"МЭ" Суббота" | 11.04.08 | Обратно

Игра в куклы

Перед спектаклем «Игроки» в Кукольном театре открывается музей Николая Васильевича Гоголя

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ

«Siin elas ja töötas Gogol Nikolai»

— мемориальная доска в фойе Кукольного театра появляется только в дни, когда на этой сцене даются «Игроки». Так же, как и остальные экспонаты этого уникального музея — чернильница писателя, скамейка, которую ему хотели продать, да он не купил, стенд с документированными фактами связей Гоголя с семьей Лидии Койдула и так далее…

Придумано замечательно смешно, что сразу вводит зрителей в атмосферу Игры, которая, собственно, и будет царицей этого вечера, проведенного в этом театре, на этом спектакле.

Гоголевских «Игроков» для эстонского театра Евгений Ибрагимов в полном смысле слова открыл — в Эстонии они поставлены впервые. Поэтому театр воспользовался случаем и соединил приятное с полезным: программка не только подробно знакомит с кратким обзором состояния картежной игры в России XIX века (по «Беседам о русской культуре» Ю.М. Лотмана) и с существующими картежными терминами, но также с приметами зависимости от азартных игр и с официальной эстонской статистикой в этой области.

Но постановщика интересует Игра не только картежная, но всякие ее разновидности, от музейной мистификации до отвязного китчевого ее воплощения. В перерыве, например, зрителей в фойе встретит любительский джаз-банд — солидные мужчины, с детской радостью напялившие на себя лохматые парики и сверкающие золотом рубашки, оглушительно играющие все — от Don’t worry, Be happy до популярной темы из Сороковой симфонии Моцарта, знакомой всем без исключения, — кто не слышал ее ни разу в концертном зале, тот в любом случае узнает по звонкам мобильных телефонов…

Азарт в крови

Моцарт в «Игроках», поставленных Евгением Ибрагимовым, звучит часто — все гоголевские персонажи, по замыслу постановщика, музицируют — ведь не станешь же человека, который исполняет Моцарта, подозревать в том, что он жулик! А так как в «Игроках» жулики все, то к роялю подсаживаются все по очереди…

Напомним, на всякий случай, сюжет: в городском трактире останавливается молодой человек по фамилии Ихорев и сразу же интересуется, играют ли в карты остальные постояльцы. Он карточный шулер, приготовивший несколько наколотых колод карт, одну из которых любит так, что дал ей имя Аделаида Ивановна. Компания подбирается немедленно, но до самой последней картины Гоголь ни намеком не дает понять, что молодой шулер напоролся на компанию прожженных мошенников. Все музицируют — кстати, превосходная мотивация внезапного порыва Ихорева полностью довериться случайным знакомым — раз музицируют, значит, приличные люди. Хотя, по идее, должен бы как раз насторожиться, раз сам мечтаешь ближнего раздеть, но при этом не чужд рояля. Но это так понятно, так по-человечески — сам-то, мол, играю по делу, чтобы другим доверие внушить, не то что лопухи, которым просто музыка нравится…

Саму по себе карточную игру Евгений Ибрагимов прочитал как вневременной символ ставки на везение, человеческого стремления поймать птицу счастья «на шармачка», пусть обманом, но победить на любой дистанции, вскарабкаться наверх во что бы то ни стало и чего бы это ни стоило… Сама комната Ихорева становится некоей заповедной зоной, где действуют другие законы. И круглый ломберный стол, где разворачивается главное действие, предстает как арена поединков самолюбий, обмана, надежд, разочарований… Руки и карты над ломберным столом живут отдельной жизнью. Как только Ихорев начинает разминать пальцы, так мгновенно на заднем плане возникают чьи-то дьявольские руки в красных перчатках, играющие на скрипке. В сцене игры возникают огромные руки с длиннющими пальцами, бросающие на зеленое сукно стола огромные карты… Красные перчатки пронизывают действие, их множество, они словно ставят галочку около каждого шажка, приближающего персонаж к краху, они выскакивают ниоткуда и пропадают в никуда… Это мир, где нет шанса победить. Потому что в конце концов побеждает Игра — и Паяц запихивает маленькую куклу-Ихорева в тот самый бочонок-бикс, где тот хранил свои крапленые карты… «Ваша карта бита» — мог бы пропеть Паяц строку из «Пиковой дамы». Но ему отданы последние слова гоголевских «Игроков» о том, что вот и плутуй после этого, всегда отыщется плут, который переплутует тебя, мошенник, который за один раз подорвет то, над чем ты работал годами… «Такая уж надувательская земля! Только и лезет тому счастье, кто глуп, как бревно, ничего не смыслит, ни о чем не думает, ничего не делает, а играет только по грошу в бостон подержанными картами…» — и завертится ломберный стол, и вылетят из-за кулис высокие кресла-стулья как вожделенные чины и закружатся тоже в колдовском хороводе…

