"МЭ" Среда" | 10.10.07 | Обратно

Партийный пасьянс

С политологом, преподавателем Таллиннского университета Тынисом СААРТСОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА

Фото Елены РУДИ

— Мы будем говорить сегодня о нашей партийной системе, о самочувствии политических партий, о том, оправдывают ли они наши надежды. Определимся для начала, насколько сформировалась наша партийная система, можно ли в ближайшее время ожидать появления на политической арене новых игроков?

— Казалось бы, уже несколько лет назад можно было предположить, что партийная система окончательно сформирована, но вот перед выборами 2003, как метеор, в нашу политическую жизнь ворвалась Res Publica, а в нынешнем году на весенних парламентских выборах дебютировала Партия зеленых Эстонии. Так что утверждать, что новых пришельцев больше не будет, похоже, рановато. Подождем выборов 2011, посмотрим. Предшествующий опыт показал, что под протестные голоса все еще создаются новые организации. О двух последних я упомянул, хотя «зеленых» чисто протестной партией назвать нельзя, у них своя ниша.

— Есть и маргинальные организации, оттягивающие на себя часть протестного электората.

— Да, конечно, но у них довольно ограниченное число избирателей, остальные не возлагают на них никаких надежд. Будущее этих партий не просматривается, разве что они объединятся вокруг нового яркого лидера, которого тоже пока не видно.

— Это скорее не партии, а политические клубы с ограниченным составом участников, которые заинтересованно, ревниво даже, следят за политическим процессом, обмениваются впечатлениями, иногда сообщая о них через средства массовой информации широкой публике.

— У них нет ресурсов. И — главная проблема — им не хватает компетентности для выработки собственных программных документов. К примеру, я читал программу Партии национальной независимости. К сожалению, она наивна и не очень серьезна.

— А можно ли в ближайшее время ожидать сокращения количества партий? Понятно, что я имею в виду перспективы выживания Народного союза. Эта партия хорошо знает и чувствует проблемы села, она была бы отличной сельской партией, но население в регионах немногочисленно, а попытки Народного союза стать в широком смысле народной партией пока не увенчались успехом.

— Последние замеры рейтинга партий, регулярно проводимые фирмой EMOR, показывают, что Народный союз потихоньку начинает преодолевать кризис. Сейчас его рейтинг подтянулся к шести процентам, хотя некоторое время назад не превышал двух-трех.

— Вы доверяете результатам, получаемым этой социологической фирмой?

— Эти результаты фиксируют предпочтения избирателей на данный момент — не менее, но и не более того. А настроения избирателей очень подвижны и переменчивы, они колеблются в ту или иную сторону. Единственная партия, у которой есть постоянный, преданный ей избиратель, — это центристы. Такой же преданный электорат, конечно же, есть и у других партий, но в меньшем объеме. Есть он и у народников, представляющих определенный срез общества, а именно — село, регионы, региональную жизнь и ее проблемы, взаимоотношения города и села. Это очень актуальная тематика, она никуда не исчезнет, а значит, не исчезнет и партия, на эту тематику нацеленная. Тем более, что у Народного союза есть крепкие разветвленные организации в регионах, неплохо представленные на уровне местных самоуправлений. Народникам надо научиться работать со средствами массовой информации, которые оказывают немалое воздействие на предпочтения избирателей, особенно когда печатают разного рода скандальные, разоблачительные материалы. Возвращаясь к данным социологических исследований EMOR, не забудем также о неизбежности статистических погрешностей, а это плюс-минус два процента. Так что не стоит торопиться с прогнозами, подождем хотя бы до следующих выборов в органы местного самоуправления.

— С весны этого года самой рейтинговой партией Эстонии являются реформисты, поднявшие свою популярность на волне эйфории после переноса Бронзового солдата. С тех пор прошло несколько месяцев. За это время охладился рынок недвижимости, наращивает темпы инфляция, сократились туризм и транзит, участились коллективные увольнения работников, получены серьезные рекомендации высоких чиновников ООН и ПАСЕ в сфере национальной политики, но рейтинг реформистов по-прежнему недосягаем для других партий. Почему? За что любят партию премьер-министра? Или любовь слепа?

— Конечно, снижение темпов экономического роста, галопирующая инфляция и увеличивающаяся структурная безработица скажутся на рейтинге партий. Но не сразу и не напрямую. Вообще прямой зависимости между экономической ситуацией и уровнем доверия избирателей не наблюдается. Разве что произойдет очень сильный спад в экономике и рядовой человек отчетливо осознает, что жизнь стала хуже, чем год или два назад, по вине именно этой партии. В действительности на рейтинг влияют некие другие обстоятельства — громкие скандалы, имиджевые нюансы. Если имиджу партии нанесен урон, это, конечно же, сказывается на рейтинге.

