"Молодежь Эстонии" | 01.06.07 | Обратно

Этот хрупкий мир: как его сберечь?

Нелли КУЗНЕЦОВА

В среду, 30 мая, в Доме Союза национально-культурных обществ «Лира» собрались представители 43 национальных меньшинств из Таллинна и других городов Эстонии, представляющих 123 организации, чтобы обсудить ситуацию, сложившуюся в обществе Эстонии после апрельских событий.

Рафик Григорян, один из руководителей «Лиры», открывавший обсуждение, призвал всех присутствовавших к открытому и честному разговору. И Владимир Вельман, выступая чуть позже, горячо поддержал его, сказав, что такой разговор сейчас особенно необходим, нам надо

Рафик Григорян и Рейн Вейдеманн. 2 х фото Никиты ЧЕРНОВА

сохранить возникшую после апрельских событий смелость высказываний, поскольку, как ни парадоксально, быть может, это звучит, именно русскоязычное население заинтересовано сейчас в том, чтобы эстонское государство осталось демократическим. Лейви Шер не зря напомнил слова профессора Ану Тоотс, прозвучавшие на недавнем форуме «Гражданский мир», что разразившийся в конце апреля конфликт имеет вовсе не этнический характер, это конфликт между тоталитаризмом и демократией. Именно потому, кстати, у нас и не удалась интеграция. Она ведь, по мнению здравомыслящих людей, возможна лишь на основе демократического мышления. В ходе обсуждения мы, кстати, остро почувствовали, насколько не хватает этого демократического мышления. Депутат Рийгикогу, реформистка Иви Ээнмаа даже на этом собрании постаралась прервать профессора Райво Ветика, поскольку ей явно не понравилось, как он интерпретирует события конца апреля и какие выводы при этом делает. Впрочем, нападки на эстонских ученых, на ту часть эстонской интеллигенции, которая предупреждала, что неправильная национальная политика в государстве может привести к взрыву, для нас не новость. Известно, какое давление испытывают сейчас такие люди. И можно только приветствовать мужество профессора Ветика, продолжающего отстаивать свои позиции, несмотря ни на что. В ходе обсуждения он еще раз сказал, что власти не использовали информацию, которую предлагали ученые, в первую очередь, социологи, не сочли нужным обратить внимание на их предупреждения.

Собственно, и сейчас положение остается таким же. И в этом смысле никого не удивило выступление депутата Рийгикогу Пауля Ээрика Руммо, еще недавно бывшего министром по делам народонаселения и «ведавшего», так сказать, интеграцией. Обычная политическая риторика, которую в эти последние недели мы постоянно слышим из уст ведущих политиков, членов правительства… Он, кстати, выступив, почти сразу же ушел. Вместе с ним ушла и Иви Ээнмаа. В качестве оправдания они сообщили собранию, что в Рийгикогу обсуждается важный закон — о пенсиях — и они не могут не участвовать в голосовании. Владимир Вельман, правда, сказал, что этот закон будет принят и без их участия (сегодня мы уже знаем, что он действительно был поддержан почти единогласно), а вот слышать, что говорят представители нацменьшинств, съехавшиеся со всей республики, — важно. Но, похоже, разворачивавшйся здесь разговор интересовал далеко не всех. Очевидно, поэтому, отметил Вельман, причины апрельских событий, их последствия так и не обсуждались в парламенте. А жаль…

Кстати, Райво Ветик в своем выступлении как раз и подчеркнул, что в апрельских событиях есть и положительный момент. Они открыли глаза многим людям на то, что в обществе существуют проблемы, что они, эти проблемы, действительно глубоки. Опасность, по мнению Ветика, в том, что общество раскололось, что этот раскол углубляется, установки поляризуются. Еще каких-нибудь пять лет назад, сказал он, далеко не все русские, русскоязычные считали своим долгом прийти к Бронзовому солдату, но теперь для них просто невозможно не пойти к нему, так же, как для эстонцев невозможно не поддержать Ансипа. Но если так будет продолжаться и дальше, если одна сторона совершит, как выразился Ветик, экстремистский шаг, другая сторона ответит ей тем же. Что же предлагает профессор Ветик? Нам надо научиться жить «с нашими разностями». Образно говоря, пусть эстонец скажет, что ему стыдно за действия правительства в апрельские дни, и пусть русский заявит, что ему горько за то, что совершалось в центре Таллинна.

Но остро прозвучала и еще, быть может, более важная мысль профессора Ветика. В основе конфликта — социально-экономическая модель развития государства. Словом, можно только радоваться, что в среде эстонских ученых есть люди, способные называть вещи своими именами.

