям, богатству своей натуры понемногу становится заметным хореографом. И думается, она станет известным балетмейстером. Конечно, это покажет время. Испытание временем вообще выдержать трудно. Нелегко оставаться на высоте долгие годы. Для этого действительно надо быть сильным человеком. Однако в Марину хочется верить. Она уже и сейчас зрелый специалист. Недаром на большом международном конкурсе в Москве полтора года назад она как хореограф вошла в тройку лучших. Поставленный ею номер с Машей Селецкой из «Весны священной» на музыку Стравинского вызвал немало добрых отзывов и принес ей победу.

Поставленные ею номера и сценки в гала-концертах Балетного училища всегда несут в себе глубокую мысль. Она никогда не пытается поразить зрителей какими-то необычными вывертами движений, формы. Все ее постановки всегда подчинены определенному замыслу, идее. Она и артистов старается подобрать таких, которые понимают, которые могут отразить в танце ее замысел. Она любит, например, работать с молодым артистом Александром Пригоровским. Это очень чуткий, тонкий, талантливый актер. Так, во всяком случае, говорит она сама, и так считают видевшие его зрители.

Александр Пригоровский, а также Анатолий Архангельский, Луана Георг, Хейди Копти, Кая Крейтсберг, Виталий Николаев — это та команда, с которой она ставит свой первый на профессиональной сцене одноактный, но достаточно масштабный, на 60 минут по времени, балетный спектакль.

Это не классический балет в чистом виде. Судя по всему, мы увидим удивительное, самобытное пластическое пространство, где модерн соседствует с характерным танцем.

Марина выбрала для своей постановки известное произведение Аугуста Китсберга «Оборотень». Поразительно, как в нем, написанном много десятков лет назад, замысел Марины высветил актуальнейшие для наших дней, острые проблемы. Не хотелось бы пересказывать содержание. Скажу только, что девушка, стараясь отнять возлюбленного у названной сестры, обвиняет ее в черном колдовстве, объявляя всей деревне, что мать ее была оборотнем. И деревня изгоняет ее, как изгоняет ее и семья, принявшая когда-то и воспитавшая ее.

Для Марины оказалась важной мысль, что зло, содеянное когда-то, не приносит счастья, что неправедными методами нельзя добиваться своего, как бы сильно ты этого ни желал, что нельзя идти по головам, по трупам, как это делают иные нынешние карьеристы.

И еще одна, быть может, более важная мысль: надо быть добрее, терпимее, снисходительнее к тому, кто не похож на тебя, кто в чем-то другой. Разве не актуальная для сегодняшних дней ситуация?

Часами сидя в консерватории, слушая разную музыку, Марина упорно подбирала то, что наиболее точно выражает ее замысел. И в балете будут звучать мелодии Арво Пярта. Не потому, что его знает весь мир, сказала Марина, не потому, что он «гениален», а потому, что лучше всего соответствует той драме, которую хочет показать на сцене Марина, теме любви — нелюбви, теме отторжения...

Она надеется на понимание зрителей. И хочется пожелать ей успеха.

Итак, премьера 29 апреля. Не пропустите...