— После ухода на другую работу Сийма Калласа, Мярта Раска, Тоомаса Сави, Андреса Липстока актив Партии реформ, ее «мозговой центр», продуцирующий новые идеи и проекты, несколько поблек, потускнел. Не сказывается ли это на внутренней, да и на внешней политике партии власти?

— Вообще это заметно, хотя не знаю, связано ли это с нынешним отсутствием в партии названных вами лиц. Команда реформистов достаточно сильна и сегодня. Что касается скудости новых идей и проектов, то это общеэстонская проблема. После вступления в Евросоюз и НАТО все как-то успокоились и расслабились. В коалиционном договоре трех правящих ныне партий — реформистов, IRL и социал-демократов — практически отсутствуют проекты стратегически значимых реформ. Все тихо, стабильно, а споры идут разве только вокруг распределения уже имеющихся ресурсов.

— Союз Isamaa и Res Publica (IRL — «ирландцы», как симпатично назвала их одна газета) при новом старом лидере Марте Лааре укрепил, усилил свои позиции?

— Действительно, Лаар как лидер гораздо сильнее, чем до него были Тынис Лукас и Таави Вескимяги. Вообще одновременное, хоть и недолгое, существование двух лидеров не пошло на пользу объединенной партии. Лаар придал «ирландцам» новый облик и укрепил их позиции. Наиболее ярко это проявилось совсем недавно, в ходе дебатов по поводу исследований морского дна в связи с прокладкой российско-германского газопровода. Дебаты были организованы по инициативе Лаара, убежденного в своей правоте и сумевшего продавить соответствующее решение правительства. Это было соло Лаара, навязавшего сомневающимся отрицательный ответ. Понятно, что Партии реформ это вряд ли понравилось. А точнее, совсем не понравилось. Но... такова партийная жизнь.

— Если реформисты в правящей коалиции играют роль старшего, а «ирландцы» — роль среднего брата, то на долю социал-демократов приходится роль младшего из трех. Такой вот образ коалиционной семьи нарисовал лидер центристов Эдгар Сависаар. Но если в обычной семье младшему достается больше всего любви и ласки, то в партийной коалиции все наоборот. С младшим мало считаются и чаще всего игнорируют. Вы с этим согласны?

— Когда социал-демократов пригласили участвовать в переговорах по созданию правящей коалиции, то речь, конечно же, шла о равноправном партнерстве. Но если изучить коалиционный договор и сравнить его с программами партий-участников, то более всего в договоре отразились программные установки реформистов, «ирландцев» и... «зеленых», которые в коалицию не вошли, хотя в переговорах участвовали. А вот социал-демократы в договоре представлены скромно. И их министры тоже выглядят менее сильными, чем министры-реформисты или «ирландцы». Впрочем, особенно удивляться этому не приходится. Во втором правительстве Марта Лаара социал-демократы, тогда называвшиеся умеренными, тоже позволяли партнерам довлеть над их мнением. Убедительный сегодняшний пример, связанный с уже упомянутым газопроводом, — решение социал-демократов занять нейтральную позицию. Конечно, это ослабляет их имидж, ибо получилось, что в обстановке, когда надо сказать «да» или «нет», у них отсутствовала своя точка зрения.

— «Зеленые» оказались крепким орешком?

— Пока еще они представляют собой развивающуюся партию, правда, с их внутрипартийной жизнью я не знаком, она недостаточно известна. Но в Рийгикогу они внятно заявили о себе и из трех оппозиционных партий ведут себя наиболее активно. Конечно, у них есть своя ниша (атомная энергетика, экологическая и энергетическая безопасность), где их компетенция неоспорима.

— И, наконец, центристы, несколько отошедшие в тень после оглушительных апрельских событий.

— Последствия Бронзовой ночи, конечно же, сказались на самочувствии этой партии, потерявшей часть эстонских избирателей и намеренной вернуть свои позиции. В связи с этим интересны последние заявления центристов, весьма неожиданные и по-своему революционные. Так, в докладе на съезде центристов Эдгар Сависаар говорил о необходимости содействовать возвращению на родину эстонцев, уехавших за рубеж (риторика, более характерная для Исамаалийта, для реформистов). Еще один пример — все тот же газопровод, по поводу которого центристы солидаризировались с эстонскими экспертами. Они не сказали решительного «нет», но критиковали проект Nord Stream, что было удивительно, потому что большинство эстонцев убеждены, что Сависаар — прорусский политик. Есть еще один аспект, на тему которого много спекуляций в прессе. Мол, все-таки каким-то образом взвешивается, пусть абстрактная, пусть гипотетическая, возможность коалиции центристов с IRL. Разумеется, только в том случае, если акции реформистов по каким-то причинам сильно упадут. Конечно, это очень туманная, маловероятная перспектива, в которую мало кто верит. Но если не сближение, то какие-то контакты все-таки обозначились.

— Спасибо за беседу.