"Молодежь Эстонии" | 02.03.07 | Обратно

Памятник прагматизму

Сергей ИВАНОВ,
депутат Рийгикогу,
председатель
эстонско-российской
парламентской группы

Таллиннский монумент павшим во Второй мировой войне – индикатор не только отношения нашего общества к событиям прошлого, но и показатель того, что превалирует в политической культуре и подходах внутренней и внешней политики современной Эстонии: эмоции и популизм или здоровый практицизм и европейскость? Позволяем мы прошлому управлять нашим будущим или стремимся жить настоящим?

Выносить собственный «сор из избы» — дело, как известно, не слишком приятное. В придачу – не слишком благородное. Неудивительно, что прибегают к нему в самую последнюю очередь: как правило, не от твердой убежденности в своей правоте, а скорее, совсем даже напротив. Конфликт, разразившийся вокруг дальнейшей судьбы таллиннского памятника павшим во Второй мировой войне, во многом обернулся подобным «выносом сора»: проблема, вполне разрешимая на внутриэстонском уровне, выплеснулась за пределы нашей страны, став едва ли не основным лейтмотивом в развитии эстонско-российских отношений.

Разрушая мост

После того как конфликт вокруг Бронзового солдата стал достоянием не местной жизни, а международных отношений, в нем все чаще и отчетливее стал звучать экономический мотив. Рассуждать о том, насколько этично увязывать память павших воинов с транзитом товаров или энергоносителей, можно долго. Но вопрос стоит сейчас в несколько иной плоскости: хотя российские власти и заявили, что никаких специальных санкций в отношении Эстонии в ближайшее время они предпринимать не будут, климат в эстонско-российских отношениях стал куда как прохладнее, чем даже год тому назад.

Под последними, как правило, подразумеваются отношения, прежде всего, торговые. Те, кто не хочет или не желает признаваться самому себе в этом, гордо заявляют, что объем российского транзита в экономике Эстонии не столь велик: кто-то говорит о пяти, кто-то о семи, некоторые готовы «расщедриться» даже на десять процентов. Цифры эти приводятся ради того, чтобы показать, сколь незначительным будет для нашей страны даже полный разрыв с Россией. А значит, дескать, — никаких уступок или даже попыток остановиться и пересмотреть собственную позицию и направление движения.

Цифры, как известно, сами по себе не несут в себе никакой смысловой нагрузки, кроме чисто количественной характеристики. Однако на те же самые пять-десять процентов можно взглянуть и под другим углом: не гордиться ими, а сожалеть. Что мы до сих пор не задействуем потенциал уникального положения Эстонии между Западом и Востоком: часто говоря о своем желании быть мостом между странами и народами, мы, на практике, не строим его, а изо всех сил стремимся расшатать сами его устои. Словно не замечая, что буквально по соседству с нами уже строятся новые «мосты»: готовность перенаправить транзитные потоки через Финляндию или Латвию – не пустая угроза и сотрясение воздуха, а вполне очевидная реальность.

«Благодаря» и «вопреки»

Очевидной реальностью, к сожалению, является и то, что даже в самые «благополучные» годы отношения между нашей страной и ее восточным соседом перманентно оставляли желать лучшего. Как председатель эстонско-российской парламентской группы могу заверить: желание имелось – причем желание двустороннее. Почему же это желание остается таковым и по сей день, не преобразовываясь в реальное дело?

Спихнуть вину на соседа в подобной ситуации – дело нехитрое: заявить, например, что российская реакция на местные законотворческие инициативы – продукт для «внутреннего использования». Развивая подобный ход мысли, недолго «додуматься» до того, что все происходящее в Таллинне с мая прошлого года – реализация части глобальной компании по дискредитации образа Эстонии. От таких размышлений до параноидальной веры во всемогущую «руку Москвы» — всего полшага: то, что обыденно в высказываниях политических маргиналов, у политических руководителей звучит, мягко говоря, непрофессионально и несолидно.

Проблема, однако, заключается не только в этих высказываниях. Конфликт вокруг Бронзового солдата – при всей его неприятности – ценен для политической элиты нашей страны. Ценен, разумеется, не сам по себе. Он подобен сигналу тревоги, напоминающему о том, что наши отношения с Россией нуждаются в серьезном пересмотре. Можно было бы добавить – «и в перестройке», если бы за последние пятнадцать лет действительно удалось выстроить что-либо значительное: то, что мы имеем на сегодняшний день, построено скорее не «благодаря», а «вопреки». Благодаря личной инициативе. Вопреки – действиям политической элиты.

Быть европейцем

Осознать собственную элитарность – совсем не сложно: особенно на фоне того, когда тебя вроде бы официально приняли в «благородное общество». Вступление Эстонии в Европейский союз, вне сомнения, способствовало росту самооценки властей: памятная фраза премьер-министра «мы и есть Евросоюз» – наглядное тому подтверждение.

Сказать можно многое. Сделать – значительно труднее. Как трудно, вероятно, определиться, кем же являемся мы в действительности: амбициозными юнцами и провинциалами, готовыми прикрыть всякую свою необдуманную выходку авторитетом Европы, или же опытными и рассудительными европейцами? Действуем ли мы, вдохновляясь принципом «Запад нам поможет!», или действуем так, как принято это в западноевропейском клубе джентльменов? Верно ли мы расставляем акценты в знаменитом высказывании «останемся эстонцами, но станем и европейцами»?

Ответов на вопрос «что значит быть европейцем?» может быть бесчисленное множество. В нынешней конкретной ситуации нам, пожалуй, надо осознать главное. Бронзовый солдат и все связанное с ним – проблема не чья-то, а именно наша. Но «наша» не в том смысле, что решать мы ее будем в традициях «семейной» склоки между русскими и эстонцами. А в том, что разрешить ее никто, кроме нас самих, не сможет. Причем – об этом стоить помнить прежде всего – решение это должно быть выдержано таким образом, чтобы не просто восстановить внешний «мир и порядок» в местном, эстонско-русском, обществе. Оно должно быть таким, чтобы призраки прошлого не отбрасывали в будущем тени на наши международные отношения. Как с Западом, так и с Востоком.

Между прошлым и будущим

Только в этом случае таллиннский Бронзовый солдат останется тем, чем является он на самом деле – памятником павшим во Второй мировой. А не памятником над «могилой» здравого смысла и добрососедских отношений. Надгробием над похороненным имиджем Эстонии как демократического европейского государства, в котором существующие проблемы разрешаются не в эмоциональном порыве и не в ритме предвыборной лихорадки, а на основе консенсуса, учитывающего интересы всех жителей страны – вне зависимости от их национального происхождения или родного языка.

Противостояние, озлобленность, атмосфера недоверия к государствам-соседям ни в коей мере не могут быть ни «национальными интересами» нашей страны, ни даже – ценой за отстаивание этих самых интересов. И уж тем более не могут они быть акцептированы страной Европейского союза, провозглашающего своими приоритетами толерантность, мир и добрососедские взаимоотношения.

А их с восточным соседом Эстонии, увы, только предстоит строить. Причем строить незамедлительно – а не бесконечно оглядываться назад, от чего в своей речи в день годовщины заключения Тартуского мира предостерег нас президент Эстонской Республики Тоомас Хендрик Ильвес. Ведь будущего не бывает не только без прошлого. Без настоящего его представить невозможно в той же мере. Пора бы смириться с этой немудреной истиной.