"Молодежь Эстонии" | 27.08.07 | Обратно

Чтоб не пропасть поодиночке…

Игорь КАЛАКАУСКАС

Учительский сбор на хуторе Копра. Фото автора.

В последнее время много говорится о начале с 1 сентября этого года официального перехода русских гимназий на эстонский язык обучения. Многие русские школы, поставленные перед необходимостью самим искать возможности осуществления преобразований, накопили немало опыта, как позитивного, так и негативного.

Руководители пяти столичных школ (Гуманитарной и Мустйыэской гимназий, Тынисмяэской реальной, Еврейской и Ласнамяэской основной школ) решили собрать представителей своих педагогических коллективов с целью обменяться опытом и, не исключалось, наметить перспективу на ближайшее будущее. Чтобы отвлечься от повседневной суеты, пятьдесят учителей отправились на хутор Копра в Вильяндимаа, где в непринужденной и спокойной обстановке попытались разобраться в ситуации.

Наиболее актуальной была, безусловно, тема перевода части предметов на эстонский язык преподавания. Из всех собравшихся наиболее богатый опыт сумели накопить педагоги Гуманитарной гимназии – они работают по методу языкового погружения уже второй десяток лет. О трудностях, с которыми они столкнулись, и о несомненных удачах рассказали советник школы по языковому погружению Анне Пипар и ее коллега. В своем выступлении учителя слегка усомнились, что для тех классов русских школ, которые не примеривали на себя методику погружения, перевод всего лишь одного предмета – эстонской литературы – не будет сопряжен с колоссальной нагрузкой. По их наблюдениям, в классах погружения (где, замечу, собираются ученики после тщательного отбора и по собственному желанию) с психологическим дискомфортом (чужая языковая среда) большинству учеников удается справиться только через полгода.

Ни для кого не является секретом, что главным условием успешной учебы на другом языке является владение учащимися достаточным словарным запасом и умение свободно говорить на этом языке. Однако экзамен по эстонскому языку, который сдавали нынешние девятиклассники, требовал от них лишь начального уровня. Как можно рассчитывать на то, что справившиеся с такими языковыми требованиями нынешние десятиклассники в полной мере смогут постичь литературное мастерство Эдуарда Вильде и Юхана Смуула? По признанию же педагогов Гуманитарной гимназии, серьезной проблемой является неспособность отдельных учеников усваивать устную речь преподавателя. Разумеется, речь идет об уроках на первоначальном этапе, но – в классах, где нет случайных учеников – это был их осознанный выбор или их родителей. Если отбросить в сторону эмоции, связанные с личным отношением к названному переходу, то вопросов без ответов не становится меньше. Некоторые из них задали и представители Гуманитарной гимназии.

Овладение на хорошем уровне эстонским языком для ТГГ обернулось другой проблемой: многие успешные ученики переходят в эстонские гимназии – мотивация у каждого своя. На данный момент классы с погружением не имеют проблем с комплектацией, родители проявляют к ним повышенный интерес, требуют расширения списка предметов, которые ведутся на эстонском языке. Ради этой цели приходится кооперироваться с другими учебными заведениями, искать компромиссы в сетке расписаний и нагрузке учителей. Но поиск преподавателей, которые способны преподавать свои предметы русским школьникам на хорошем эстонском языке (чаще всего это – учителя из соседних эстонских школ), приводит к необходимости сокращать количество часов у собственных педагогов, которые по разным причинам вести уроки на государственном языке не могут. Разумно ли так разбрасываться профессиональными кадрами?

Во многих школах на уроках активно используется эстонская терминология, но отнюдь нередки случаи (например, в математике), когда терминология «накладывается» столь нестандартно, что запросто может сбить с толку. Поэтому введение терминов на другом языке вряд ли может гарантировать «мягкий» переход, в отдельных случаях это – тупиковый путь, нелепая попытка «рубить хвост по кускам». Многим присутствовавшим на семинаре пришлось согласиться с выводом, что настоящие проблемы, связанные с реформой русских гимназий, еще впереди и их масштаб мало кому сейчас удастся представить. Можно согласиться с тем, что освоение языка является первостепенной задачей интеграции, но стоит ли пренебрегать другой составляющей: усвоению собственно предмета? «Русский житель Эстонии должен чувствовать себя здесь «своим» — это и есть интеграция», — эта мысль, произнесенная преподавателями-эстонцами, несколько лет проработавшими с русскими учениками, особенно запомнилась.

Два дня, проведенных в Копраталу, убедили, что решать многие проблемы школам гораздо эффективнее сообща. Сотрудничество, не навязанное сверху, имеет все шансы перерасти во взаимовыгодный процесс. Ни одна даже самая продуманная директива не способна заменить простого человеческого общения. Пока это общение состоялось между русскими школами одного города. Возможно, наступит день, когда такое живое общение между педагогами русских и эстонских школ тоже станет самым обычным явлением.