Райво Ветик, кстати, предупредил и о другой опасности, которая явственно стала ощущаться именно в эти дни: если мы слышим, что будут наказаны те, «кто против нас», то что это — как не модель полицейского государства? Эту его мысль поддержали и другие: в самом деле, разве это не проявление того самого советского, тоталитарного мышления, от которого так стараются откреститься наши политики и которое, тем не менее, продолжает жить в них? Инакомыслие преследовалось в советское время, за него, очевидно, намерены преследовать и теперь.

По мысли Райво Ветика, есть необходимость говорить и об эстонской национальной политике. Она основана на реституции, правопреемственности. Быть может, 15 лет назад это еще можно было понять, быть может, тогда, в начале 90-х, это было оправданно, поскольку тогда главной задачей, отметил Ветик, было отойти, оторваться от России. Но с тех пор многое изменилось в стране, изменились и демографические процессы. Вряд ли и сейчас стоит столь упорно придерживаться той же линии, строить на ней всю национальную политику. А Рейн Вейдеманн, тоже один из докладчиков на конференции, уже потом, когда в кулуарах мы обсуждали все услышанное, сказал, что надо вернуться к модели, которую в начале 90-х предлагал Народный фронт. Да, речь тогда шла о 3-й республике — без привлечения в политику понятий реституции, правопреемственности и т.д.

Об этом, в сущности, так или иначе говорили в своих выступлениях все представители национальных меньшинств. Татьяна Иким, руководитель Женского куба «Лира», объединяющего женщин самых разных национальностей, очень четко сформулировала страхи, живущие в среде неэстонского населения. На первом месте среди этих страхов — опасность потерять работу, опасения, связанные с реформированием русской школы, потерей возможности получать образование, как среднее, так и высшее, на русском языке.

Эвелин Сепп, представитель центристской фракции парламента, сказала, правда, что боязнь потерять работу есть и у эстонцев. Но мы-то знаем, что это разные страхи, разные степени страхов, за ними стоят различные процессы. Впрочем, Эвелин Сепп — как раз из тех людей, тех политиков, которые стараются понять происходящее. А все это совсем не так просто. И вовсе не объясняется лишь тем, что для многих Бронзовый солдат, «не будучи ни историческим, ни политическим монументом, был неким исключительным ностальгическим знаком в городском пространстве, которое в наше время столь быстро и агрессивно меняется». Мальчишкам, сказал Берк Вахер, тартуский писатель и умный, в общем-то, человек, давая интервью нашей газете, так вот мальчишкам нужны мужественные примеры. Они, конечно, нужны, такие примеры, и хорошо, если бы они были. Но дело тут все-таки в другом. Недаром на собрании витало это ставшее популярным в последние дни словечко «достали». Представитель национально-культурного общества из Хаапсалу пошла даже еще дальше, вспомнив старый лозунг «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях».

Кстати, в выступлениях политиков, членов правительства в эти апрельские и майские дни часто звучит мысль о провокационной роли России, проявившейся в этих событиях, о негативном влиянии российского информационного поля, об информационной войне, в которой Эстония не должна проиграть. Нечто подобное прозвучало в некоторых выступлениях гостей в Доме «Лиры». Что тут скажешь? Объяснить все произошедшее лишь пропагандистским влиянием России, ее подталкиванием к беспорядкам, конечно, проще, чем признать, что «не все в порядке в королевстве датском», что именно здесь надо искать причины, поднявшие, взбудоражившие русскоязычное население. Вспомним, мальчишки, протестовавшие на Тынисмяги, родились и выросли уже в независимой Эстонии, они не знают другой родины, они владеют эстонским языком и, казалось бы, вполне интегрированы, но это дети тех инженеров, которые, потеряв профессию и работу, вынуждены торговать на рынках, это те подросшие уже ребята, которые слышат разговоры на кухне, которые понимают, что произошло и продолжает происходить с большинством их родителей, хотя еще не знают, что произойдет с ними самими.

Очень жаль, бесконечно жаль, что за недостатком места я не могу привести здесь полностью выступление Михаила Кылварта, лидера большой молодежной организации Pхlvkond. Он действительно много работает с молодежью и знает настроения в этой среде.

Так вот прежде чем говорить о молодежи, ее будущем, ее перспективах, неплохо бы, сказал он, определиться с понятием «интеграция». Какова, собственно, ее цель, каким должен быть конечный результат? Вряд ли миллионы крон, брошенных на интеграцию, действительно повлияют на этот процесс. Тут есть два решающих фактора: законодательная база, которая, как все мы знаем, соответствует статусу, характеру мононационального государства, и политическая воля властей. И эта политическая воля «верхов» направлена, сказал Кылварт, не на интеграцию, а именно на ассимиляцию.

