"Молодежь Эстонии" | 27.03.07 | Обратно

Реквием по символу

Йосеф КАЦ

Борьба за сохранение на Тынисмяги памятника павшим во Второй мировой войне все сильнее, к сожалению, мутирует в «междусобойчик» радикальной публики как с одной, так и с другой стороны.

Три основных сценария судьбы есть у любого произведения искусства: почитание, забвение и опошление. Шаг от первого к последнему – ближе, чем может показаться на первый взгляд. Применительно к таллиннскому памятнику солдатам-освободителям приходится признать: шаг этот сделан.

Можно сколь угодно долго возмущаться провокаторскими выходками профессиональных «борцов с оккупацией». Можно возмущаться кощунственными попытками бритоголовых «патриотов» Эстонии, нетвердо стоящих на ногах, устроить на месте массового захоронения «пикники». И тем, что эти парни с блестящими затылками узурпировали право выражать «волю всего эстонского народа», возмущаться не только можно, но и необходимо.

Но невозможно не заметить и то, что противостоят этим неадекватным, мягко говоря, персонам личности не менее одиозные. И хотя они не эпатируют публику агрессивным видом, полувоенной одеждой или запятнанной преступлениями против человечности символикой, их радикальная непримиримость и святая уверенность исключительно в своей точке зрения как в истине последней инстанции позволяют дать им подобную оценку.

Какую оценку давать тому, что спонтанный, а главное – абсолютно деполитизированный порыв защитить памятник на Тынисмяги от ночных вандалов выродился в прибежище политмаргиналов, сказать трудно. А точнее – горько сказать: потому что самое благое начинание выродилось, уж извините, черт знает во что.

Что означает фигура скорбящего воина Эстонского стрелкового корпуса для тех жителей Таллинна, чьи родственники уходили из своих квартир и домов под конвоем людей точно в такой же форме, догадаться не сложно. Не трудно и понять, какие чувства может он вызвать у них. И никакими доводами, что люди точно в таких же мундирах победили нацизм, всех не переубедить – это тоже ясно.

Не ясно другое: что видят в той же самой скульптуре самые пламенные из ее защитников? Те, кто горячо возмущается отказом банка поместить фото «с любимым монументом» на кредитную карточку. Кто восхищается тем, что памятник солдатам, как какой-нибудь брюссельский «писающий мальчик», обряжается в шарфы со спортивной символикой. Кто, как невесело пошутил один из моих московских приятелей, рано или поздно зарегистрирует торговый знак «бронзовый Алеша» и начнет, наверное, выпускать сувениры с его изображением.

«Не сотвори себе кумира» – наставляет вторая из десяти библейских заповедей. «Не упоминай имени Господа всуе» – вторит ей третья. В том, что тынисмяэский солдат стал фетишем как для его защитников, так и для противников – как среди «уличных политиков», так и среди первых лиц государства, – сомневаться не приходится. Понимают ли и те и другие, что любое связанное с памятником действие ведет к его профанации и обесцениванию? И если для одних это – цель, то чем является подобная недальновидность для их противников?

Не верю искренности тех, кто судорожно выискивает в календаре даты, «подходящие» для того, чтобы в очередной раз появиться на Тынисмяги с цветами, свечами или без оных – от даты освобождения от вермахта полуострова Сырве до Дня советской армии включительно. Ни в грош я не ставлю «оскорбленные национальные чувства» тех, кто не может воздержаться от появления на Тынисмяги с провокационными плакатами или мотком колючей проволоки. Потому что не нежданно пробудившаяся историческая память и не почитание погибших соплеменников руководит ими, а желание лишний раз напомнить о себе. Неважно, каким образом, какой ценой и какими жертвами.

«Всякий раз, когда экстремисты говорят о русских, оккупации или намереваются отметить День памяти легионеров, самое главное для них – зрители, – заверял крутившийся по телевидению и в Интернете ролик одной из политических партий соседней с нами Латвии накануне «нехорошей даты» 16 марта. – Потому что на самом деле они никакие не экстремисты, а клоуны. Но место клоунов в цирке. Не будем обращать на них никакого внимания».

Партии, которая взяла бы на себя ответственность заявить нечто подобное в отношении происходящего вокруг таллиннского памятника павшим во Второй мировой войне, в нашей стране, к сожалению, не нашлось. Вместо этого местные политики «по обе стороны баррикад» в той или иной форме, пассивно или активно подталкивают своих сторонников на дальнейшие выпады друг против друга. Пока «баррикады» эти остаются в основном виртуальными. Стычки, как показал пример минувшего воскресенья, перешагнули формат словесных баталий.

* * *

…А солдат стоит на Тынисмяги все в той же скорбной позе. Похоже, он скорбит не только по павшим товарищам: ему невыносимо то, во что он превратился за последние одиннадцать месяцев. Точнее – превратили его мы сами. И от этого – откровенно тошно.