"МЭ" Среда" | 27.06.07 | Обратно

Дефолт нам только снится

Игорь КЛЮЕВ

Фото Никиты ЧЕРНОВА

С Владимиром НемЧиновым мы познакомились давно, где-то в середине 90-х. Тогда он помимо науки и преподавания немного занимался бизнесом. В разгар летних отпусков мы часто встречались у него на даче. Высокий, стройный, жизнерадостный на вид, с мягким характером и безупречными манерами уже не молодой человек словно магнитом притягивал к себе людей. Но о чем бы мы с ним ни разговаривали, все равно приходили к его «любви» — экономике.

В период работы в Институте экономического развития Эстонии Владимир Немчинов был руководителем коллектива, осуществившего большую работу по созданию «республиканской программы по экономии энергетических и материальных ресурсов». А в 1992 году возглавляемая им лаборатория успешно выполнила «исходные расчеты для перехода на эстонскую крону». Он — убежденный сторонник рыночных отношений и европейской интеграции. Профессор Эстоно-Американской бизнес-академии Владимир Немчинов по-прежнему активно занимается научной деятельностью, уделяя особое внимание поиску путей наиболее эффективного развития экономики и социальной сферы нашей страны.

В начале этого года Всемирный банк в своем отчете констатировал возможный перегрев экономики стран Балтии из-за того, что в этих государствах значительное влияние на показатель роста ВВП оказывают растущие цены. А сегодня некоторые известные экономисты в Эстонии однозначно заявляют, что национальная экономика уже находится в перегретом состоянии. Так что? Мы развиваемся стабильно и быстро, как заявляет наше правительство, или мы находимся в предкризисной ситуации?

— Владимир Петрович, недавнее решение правительства о повышении ставок акцизных налогов вновь привлекло внимание к экономике и вызвало острые дискуссии. Считаете ли вы, что это решение окажет существенное влияние на нашу жизнь, или оно будет иметь проходное значение?

— Вначале я хотел бы сказать, что большинство событий первой половины этого года находилось под влиянием выборов в Рийгикогу. Конкурирующие партии в борьбе за голоса избирателей, а значит и за власть, далеко превысили в своих обещаниях реальные возможности нашей экономики. Это касается обещания головокружительных темпов роста зарплаты в государственном секторе, стремительного повышения уровня благосостояния Эстонии до уровня высокоразвитых процветающих европейских стран, снижения налогов и многого другого. При этом в партийных программах перемешались традиционные лозунги и ценности, проповедуемые правыми и левыми партиями.

Такие острые политические противоборства наблюдаются в переломные моменты развития общества, но то, что такая ситуация сложилась у нас через пятнадцать лет после восстановления независимости, – явление не обычное. Если и дальше экономические вопросы развития государства будут играть декоративно-популистскую роль, то это создаст серьезные экономические и социальные проблемы или спровоцирует кризис.

Теперь о вашем вопросе относительно недавнего решения правительства о повышении акцизных налогов.

Можно предположить, что правительство руководствовалось, по крайней мере, тремя соображениями. Во-первых, оно прекрасно осведомлено, что по мере осуществления снижения подоходного налога (по одному проценту в год) бюджет нуждается в пополнении. Во-вторых, оно исходило из того, что согласно директиве Евросоюза на некоторые товары в перспективе должны быть установлены более высокие ставки акцизного налога. Это касается моторного топлива, алкоголя, табака, электроэнергии. И, наконец, в–третьих, правительство рассчитывает на то, что резкий скачок цен, вызванный повышением акцизного налога с 1 января 2008 года, позволит избежать роста цен в 2009 и 2010 годах, а следовательно, позволит добиться низкого уровня инфляции, необходимого для перехода на евро.

Осуществление этого плана, по мнению правительства, позволит выполнить условие Маастрихтского соглашения, допускающего переход на евро только при условии, если инфляция не превышает 2,9 – 3,1 процента в год. Ожидается, что в этом году инфляция у нас составит около 5 процентов, а в следующем подскочит до 6-7 процентов.

