"Молодежь Эстонии" | 31.08.07 | Обратно

Наравне со всеми…

Нелли КУЗНЕЦОВА

2 x Фото Елены РУДИ

На этой неделе, как уже сообщала наша газета, состоялась Балтийская региональная конференция российских соотечественников. В ней приняли участие делегации из Латвии, Эстонии и Литвы, представители правительственных структур России, имеющих непосредственное отношение к работе с зарубежными соотечественниками, а также многочисленные гости.

Уже с самых первых минут конференция преподнесла неожиданность. Она открылась не гимном — российским, эстонским или каким-либо иным, как это обычно принято на такого рода мероприятиях, — а звуками старой, всем знакомой и многими любимой песни Визбора «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». И эти строки стали как бы рефреном, даже своеобразным символом, если хотите, конференции. Во многих выступлениях так или иначе звучала мысль, что мы не сможем отстаивать свои права, защищать свои интересы, если не будем вместе. Да, мы все разные, у нас разные убеждения, пристрастия, цели в жизни, но есть нечто общее, что нас объединяет. Кстати, в приветствии Г. Карасина, статс-секретаря МИД РФ и заместителя председателя Правительственной комиссии по поддержке соотечественников за рубежом, обращенном к участникам конференции, так и было сказано: трудности, с которыми приходится сталкиваться, ведут к сплачиванию. Эта тенденция к сплачиванию, к совместной защите своих интересов просматривается и в итоговых документах, принятых конференцией. Представитель Русского собрания Литвы Р.Муксинов в своем выступлении с горечью сказал, что «нас отнюдь не украшает тот факт, что за 17 лет мы не провели объединительных съездов». А ведь идея «интеграции без ассимиляции» со всеми вытекающими отсюда последствиями, в сущности, близка всем нам, или во всяком случае большинству из нас, где бы мы ни жили, в Литве, Латвии или Эстонии. Надо, сказал Муксинов, чтобы мир увидел: вот мы, русские стран Балтии, вот чего мы хотим, вот на что мы вправе рассчитывать…

Чего же мы хотим? На кого или на что можем опереться, если говорим об общих наших интересах и общих заботах?

Тот же Р. Муксинов постарался в своем выступлении, как говорится, расставить все точки над i. Прежде всего нам надо надеяться на самих себя, на собственные силы, на собственный интеллектуальный ресурс, недаром он высказал мысль о привлечении к движению соотечественников, к работе конференций ученых, профессионалов. Во-вторых, можно рассчитывать на поддержку исторической родины, помощь которой становится все более ощутимой, в-третьих, на власти стран проживания, с которыми надо научиться вести диалог. И наконец, на структуры Евросоюза, на европейскую законодательную базу, которая, в сущности, «на нашей стороне», но к которой мы не умеем апеллировать и которой не умеем пользоваться. Но, видимо, мы все-таки начинаем уже использовать потихоньку какие-то непривычные прежде способы. Русские Латвии, например, придумали «автопробег по безгражданству» — путешествие по странам Европы с вполне определенными, заданными этой тематикой целями. Но этого, конечно, мало, мало.

Представитель Эстонии Андрей Заренков, доклад которого, кстати, был обсужден на заседании Координационного совета, избранного в начале лета на конференции в Таллинне, а значит, содержал мысли и других членов совета, как, впрочем и доклады представителей других делегаций, отметил, говоря о наших общих целях и точках солидарности, что движение российских соотечественников должно вывести русскую общину Прибалтики из локальной изоляции во всеобщее цивилизованное пространство и что, «отстаивая гражданские права соотечественников в странах Балтии, защищая образование на родном языке, противостоя пересмотру истории, мы должны получить официальный статус неправительственной организации в рамках Евросоюза и войти в Парламентскую ассамблею Совета Европы на правах наблюдателей».

Кстати, принято считать, что положение русскоязычного населения лучше в Литве, чем в Латвии и Эстонии. Это, так сказать, устоявшееся мнение, которое часто звучит с самых разных трибун. Однако, как заметил Р. Муксинов, в Литве есть свои проблемы, и их немало. Просто в Литве действуют тоньше, не так в лоб, как, скажем, в Латвии и Эстонии, и в этом плане русские Литвы «могут поделиться своим опытом».