Кстати, было бы хорошо, если бы у неэстонцев было бы побольше таких лидеров, как Михаил Кылварт, сдержанных, спокойных, сильных, умеющих формулировать, опираясь на три своих высших образования и собственный ум, мысли, бродящие в молодежной среде, и предложения.

Именно он хорошо сказал о роли национально-культурных обществ. В самом деле, какую роль в общественной, политической жизни Эстонии они играли до сих пор?

С некой иронией и горечью Кылварт сказал, что их очень удобно в случае необходимости показать европейским гостям: вот смотрите, они поют и танцуют в своих национальных костюмах. Они годятся и для предвыборных кампаний, ведь политическим партиям нужны голоса. Некоторых руководителей национально-культурных обществ удобно пригласить и на некий «круглый стол», чтобы подписать, скажем, бумагу о запрете российских телеканалов.

Но национально-культурные общества не хотят больше мириться с навязываемой им ролью, с ролью показушной, ролью карманных собачек, простите уж за некую грубость. Они хотят, сказал Михаил Кылварт, донести до всего общества, что среди них не мародеры и уж тем более не кремлевские агенты. Они просто думают иначе, поскольку у них иной жизненный опыт, накопленный в независимой Эстонии.

Сейчас, подчеркнул Кылварт, самое время для того, чтобы голос наш был услышан, чтобы были поняты наши устремления, желания, надежды. Мы любим эту страну, сказал Михаил, на чемпионатах мира, выступая за рубежом, мы защищаем честь эстонского флага, мы выступаем за высокий престиж нашей страны, мы — ее патриоты.

Именно там, за рубежом, ребята-спортсменты, среди которых 99% неэстонцев и все 100% имеют эстонский паспорт, были потрясены сообщениями из Эстонии. Им было стыдно и за действия правительства, и за погромы на улицах. Но теперь, когда они вернулись, поговорили с теми, кто был на Тынисмяги, кто попал в печально известный D-терминал, им стало еще горше. Обида укоренилась, ушла вглубь. Что делать с этой обидой дальше?

Словом, как сказал Рафик Григорян, сегодняшняя Эстония — это уже не та страна, какой она была еще вчера. Эстония долго была беременна, быть может, не совсем такими событиями, как в апреле на Тынисмяги, но что-то крупное, какой-то выброс должен был произойти. Не может общество функционировать нормально, не может быть благополучной страна, если тысячи неэстонцев выдавлены из политической, общественной жизни этого государства.

По мысли Григоряна, разрешить кризис сейчас невозможно, он слишком запущен. Но его можно ослабить, если правительство, парламент в самом деле думают о демократическом развитии государства, если сумеют понять сигналы, подаваемые русскоязычным населением. Давно назрела пора принять закон о национальных меньшинствах, который гарантировал бы их права и регулировал межнациональные отношения в нашем государстве. Важно также, отметил Григорян в качестве необходимых мер, ратифицировать Европейскую хартию региональных языков и языков национальных меньшинств, что позволило бы нам сохранить родной язык, культуру, свою идентичность. Для консолидации общества нужно не устанавливать языковые барьеры, а разрушать их…

Собрание представителей национально-культурных обществ единогласно приняло коммюнике. В нем, в частности, отмечается, что накал страстей вокруг Бронзового солдата показывает: политика интеграции зашла в тупик. По мнению участников обсуждения, основная причина беспорядков состоит в том, что представители нацменьшинств отчуждены и чувствуют себя людьми второго сорта, подверженными языковой и этнической дискриминации. В коммюнике отмечено также беспокойство организаций нацменьшинств по поводу бесконечного реформирования русской школы, которое угрожает качеству обучения и ставит школу на грань развала. Поддержал этот документ, помимо представителей центристской фракции Рийгикогу и Индрек Саар, социал-демократическая фракция.

Нельзя не отметить, что впервые, пожалуй, нацменьшинства Эстонии выступают не с декларациями о культуре, а с политическим документом. В ходе обсуждения возникла мысль создать представительный орган — нечто вроде Палаты представителей нацменьшинств. Образована рабочая группа из 20 человек, которая будет определять порядок формирования этого органа, критерии выбора представителей, характер будущей работы и т.д.

Такой новый подход, а лучше сказать, новый этап в жизни национально-культурных обществ — тоже в определенном смысле следствие апрельских событий. От этого не уйти…