"МЭ" Суббота" | 23.02.07 | Обратно

По следам трех мушкетеров

Полина НИЛИНА

Не так уж часто ставят памятники литературным персонажам.

Он умер абсолютно нищим - человек, чьи романы которое столетие подряд расходятся миллионными тиражами. Благодаря своему удивительному таланту Александр Дюма выписывал необыкновенно ярких и убедительных героев. А самым известным из них, безусловно, был и остается хитрый и простодушный гасконец, бесстрашный Д’Артаньян.

И именно его Д’Артаньяна среди прочих персонажей Дюма в первую очередь узнают прохожие, взглянув на памятник писателю, установленный в конце бульвара Мальзерб в Париже. При этом никто особо и не задумывается над вопросом, а существовал ли на самом деле этот благородный гасконец. Или же вся его история - плод безудержной фантазии неутомимого сочинителя?

Тот, кто внимательно читал «Трех мушкетеров», помнит, что в самом начале в предисловии к роману Дюма рассказывает о том, как на глаза ему попалась весьма забавная книжица - «Воспоминания господина Д’Артаньяна, капитан-лейтенанта первой роты королевских мушкетеров, содержащие множество частных и секретных вещей, которые произошли в правление Людовика Великого». Написаны эти мемуары были, естественно, не самим мушкетером, у которого времени на литературные безделицы не хватало, а Гасьяном Куртилем де Сандра, который фактически и дал повод Дюма превратить безвестного гасконца в поистине легендарную личность.

Описываемые в романе события происходили почти четыреста лет назад. С тех пор не только Париж, но и все остальные города, где действовали герои книги, очень изменились. Может быть, поэтому практически все фильмы, снятые по роману во многих странах, географически очень далеки от оригинала, принадлежащего перу Александра Дюма. А он меж тем очень точно представлял себе то, о чем писал. Роман «Три мушкетера» был опубликован в 1844 году, когда Париж еще практически утопал в средневековье, пока не пережив ни грандиозной реконструкции, проведенной в будущем энергичным мэром столицы бароном Жоржем Эженом Оссманом, ни фатальных разрушений во время осады войсками Бисмарка в 1870 году во время Франко-прусской войны, ни уж тем более революционных боев парижских коммунаров.

Поэтому сегодня все фильмы про Париж тех времен снимаются где угодно, но только не в самом Париже. На самом деле то, что Рига, Львов и Таллинн время от времени становились прекрасной декорацией к истории про похождения четырех друзей, не имеет никакого отношения к действительности: сходства между ними и Парижем нет никакого.

Но все-таки во французской столице какие-то подлинные «мушкетерские» места сохранились. Например, кварталы, где квартировала четверка друзей, площадь Вогезов, в те времена именуемая Королевской площадью...

...Молодой безвестный дворянин по имени Д’Артаньян въехал в Париж апрельским днем 1625 года, совершенно не подозревая, что отныне его жизнь превратится в настоящий водоворот интриг, дуэлей, сражений и любовных приключений. И первым делом отправился к старому другу своего отца капитану королевских мушкетеров де Тревилю, чей особняк находился на улице Вье Коломбье, или Старой голубятни.

В целом квартал сохранил свою планировку, но особняка де Тревиля на современной улице Старой голубятни, выходящей прямо к собору Сен-Сюльпис, там нет. За три столетия улица много раз перестраивалась, расширялась, сейчас застроена домами XIX века.

А начинались мушкетерские кварталы у Люксембургского дворца, где сейчас заседает Сенат. Как утверждают французы, окружающий его парк остается одним из самых красивых в Париже.

После того, как католический фанатик Равал ьяк 14 м ая 1610 года убил короля Генриха IV, вдова покойного, королева Мария Медичи, не пожелала оставаться в Лувре и повелела возвести для себя новую резиденцию к югу от левого берега Сены. Архитектор Соломон де Бросс придал новой обители царственной вдовы черты дворца Питти во Флоренции. Для изучения флорентийского палаццо перед началом работ де Бросс был специально отправлен на родину королевы во Флоренцию.

Королева недолго наслаждалась уединением и покоем в этом очаровательном дворце. Она потерпела поражение в борьбе со всемогущим кардиналом Ришелье и была вынуждена покинуть Францию, чтобы умереть в 1642 году в Кельне. А дворец стал называться Люксембургским, поскольку изначальное название - Дворец Медичи - всемогущий кардинал запретил.

Ко времени действия «Трех мушкетеров» дворец уже был построен, и Мария Медичи уже жила в нем. Но парка с озером, скульптурами, фонтаном, скамейками, теннисными кортами и прочими деталями, которые так нравятся французам, как такового еще не было. Его попросту не успели разбить. Но площадь для него уже расчистили. А потому здесь иногда происходили дуэли. Не воспользоваться таким идеальным местом Дюма просто не мог, а потому устроил здесь дуэль англичан и французов, с которой начинается вторая часть романа.

А чтобы добраться от дома до места дуэли, Д’Артаньяну, Атосу, Портосу и Арамису нужно было не больше пяти минут, ведь все они жили неподалеку. Портос был соседом господина де Тревиля и также жил на улице Старой голубятни. Арамис обитал в уютном флигеле в самом начале улицы Вожирар, которая как раз и проходит вдоль Люксембургских сада и дворца. Как утверждают парижане, это самая длинная улица города. Перпендикулярно к ней пролегает короткая и узкая улица Феру, где-то здесь снимал квартиру благородный Атос. По всей видимости, такими узкими были практически все парижские улицы в XVII веке.

Параллельно улице Феру проходит такая же узкая улица Сервандони. Это и есть старая улица Могильщиков, на которой в доме номер 11, приехав в Париж, поселился Д’Артаньян. Здесь стоял двухэтажный домик с мансардой глуповатого галантерейщика Бонасье. И, укрывшись капюшоном, выбегала на булыжную мостовую его очаровательная жена, ставшая благодаря родственным связям камеристкой королевы Анны Австрийской. Здесь Д’Артаньян подслушивал государственные тайны, сюда же к нему приходили его друзья.

А название Сервандони сегодня эта улица носит потому, что так звали архитектора Жана Жерома Сервандони. Во времена мушкетеров он еще даже не родился. А строительство главного творения его жизни - собора Сен-Сюльпис - началось в 1745 году. Правда, из-за нехватки средств затянулось почти на 130 лет. Что неудивительно: Сен-Сюльпис почти такой же большой, как собор Парижской Богоматери, но при этом остается простой приходской церковью.