"Молодежь Эстонии" | 03.09.07 | Обратно

Не грустите, Валентина Николаевна!

Игорь КАЛАКАУСКАС,
учитель таллиннской Тынисмяэской Реальной школы

Фото автора

Проводы на пенсию — мероприятие не слишком радостное. Незадолго до начала нового учебного года мы собрались в учительской для того, чтобы сказать спасибо за долголетнюю и добросовестную работу Валентине Николаевне Лейвальт — учителю начальных классов. У каждого из нас накануне новой круговерти нового учебного года появилась возможность ненадолго остановиться и задуматься о том, что всех нас ждет рано или поздно…

Несколько месяцев назад, после одного из школьных праздников (это был последний звонок, по иронии судьбы почти совпавший с ее последним звонком в школе) Валентина Николаевна возвращалась с большим букетом цветов и плакала. Призналась, что ей просто было страшно, что она уходит из школы. В эту грустную минуту она не стеснялась своих слез, хотя всегда понимала, что такая минута прощания неминуемо наступит: хотя есть еще силы, но возраст не позволяет ей больше продолжать педагогическую деятельность. Здесь можно было бы сказать, что, дескать, пора давать дорогу молодым, но это не соответствует в полной мере сложившейся ситуации. Таллиннская Тынисмяэская Реальная школа ежегодно сокращает количество классов (так как переходит в односменный режим) и вынуждена расставаться со своими педагогами – в этом смысле бывшая 19-я школа не является исключением. Как не является особенно удивительным средний возраст педагогов школы – 48 лет.

Окончив Таллиннский пединститут по специальности «учитель младших классов» и проработав недолго музыкальным работником в детском саду в далеких семидесятых, юная Валя оказалась в 19-й школе. Еще в институте ей пророчили аспирантуру (особенно сильна была студентка в русском языке – она и теперь легко согласилась бы стать словесником), а она в итоге выбрала школу. И ни разу об этом не пожалела, хотя поначалу было очень трудно.

Из 44 лет педагогического стажа Валентины Николаевны 34 года приходится на ТТРШ — это целая жизнь. Сейчас она уже и не вспомнит, сколько же классов выпустила: проработав все это время учителем начальных классов, она потеряла счет своим ученикам — школа давно стала неотъемлемой частью ее жизни, где количество учеников не может являться объективным показателем.

С самого первого дня юная Валя не испытывала особых проблем с дисциплиной учеников. Наверное, поэтому ей нередко доставались самые трудные классы. С какими только ситуациями не приходилось ей сталкиваться — даже с пожаром, который устроил один юный озорник в своей парте! Имя «поджигателя» она до сих пор помнит, но не держит на него зла. Какая-то внутренняя уверенность в своих силах помогала ей охлаждать пыл самых гиперактивных, как сейчас говорят, младшеклассников. Не повышая голоса, все эти тридцать четыре года Валентина Николаевна старалась сеять «разумное, доброе, вечное». Когда надо, умела похвалить и приободрить, но и наказать могла и всегда следила за тем, чтобы наказание не осталось пустым звуком: будь то «растянутое» на неделю дежурство или повышенный контроль. Найти подходящий тон для воспитательных бесед она всегда умела, и дети ее обычно слушались.

Однажды мама одного из учеников, услышав, что в четверти у ее сына по русскому языку вышла «тройка», уверенно подытожила: «Значит, «четверка»!» На недоумение педагога родительница парировала: «Я проинформирована, что вы оценки занижаете!». Расстроенная Валентина вернулась домой, пересмотрела уже проверенные тетради и всем исправила оценки на более высокие баллы. Но наступило утро, и справившись с чувствами, учительница еще раз пересмотрела работы учеников и оставила те оценки, что были выставлены сначала. Ее принципиальность в этом вопросе была почти непоколебима.

Вспомнила учительница и другую историю. Однажды, придя на работу в свой четвертый класс больной, она не смогла найти в себе силы провести урок природоведения. На выручку к своему классному руководителю бросился Стас Кочетов, который на протяжении сорока пяти минут рассказывал своим одноклассникам все, что знал и помнил. О Стасе Валентина Николаевна вспоминает с особой теплотой: помимо незаурядных знаний, он отличался от сверстников исполинским для десятилетнего парня ростом. Именно этот факт вызвал подозрение у гостей, пришедших в 4 «б» на открытый урок: очень «взрослые» ответы Стаса навели других преподавателей на мысль, что им была подготовлена «подстава». Они не успокоились, пока не изучили усыпанный «пятерками» дневник самородка.

До сих пор Валентина Николаевна немного сожалеет о тех временах, когда существовали пионерская, октябрятская организации. По ее мнению, несмотря на формализм, эти организации помогали подтягивать отстающих, служили неплохим стимулом. Не видит ничего плохого она и в школьной форме. В Эстонии у школьных учителей никогда не было формы, но определенные правила все-таки были: не принято было носить яркие наряды, хотя молодой женщине иногда очень этого хотелось. Впрочем, память об одном ярком пятне, оставленном от чернильной ручки на совсем новом платье, Валентина хранит, как и само платье. Жалеет она и о том, что сейчас стало меньше уроков родного языка: сама влюбленная в литературу, изящное слово, Валентина с большим удовольствием на уроках читала вместе с детьми. Несмотря на свою любовь к словесности, она прослыла еще и отличным тренером по подготовке младшеклассников к городским олимпиадам и викторинам по биологии и природоведению. Как ни странно, но благодаря ей ученики почти никогда не оставались без наград.

Перелистывая в памяти все события, Валентина Николаевна первым отметила коллектив школы, где она проработала последние тридцать четыре года. Ей никогда не отказывали в помощи и не ждали, когда она за этой помощью обратится. Когда только она пришла в школу, завуч тут же отправила ее на уроки других учителей – перенимать опыт. Пока молоденькая учительница ходила по кабинетам, завуч вела уроки в ее классе – о такой поддержке и сейчас Валентина вспоминает с благодарностью. «Повезло! — говорит она о своих коллегах, — никакой институт не смог бы дать мне того, чему я у них научилась!»

Сколько себя помнит, учителям никогда хорошо ни платили: ни тогда, ни теперь – об этом наша героиня говорит с искренним сожалением. И не о величине пенсионного жалования сокрушается — обидно, что не ценит страна учительский труд по-настоящему. Почему-то в особой «немилости» учителя начальных классов, закладывающие основание того здания, которое чуть позже воздвигают учителяпредметники основной школы. Одних только тетрадей им приходится проверять ежедневно по нескольку десятков, но в тарифной сетке это практически не учитывается. Но если говорить о профессиональных «секретах», то здесь наша героиня оказалась неоригинальной: «Дети очень чувствительны к любви, доброте и справедливости. Поэтому не любя детей, невозможно быть настоящим педагогом. Если ученики чувствуют, что учитель старается быть с ними справедливым, они никогда не будут сердиться за суровые меры, которые он иногда к ним применяет».

Всю жизнь Валентина Николаевна очень настороженно относилась к подаркам, старалась их не принимать, особенно, если это были какие-то ценные вещи. Не отказалась только от кастрюли, которую ей вручили на одном выпускном вечере – так это всех рассмешило, хотя здесь очевидна была искренность дарителей. И, конечно, не отказалась она от последнего своего школьного подарка, который вручили ей коллеги на прощанье. «Всем нам этот момент рано или поздно придется пережить», — сказала в своем приветственном обращении директор школы. А я от себя добавлю, что всем нам хочется вовремя услышать теплые слова в свой адрес.

Не грустите, Валентина Николаевна!