— Почему это вызывает такое беспокойство и почему этот план может не сработать?

— Может сработать эффект мультипликатора повышения цен. Так, если повышается цена бензина и дизельного топлива, то это повышение не замкнется только на транспортном секторе. Рост стоимости перевозок приведет к росту затрат, а затем и цен на другие услуги и товары, так как все пользуются транспортом. В итоге цепочка удорожаний постепенно будет распространяться на многие товары. Суммарное удорожание продукции может превысить первоначальное удорожание моторного топлива раз в пять. Удастся ли пройти этот лабиринт повышения цен в соответствии с ожиданиями, покажет практика. Естественно, что неопределенность вызывает у людей беспокойство.

— Какая связь этих процессов с перегревом нашей экономики? В чем, собственно, заключается угроза перегрева?

— Обычно о перегреве экономики начинают говорить в связи со слишком высоким темпом роста ВВП. За 2006 год у нас этот показатель вырос на 11,6 процента. Но дело не в абсолютной цифре, а в качестве самого роста. Иными словами, важно, за счет чего происходит рост и насколько он равномерен в различных сферах экономики. У нас высокий рост обусловлен двумя основными факторами: первым – сравнительно небольшим стартовым уровнем экономики, когда ввод в строй предприятия или расширение нескольких средних предприятий уже вызывает заметное влияние на конечный результат в национальном масштабе, и вторым фактором, связанным с широким предложением банками кредитов под небольшие проценты. Легкая доступность кредитов привела к чрезмерно высокому спросу на жилье и автомобили, а также бурному росту спроса в сфере розничной торговли. При этом вложение иностранных инвестиций идет преимущественно в банковский сектор, складское хозяйство и транспорт. В то же время вложения в расширение экспортного производства и наукоемкую продукцию явно малы. Другими словами, завышенный рост ВВП у нас связан с повышением покупательского спроса благодаря доступности кредитов. Неслучайно и общий платежный баланс Эстонии — отрицательный, что свидетельствует о том, что мы тратим много больше, чем зарабатываем. Это подтверждает и соотношение экспорта-импорта. За 2006 год мы продали за рубеж на четверть, или 27 миллиардов крон, меньше, чем закупили.

Высокий спрос на недвижимость вызвал гипертрофированный рост строительной отрасли, который в последний период равнялся примерно 20 процентам в год. Это повлекло за собой переток рабочей силы в этот сектор, опережение роста оплаты труда его производительности, а резкое повышение спроса на строительные материалы привело к росту цен и даже дефициту на некоторые из них.

Такой несбалансированный рост экономики породил разговоры о ее перегреве, когда возникший пузырь в сфере строительства и торговли недвижимостью может лопнуть, как это не раз бывало в ряде других стран, поставив не только непосредственных участников, но и всю экономику в трудное положение. Отсюда и разговоры о желательности «мягкой», а не «жесткой» посадки. Другими словами, стране необходимо выравнивание темпов роста в различных сферах экономики.

— Может быть, стоит подумать о каких-то компенсациях со стороны государства?

— Думаю, что по отношению к семьям с самыми низкими доходами это было бы вполне оправданно.

Вообще, мне кажется, что сейчас настало время более широко подумать о концепции развития нашей страны. К концу 1990-х годов Эстония вышла в число мировых лидеров по открытости экономики и либеральности рыночных отношений, оказавшись по этому показателю в рейтинге даже выше США. Это позволило привлечь в Эстонию иностранных предпринимателей и инвестиции, что положительно сказалось на первичном накоплении капитала. Сейчас одной открытости рыночных отношений уже недостаточно. Инвесторов теперь больше привлекают стабильность законодательства, наличие квалифицированных кадров, развитая инфраструктура, благоприятная социальная обстановка. В наших условиях для успешного дальнейшего движения вперед уже недостаточно присутствия «невидимой руки» рыночного механизма (по Адаму Смиту), которая обеспечивала бы развитие экономики по оптимальному руслу. Теперь вряд ли можно обойтись без твердой направляющей руки правительства (по Джону Кейнсу), которая отстаивала бы общегосударственные ценности и более активно заботилась об интересах бизнеса и населения.

