"МЭ Среда" | 06.06.07 | Обратно

Платон мне друг...

С политологом, профессором Таллиннского университета Ану ТООТС беседует Татьяна ОПЕКИНА

Фото Никиты ЧЕРНОВА

— По данным ЮНЕСКО, профессия дирижера, постоянно окруженного звуками музыки, способствует долгожительству. В отличие от журналистского ремесла, считающегося опасным для жизни. Похоже, что в сегодняшней Эстонии политологи — скорее журналисты, нежели дирижеры...

— Особенно те из них, которые высказываются по острым проблемам нашей жизни. Признаюсь, эмоционально это очень тяжело.

— Первым высказал острую критику в адрес премьер-министра известный социолог Юхан Кивиряхк, выступивший в газете Pдevaleht сразу же после апрельских событий. В унисон с ним высказались университетские профессора Рейн Руутсоо, Мати Хинт, Линнар Приймяги, Ану Тоотс и другие. Что это, гражданский и научный подвиг? Платон мне друг, но истина дороже? Ведь всем вам пришлось плыть против течения, возвысить свой голос на фоне общего гула одобрения действий премьер-министра. Вас лично Бог миловал, а остальные под кличкой «вашисты» попали даже на скандальную майку скандального Юку-Калле Райда...

— Обществоведов в известной степени можно сравнить с докторами, ибо они следят за здоровьем общества и обязаны вовремя заметить и предупредить общество о болезни. Это трудная обязанность, ведь общество, как и человек, боится нездоровья и не всегда хочет слышать неприятный диагноз. Это в полной мере относится к сегодняшнему эстонскому обществу, которое как будто опьянело от успехов и не хочет признавать, что у нас, оказывается, не все так хорошо.

— Согласны ли вы с Мартом Уммеласом, считающим, что события «бронзовой» ночи — это не межнациональный конфликт, а столкновение мировоззрений, социальных групп? Противостояли, пишет Уммелас, протестующая масса и официальный истеблишмент, воплощением которого стали полиция, Хуго Босс и Армани. Или это все-таки межнациональный конфликт? Или и то, и другое?

— Я бы не назвала произошедшее межнациональным конфликтом, потому что и среди эстонцев, и среди русскоязычных были разные мнения на этот счет (водораздел проходил даже внутри семей, между близкими людьми, к примеру, между премьер-министром Андрусом Ансипом и его старшей сестрой Эве Оса, между социологом Юханом Кивиряхком и его младшим братом писателем-драматургом Андрусом Кивиряхком и т.д.). Скорее это был конфликт мировоззрений. Я имею в виду то, как люди реагировали на события. Разгром города — это одно дело. Главное, почему он произошел и что будет дальше. Боюсь, что никаких изменений в политике не произойдет. Потому что все вроде бы улеглось, успокоилось. Памятник перенесли, люди нашли к нему дорогу, приняли его новое место, принесли туда цветы. Выходит, все сделано правильно, все о’кей. Но так думать опасно, ибо истинные причины бурных событий лежат намного глубже, перемещение памятника — только повод для них. Вскрыт и прорвался давно созревавший нарыв, если продолжить сравнение с медициной. Не вижу, чтобы правительство этими истинными причинами занималось, а главные причины — отсутствие диалога между народом и властью, между эстонцами и неэстонцами. Это наша давняя проблема, но ею до сих пор власть толком не занимается.

— Есть политик, который этим занимается давно и всерьез. Но именно за это он подвергается таким активным нападкам, что просто диву даешься. Вот и сейчас Ансип ночью, по-воровски переместил памятник, спровоцировав противостояние, а во всем оказался виноват Сависаар. Могли бы вы объяснить мне, что именно лидеру центристов ставят в вину? Что он сделал не так или, наоборот, чего не сделал?

— Вряд ли я смогу объяснить, потому что, как и вы, тоже этого не понимаю. Вначале Сависаара обвиняли в том, что он промолчал, не сразу обратился к жителям столицы, не высказывался. Но когда он выступил, более того, пригласил горожан принять участие в организованном мэрией форуме «Гражданский мир», его сочли виноватым в том, что выступил и проявил инициативу. Мол, зачем созывать форум, пусть сначала премьер скажет, что, когда и кому надо предпринять. То есть Сависаар виноват, что молчит. Виноват, что говорит. Кругом виноват.

— Не только Сависаар лично, но вся оппозиция сейчас под давлением. На центристов градом сыплются обвинения, народники переживают свою внутреннюю драму, «зеленые», едва не ставшие одной из правящих партий, пока еще говорят вполголоса.

— Положение с оппозицией — еще одна серьезная проблема, даже болезнь. Потому что уже прошлый состав Рийгикогу страдал от того, что не было в нем полноценной оппозиции, сейчас же положение намного ухудшилось. Любая критика со стороны центристов увязывается с именем Сависаара, считается антиправительственной, а значит, антиэстонской. Народный союз, действительно, совсем потерялся, как бы исчез с политической арены. А «зеленые» еще не определились со своей позицией, хотя их европейские коллеги отнюдь не замыкаются на экономических проблемах. У них есть собственный взгляд на политику в области образования, здравоохранения, на социальную политику, не говоря уже о политике налоговой.

— Быть может, наши «зеленые» — еще новички? Они не только впервые попали в парламент, но оформились как партия непосредственно перед выборами.