Вообще-то нельзя было не заметить, что на этой конференции по сравнению со многими другими сборами соотечественников — семинарами, форумами и т.д. — разговор был более крупным, если можно так выразиться, речь шла о более серьезных и общих для всех вещах. Уже не бесконечные просьбы о финансовой поддержке, обращенные к матушке-России, не слезные жалобы на недостаток денег звучали, как это было прежде, во многих выступлениях, в них было явное стремление проанализировать ситуацию, выдвинуть, исходя из этого, свои предложения, которые могут быть важны для всех. Словом, если говорить казенным языком, конференция прошла на более высоком уровне, чем прежние сборища, где выплескивались в основном эмоции, обиды, чувство горечи от бессилия, безнадежности, беспомощности. Я бы даже рискнула отметить более оптимистичный тон конференции, внушающий некоторые надежды. Если бы только нам удалось преодолеть извечную болезнь зарубежных русских: некие склоки, противостояние, разобщение… На конференции недаром прозвучала мысль, что «уровень единства среди русских за рубежом значительно ниже, чем среди представителей других этносов. И хотя этому, безусловно, есть объяснение, есть объективные причины, и в первую очередь политика ассимиляции и люмпенизации, агрессивная русофобия, с которой приходится сталкиваться, все же не снимается главный вопрос: что нам, собственно, делить?

Даже А. Чепурин, директор Департамента по работе с соотечественниками за рубежом МИД России, не преминул заметить, что обязательно есть два-три человека, которые «постоянно пишут в Москву, ведут какую-то странную борьбу…» Очевидно, и его «достали». Все-таки, не будем скрывать, слышать это было стыдно. И обидно…

Заложники мифа

Конечно, участники конференции не могли не вспомнить об апрельских событиях в Эстонии, об осквернении памятников погибшим воинам в других странах Балтии.

Представители латвийской делегации с горечью говорили о том, что филиал музея оккупации предполагается открыть прямо в Саласпилсе, лагере смерти. Не кощунство ли? Рассказали, что судья, ничтоже сумняшеся, закрыла дело «молодого нациста», как сказал представитель латвийской делегации, призывавшего к истреблению евреев и оправдывавшего это действо.

Вспомнили, как в Литве ночью, украдкой выкопали и увезли прах генерала Черняховского, героя Великой Отечественной войны. И эта рана до сих пор саднит…

Кстати, В. Кравцов, руководитель латвийской делегации, твердо сказал, что они не намерены подобные действия оставлять без внимания. В Лиепае, например, когда был облит краской памятник погибшим советским воинам, Русская община города обратилась к местным властям с официальным письмом. «Нам мало того, что просто сотрут краску. Быть может, вандалов не найдут, но пусть ищут… И пусть другие недоумки знают, что незамеченными подобные действия не пройдут».

Кравцов, кстати, от имени своей делегации предложил провести конференцию «Вторая мировая война и страны Балтии». А что? Не пора ли, в самом деле, говорить всерьез, на профессиональном уровне, опять же с привлечением историков, социологов и т.д., словом, специалистов?

В докладе эстонской делегации недаром прозвучало, что русские и представители других народов, живущие в странах Балтии, оказались в уникальной исторической ситуации — они стали заложниками мифа. Мифа об оккупации как некоего идеологического обоснования принимаемых законодательных решений.

Концепция оккупации в последнее время не только не подвергается сомнению, но и преподносится как единственно правильная трактовка истории, несогласие с которой приравнивается ни больше ни меньше как к «антиэстонской», «антилатышской» деятельности. Мы надеялись, сказано в докладе, что время все расставит по своим местам и к нам начнут относиться с должным уважением. Однако сегодня не только национальные элиты утверждают, что «мы — оккупанты», но похоже, что в это верят уже и многие из простых эстонцев, латышей, литовцев. Словом, на русских в странах Балтии лежит густая и мрачная тень исторического прошлого, понятого верно или неверно, но негативно сказывающегося на повседневной, реальной жизни ни в чем не повинных людей.

Кстати, рассказывают, что в Литве издана великолепная книга о воинских захоронениях времен Великой Отечественной войны. Они все здесь зафиксированы, попробуй скажи, что чего-то здесь не было или было не так…

Язык мой — друг? Враг?

На конференции не могли не говорить о сохранении русского языка, его роли, его статусе. Проблемам и перспективам сохранения русского языка и российской культуры в Прибалтике было посвящено отдельное заседание.

Профессор А. Красноглазов, руководитель языкового центра «Пушкин», в своем емком по мыслям и оценкам докладе не мог не отметить, что нас беспокоит ситуация с русским языком как опасность ассимиляции. Тем более, что с этим связано и воспроизводство интеллектуального потенциала русскоязычного сообщества, без чего, как мы все понимаем, невозможно само существование русской общины в Эстонии. Так же, впрочем, как и в Литве, в Латвии… Опасения внушает приближающийся частичный переход на эстонский язык обучения. Не пострадало бы качество… Но тут, увы, отметил Красноглазов, работа с русскими школами затруднена некой пассивностью, запуганностью русских учителей.