Развитие экономики нашей страны на принципах праволиберальной политики, опирающейся в первую очередь на интересы крупного бизнеса, в перспективе не даст того эффекта, который от нее ожидают. Жизнь идет вперед, все развивается, в том числе и политика. Опыт ФРГ и других развитых стран показывает, что более продуктивной оказывается социально-рыночная модель, которая основана на гармоничном сочетании интересов бизнеса и гуманитарной сферы. При этом последняя имеет теперь не меньшее значение для роста экономики, чем сам бизнес. Если бизнес ориентирован на быстрое получение прибыли, то вложения в человека и знания, как правило, оказываются более эффективными, хотя дают отдачу не сразу, а через какое-то время, но зато «работают» долго. Речь идет о вложении средств в образование, профессиональную подготовку, повышение квалификации, здравоохранение, спорт, науку и даже культуру. Политикам трудно перейти от осознания этой истины к конкретным действиям. Для этого необходима не только незаурядная воля политиков, но и решительная общественная поддержка. При наших сравнительно скромных природных ресурсах нашим главным экономическим ресурсом может быть образованный и здоровый человек.

— А все-таки каков может быть механизм реализации в экономике и непосредственно в бизнесе интеллектуального и культурного потенциала?

— Дело в том, что в современном мире можно стать богатым государством либо за счет нефти и газа, либо за счет наукоемкого производства и современных технологий. Второй фактор значительно более надежный и перспективный. Дело в том, что он позволяет создавать более высокую потребительную стоимость, то есть полезность вещи или услуги, а значит, и их цену. Такая продукция обеспечивает более высокую добавленную стоимость, которая складывается из прибыли и зарплаты. Говоря совсем просто: не только для предпринимателя, но и для работника выгоднее производить не табуретки, а современные приборы. Естественно, от этого выигрывает и государство в целом.

Нельзя недооценивать трудности, вызываемые стереотипами в мышлении, но еще труднее преодолеть инерцию в понимании настоятельной необходимости в изменении сложившейся структуры нашей экономики. Сейчас она трудоемка, материалоемка и энергоемка. В условиях рыночных отношений ключевую роль в перестройке структуры народного хозяйства играет бизнес, однако для этого нужны большие инвестиции, квалифицированные кадры и научно-конструкторская и экспериментальная база. В их создании важную роль в большинстве стран играет государство. Признаки понимания этого есть и у нас. Принимаются программы по развитию отдельных важных научных направлений, однако выделяемых для этого ресурсов явно недостаточно. Доля расходов на науку в нашем госбюджете составляет около 2 процентов. Это вдвое меньше, чем в большинстве других европейских стран. Будем надеяться на то, что положение будет меняться к лучшему.

— Владимир Петрович, и все же — может ли произойти дефолт экономики в результате ее перегрева? Следует ли нам в Эстонии бояться повторения известных событий 1998 года в России?

— На мой взгляд, сегодня такой угрозы пока нет, т.к. эстонская экономика имеет некоторый запас прочности. К тому же, как известно, наш государственный бюджет составлен с профицитом. Однако, если усилятся или появятся другие негативные факторы, это может усложнить обстановку. Вопреки обыденным представлениям, таких факторов множество, и синэргетический эффект от их одновременного воздействия может быть опасным. Не случайно в экономической науке появилось новое направление, связанное с обеспечением экономической безопасности государства. Это связано с тем, что в условиях открытости экономики может появиться мощный внешний экономический фактор, а потому для анализа проблемы дефолта требуется не только интуиция, но и профессиональный подход. Но будем надеяться, что история нас чему-то учит.

— Спасибо за беседу.

— Спасибо и вам. И хотелось бы пожелать вашим читателям хорошей погоды и приятного летнего отдыха.