— И все-таки, назвался груздем — полезай в кузов. Попали в парламент, значит, надо этому соответствовать.

— Можно ли считать нормальным, что Рийгикогу вообще не продебатировал апрельские события? Не перестающая удивлять своей политической наивностью Эне Эргма сказала, мол, надо переждать, успокоиться, а потом, на трезвую голову, все и обсудить.

— Думаю, что это и ненормально, и неправильно, ведь общество не только должно знать оценку парламента всему, что произошло, оно вправе также ожидать позитивную программу действий на будущее. Что бы там ни говорили, но очень многие области эстонской политики, судя по апрельским событиям, провалились, и, значит, их нужно пересмотреть, реформировать. А этим никто не занимается.

— Не успевший весной поработать парламент уходит на летние каникулы...

— Так уж совпало. Парламент едва сформировался, как грянула эпопея с Солдатом. А в новом созыве Рийгикогу много новичков. А социал-демократы, вошедшие в правящую коалицию, предпочитают помалкивать. Тем более, что у них есть свой танкист — министр внутренних дел Юри Пихл.

— Оправданна ли в чрезвычайных обстоятельствах ложь премьер-министра? Ансип уверял, что до 9 мая памятник будет стоять на Тынисмяги, но в ночь с 26 на 27 апреля его убрали. Ансип уверял, что 8 мая в церемонии на Фильтри теэ участвовать не будет, но пришел...

— Уверена, что глава правительства не имеет права лгать, особенно в такой чувствительной сфере. Самой большой ошибкой Ансипа было как раз то, что он говорил одно, а делал другое. С этого и начался кризис недоверия между горуправой и центральным правительством, ибо Ансип лгал и мэру, уверяя его, что до 9 мая ничего не произойдет.

— И Ансип, и Пихл, и Аавиксоо post faсtum в один голос заверяли, что решение о переносе памятника было принято кризисным советом под утро с 26 на 27 апреля — под давлением обстоятельств. Но никто из них до сих пор не назвал, на какое число ранее планировался перенос. Быть может, вам это известно?

— Неизвестно. И никто этого не знает. Более того, министр юстиции Рейн Ланг заявил недавно, что на 9 мая некие силы планировали государственный переворот. Заявил без всяких объяснений, без всякой аргументации. Но если действительно готовился переворот, и министру это известно, то он должен назвать того или тех, кто его готовил.

— Уже после 9 мая Андрус Ансип пространно рассуждал в печати: «Перенос Бронзового солдата был единственной возможностью сохранить достоинство Эстонии, а в длительной перспективе и само государство». И еще: «Желанием правительства было прекратить постепенное, шаг за шагом, сползание Эстонии под контроль России». Показались ли вам убедительными такие рассуждения? Нет ли в них пропагандистского преувеличения? Образ грозного врага, днем и ночью мечтающего проглотить маленькую Эстонию...

— Быть может, я несколько наивный человек, но не вижу я никаких оснований говорить о каком-то сползании Эстонии под контроль России. Да, у нас есть с восточным соседом экономические связи, но что в этом ненормального? Экономические связи у нас со многими государствами. Означает ли это, что мы находимся под их влиянием? Что тогда говорить о шведском капитале, который контролирует наш банковский сектор. Пугать народ, держать его в постоянном страхе — это черта тоталитарного мышления. Вот и Джордж Буш постоянно говорит: вокруг много зла, а у нас тут демократия, и чтобы ее уберечь, мы должны вести войны в различных уголках мира, потому что мы защищаем свободу. Здесь много высокомерия, которое чувствуется и у нас. По отношению к той же России, по отношению к местным русскоязычным согражданам.

— Говорят, очень трудно наладить диалог с неэстонской общиной, потому что у нее нет лидеров. И правда, была у этой общины вполне дееспособная Объединенная народная партия Эстонии, дважды попадавшая в парламент, но, увы, не сумевшая удержать свою фракцию от раскола, а потом и саму партию удержать на плаву. Откуда теперь взять лидеров? К тому же неэстонцев все время убеждали, что этнические партии никому не нужны, что политика строится по мировоззренческим параметрам. Люди в это поверили и начали голосовать за тех, кто ближе им по мировоззрению. В результате на Центристскую партию посыпались упреки, ее стали называть пророссийской, консервативной, тянущей назад в Советский Союз. Нонсенс...

— Действительно, правые партии стараются оттолкнуть центристов от неэстонского избирателя, а неэстонского избирателя, в свою очередь, оттолкнуть от Сависаара, от центристов. Какой в этом смысл? Сделать неэстонских избирателей радикалами? Ведь новую партию — так говорит классическая логика построения партий — неэстонскому населению практически создать невозможно. Конечно, есть еще социал-демократы, можно за них голосовать.

— Во-первых, они маломощны. Во-вторых, все время водят хороводы с правыми партиями. И при этом ни на грамм самокритики. С самокритикой в Эстонии вообще туговато. Эстония настрадалась, натерпелась, теперь она суверенная, белая и пушистая.

— Самоанализ и самокритика не менее полезны, чем критика в другой адрес. Они нужны для того, чтобы восстановить доверие к власти у тех, кто его утратил. Нужны для сближения с неэстонской общиной. Нужны для того, чтобы в обществе воцарились разум и спокойствие.

— Спасибо за беседу.