"Молодежь Эстонии" | 20.09.07 | Обратно

Особенности национальной обороны

Йосеф КАЦ

Министр обороны Латвийской Республики Атис Слактерис. Фото Министерства обороны ЭР

Оборонная политика трех балтийских государств, безусловно, несет на себе индивидуальные, присущие каждой стране черты. Однако эти различия не препятствуют выполнению международных задач, стоящих перед армиями Эстонии, Латвии и Литвы. Такова точка зрения латвийского министра обороны Атиса Слактериса, высказанная им во время недавней встречи министров на Сааремаа.

— Кульминационным моментом военного сотрудничества в довоенной истории наших государств стала, пожалуй, битва под Цесисом, когда объединенные эстонско-латвийские силы разгромили в июне 1919 года ландесвер – ополчение остзейских немцев. А что можно назвать высшей точкой сотрудничества в области обороны в новейшей истории возрожденных Эстонской и Латвийской республик? – этот вопрос положил начало нашему разговору с руководителем министерства обороны Латвии Атисом Слактерисом.

— Думаю, хорошим примером сотрудничества в данной области мог бы стать Балтбат – Балтийский батальон в составе Сил реагирования НАТО. Впрочем, это лишь наиболее свежий пример. В целом же мы работаем с нашими балтийскими соседями достаточно плотно, и, как справедливо отметил министр обороны вашей страны Яак Аавиксоо, мы осуществляем целый ряд совместных проектов, направленных на достижение единых целей. Конечно, бывают ситуации, при которых у каждой из трех балтийских стран имеются свои собственные интересы, и достичь удовлетворяющего все стороны результата порой бывает не так просто, как хотелось бы, но в целом нам до сих пор удавалось успешно преодолевать все имевшиеся между нами разногласия.

— Современная Латвия в некотором роде подала пример своим соседям: первой из балтийских стран, с 1 января этого года, она полностью перевела свою армию на профессиональную основу. Насколько актуален был подобный шаг для латвийского общества, насколько безболезнен, и можно ли уже сейчас говорить о плюсах, которые он принес?

— Мне известно, что в Эстонии вопрос о переводе Сил обороны на полностью профессиональную основу сопровождается очень бурными дебатами.Что же касается Латвии, то и я, и мои предшественники имели в данном вопросе самую широкую общественную поддержку. Может, это связано с не самыми приятными воспоминаниями времен Советского Союза, но нашему населению очень не нравилась сама идея обязательного воинского призыва. Кроме того, существующая система была достаточно неудобна: мы призывали всех, а могли реально предоставить место службы только десяти процентам призывников – по отношению к остающимся девяноста это было просто несправедливо.

Последний латвийский призывник оставил воинскую службу в конце ноября прошлого года: с января у нас служат исключительно профессионалы. Но, конечно, этот переход не был делом одного дня, месяца или даже года – мы шли к нему несколько лет. Я считаю, что подобный шаг был очень своевременным: в наши дни необходимо иметь очень хорошо обученную армию. Участие в международных воинских миссиях – таких как в Косово, Афганистане, Ираке — требует очень высокого уровня военно-профессиональной подготовки: нельзя посылать туда молодых людей, прошедших краткий курс начальной подготовки всего в несколько месяцев.

— Вы упомянули зарубежные миссии – и Ирак в том числе. Однако Латвия оказалась первой и в данном вопросе: она сократила свой воинский контингент в этой стране значительно раньше, чем это сделали Литва и Эстония...

— Абсолютно верно – именно «сократила», а не «покинула», как часто доводится слышать в повседневной разговорной речи. Политическое решение было принято ни в коем случае не об «уходе из Ирака», а как раз наоборот – об увеличении численности воинского контингента, находящегося в Афганистане. Это была просьба наших стратегических партнеров, и мы выполнили ее. Именно в подобном ключе, а не в ракурсе дилеммы «уходить из Ирака или оставаться в нем?» должна рассматриваться данная ситуация.

— На состоявшейся в Курессааре встрече руководителей министерств обороны Эстонии, Латвии и Литвы практически постоянным рефреном звучали слова о единстве – единых целях, задачах, единой оборонной политике. Но все-таки различия между тремя балтийскими государствами имеются. В чем, на ваш взгляд, они наиболее ощутимы и в какой мере оказывают влияние на достижение взаимопонимания между нашими странами?

— Разумеется, у каждой страны есть собственные особенности в области, допустим, законодательства. Разнится, в определенной степени, и исторический, и политический опыт. Например, насколько мне известно, в Эстонии имеется очень серьезная добровольческая воинская организация Кайтселийт: неудивительно, что дебаты о том, быть эстонской армии профессиональной или призывной, ведутся в свете ее существования – как и в традиции общего призыва, защиты родины всеми ее жителями, особо присущей как Эстонии, так и, например, Финляндии.

В данном вопросе не может быть одинаковых для всех решений. Отличия и собственные нюансы есть и никогда, наверное, не исчезнут. Эти отличия не служат препятствиями в осуществлении единой обороной политики трех государств балтийского региона, а, скорее, обогащают ее, делают более разнообразной.

Применяемая в вашей стране система всеобщей воинской повинности несет в себе свои безусловные плюсы. Но мы идем своим путем: маленькая профессиональная современно экипированная армия. Чисто формально разница очевидна. Но военнослужащие из Латвии и Эстонии одинаково успешно справляются со стоящими перед ними задачами на международном уровне. И это, пожалуй, самое главное.