Куклы, маски и актеры

Впервые в Кукольном театре появился спектакль с такой сложнейшей техникой кукловождения и световой партитурой. Каждая сцена словно живописное полотно, выписанное большим мастером, с несколькими глубинными планами, дающими особый пространственный объем, — художники по свету Рауль Нагельман и Мартин Яничек. Свет же дает возможность оживить глаза куклы-маски — обратите внимание, как кукла Кругеля вдруг скашивает глаза на куклу Ихорева, чтобы оценить произведенный словами эффект. Выдумке постановщиков можно только позавидовать — кукле Швохнева придумали универсальную руку-склад: в ней спрятан и знаменитый крюк Фредди Крюгера, и зеркальце для туалета, и множество других полезных вещей… Вообще работа художника Павела Хубички (Чехия) заслуживает самых высоких похвал.

Чтобы воплотить замысел постановщика в полном масштабе, для героев понадобилось три разных масштаба: маленькие куклы персонажей — для общего плана, их же куклы масштабом побольше и с лицом-маской — для среднего плана и актеры — для крупного плана. Они находятся друг с другом в очень сложных отношениях, это не просто один и тот же персонаж в разной ситуации, это разные смысловые акценты, например, перед Чиновником все пасуют — и перед Замухрышкиным, которого актер играет в полный рост, предстают крошечные куклы…

Безусловно, Евгения Ибрагимова, в первую очередь, интересует Игра как Жизнь, и он сам, в свою очередь, играет чередой метафор. Но при этом не упускает из виду и взаимоотношения персонажей, и пытается обнажить сам механизм: кого в принципе можно обмануть? Только того, кто, как определил классик, сам обманываться рад. Ихорев, вдруг воспылавший необъяснимым доверием к новым приятелям и поманенный большим кушем, уже не обращает внимания ни на что, и чтобы подчеркнуть эту мысль, постановщики сделали Гдова-младшего женщиной — Ихорев все равно не усомнился ни на секунду…

Чтобы сложить полифоническую картину гоголевских «Игроков» так, как ее придумал Евгений Ибрагимов, актерам Кукольного театра потребовалось совершить настоящий подвиг. Назовем всех, кого называет программка, — их больше, чем действующих лиц, ведь каждая кукла, судя по жестикуляции, перемене масштабов, мгновенным перемещениям из одного конца сцены в другой и прочим трансформациям, требует гораздо большего количества актерских рук, чем две: Лийвика Ханстин, Вахур Келлер, Лаура Нылвак, Рихо Росберг, Андрес Роозилехт, Анти Кобин, Евгений Моисеенко, Ингрид Изотамм, Венно Лоосаар, Тоомас Креэн, Реэт Лодерауд, Таави Тыниссон, Тийна Тынис, Павел Шнягин, Тармо Мяннард, Аре Удер.

Та же программка нам объявляет, что следующей работой Евгения Ибрагимова станет «Оскар и Розовая дама» Эрика-Эммануила Шмидта. Поздравляем Кукольный театр с прекрасной премьерой «Игроков» и ждем следующую.