Здесь опять-таки надо вспомнить о самих себе. Все-таки удивительно справедлива и точна старая русская пословица, утверждающая, что «неча на зеркало пенять, коли рожа крива». Если мы не хотим участвовать в голосовании, если не умеем провести своих людей в муниципальные органы, что ж жаловаться на то, что-де местные органы не оказывают влияния, такого, как нам хотелось бы, на русские школы, на язык обучения в них. А ведь именно муниципальные органы могут в соответствии с законом принимать соответствующие решения в этом плане. Катри Райк, вице-канцлер Министерства образования и науки, напомнила об этом всем присутствующим. Она, кстати, рискнула выступить на конференции и ответить на многочисленные и не слишком удобные для нее вопросы членов разных делегаций. И по предложению президиума ее, единственную на конференции представительницу эстонских властей, дружно поблагодарили «за мужество».

Надо сказать, что все с интересом выслушали представительницу латвийской делегации, говорившую о последствиях перевода русских школ на латышский язык обучения. По ее словам, прямой результат этой реформы — падение уровня знаний, невероятное, как она выразилась, снижение интереса к учению, желания учиться. Эта школьная реформа, как говорили члены латвийской делегации, повлекла за собой и углубление раскола между двумя общинами. Представительница Латвии прямо обратилась к Катри Райк: неужели в Эстонии хотят получить такой же результат? Неужели горький опыт Латвии никого не интересует?

Катри Райк ответила, что опыт Латвии, конечно, поучителен. Недаром в Эстонии реформа проходит, вернее, должна пройти медленнее, более осторожно. Но в самом деле, не наломать бы дров… В Латвии, как сказала Елена Матьякубова, председатель правления Латвийского общества русской культуры, процесс регулирования образования излишне политизируется, на него накладывается отрицание всего советского. Но разве школа — игрушка политических страстей?

Хотя, как сказала Елена, кое-чего удалось все же добиться обращениями в органы власти, в европейские организации. Кстати, по ее словам, вновь избранный в Латвии президент уже дал критическую оценку системе образования. Внушает ли это надежду?

Вообще-то, по словам Елены, в Латвии нет настоящего, глубокого анализа сложившейся ситуации. Мы знаем, сказала она, чего мы не хотим, но пока не знаем, чего, собственно, надо добиваться, чего хотят родители. Очевидно, необходима объективная международная экспертиза пройденного Латвией в системе образования пути, определение допущенных ошибок. Очевидно, результаты такой экспертизы помогли бы и нам, в Эстонии.

Тем более что можно говорить, и об этом шла речь на конференции, об ошибочности самой концепции образования национальных меньшинств. По мнению участников конференции, ее надо менять, а не ставить подпорки.

Очень интересные мысли высказала Татьяна Ясинская, представительница Литвы. За недостатком места невозможно передать его, к сожалению, целиком. Но на одну ее мысль хотелось бы обратить внимание. Литва, сказала она, столкнулась с беспрецедентной миграцией, люди уезжают, и это заставляет литовские власти присматриваться к русскоязычному населению, к его проблемам и нуждам. Тем более что события последних месяцев и лет показали: все три модели интеграции в странах Балтии не выдержали испытания временем.

Без споров не обошлись…

Конечно, уже заранее было видно, что последний пункт повестки дня под загадочным наименованием «Разное» чреват разногласиями, противопоставлением мнений, спорами. Так и получилось.

Речь шла о том, кто будет представлять страны Балтии во Всемирном координационном совете российских соотечественников. Кандидатура представителя Латвии, депутата сейма Юрия Соколовского не вызвала сомнений, а против Андрея Заренкова выступила часть нашей делегации, и прежде всего представители СОРСЭ. Одни считали, что это фигура, неприемлемая для общества Эстонии, другим казалось, что сама процедура выдвижения, вернее, назначения Заренкова в Москве — недемократична. Однако делегации Литвы и Латвии кандидатуру Заренкова поддержали, хотя фактически голосования не было. А. Чепурин пояснил, что будет действовать принцип ротации. Что ж, поживем — увидим…

* * *

Участники конференции приняли ряд итоговых документов: Резолюцию, Обращение к Всемирному координационному совету, Обращение к Парламентской ассамблее Совета Европы, Парламентской ассамблее ОБСЕ, Европейскому парламенту.