"Молодежь Эстонии" | 24.04.08 | Обратно

Повторение пройденного

Йосеф КАЦ

Тема Второй мировой войны, участия в ней Эстонии и связанных с ее событиями памятников по-прежнему волнует жителей нашей страны. Вопросы, как будто специально заготовленные к годовщине апрельских событий и годовщине разгрома германского нацизма, прозвучали во время открытого инфочаса в зале заседаний Рийгикогу.

По мнению Андруса Ансипа, основная разница между сражавшимися в легионе СС и в Эстонском стрелковом корпусе заключается не в покрое мундиров, а в том, что легионеры «сражались за свободную Эстонию».

Сказать, что Бронзовый солдат и тема мемориальной скульптуры в целом были центральными в рамках инфочаса, на котором министр образования и науки Тынис Лукас, глава МВД Юри Пихл и премьер Андрус Ансип отвечали на вопросы посетивших день открытых дверей в Рийгикогу «людей из народа», было бы, пожалуй, преувеличением. Поднимались и темы сугубо аполитичные – вроде слишком снисходительного отношения к нетрезвым водителям или торговли контрабандными сигаретами. Лишь двое участников инфочаса начали свой вопрос с благодарности главе правительства за перенос с Тынисмяги памятника павшим во Второй мировой войне, а еще двое упомянули болезненную тему в самих вопросах, адресованных А. Ансипу. Который, что называется, «ответил так ответил».

Перенос источника

«Чуть более года назад вы, выйдя из зала заседаний, обещали тут, в коридоре Рийгикогу, обращавшейся к вам на чистом эстонском языке даме, что памятник на Тынисмяги будет стоять на его тогдашнем месте и восьмого, и девятого мая, – напомнил премьер-министру пожилой господин. – Не желаете ли вы извиниться перед ней?»

Ответ А. Ансипа был предсказуем: согласно его словам, планы правительства не предусматривали перемещения памятника с Тынисмяги ни до годовщины окончания Второй мировой войны, ни во время дней, когда она отмечается в странах Западной Европы или же в странах СНГ. «В наши планы не входило переносить Бронзового солдата значительно раньше этой даты, – уточняет премьер-министр. – Обстоятельства изменились вследствие очень хорошо известных всем событий, случившихся 26-27 апреля. Наверняка и вы не хотели бы видеть бездействующее правительство в момент, когда монумент, провоцирующий напряжение, довел это напряжение до того, что видели таллиннцы и все жители Эстонии в апреле». А. Ансип добавил также, что необходимость ликвидировать источник раздора и была причиной переноса памятника на то место, «где он и должен быть», — на Военное кладбище. «Это было очень хорошее решение», – считает он.

Отвечая на вторую часть заданного ему вопроса, затрагивающую то, что похороненных на Тынисмяги премьер-министр назвал в прошлом году «пьяницами и мародерами», А. Ансип уточнил: цитата не совсем точна. «Как вы помните, я говорил тогда об одном исследовании, и в этом исследовании речь шла о разговорах, которые бытовали в народной молве таллиннцев несколько десятилетий тому назад», – вносит коррективу глава правительства.

Дифференцированный подход

«Отношение к эстонцам, сражавшимся во Второй мировой войне в разных мундирах против своей воли, в нашей стране до сих пор различное. Не пришло ли время начать относиться ко всем одинаково?» — задавшая этот вопрос пожилая дама выразила также надежду, что рано или поздно ей, как и остальным жителям Эстонии, доведется увидеть единый монумент, изображающий мать, обнимающую трех сыновей – в немецком, советском и финском мундирах. «Принести к нему цветы сможет любой», – завершила она свое предложение под еле слышные аплодисменты из зала.

Тон ответа А.Ансипа, однако, наводит, скорее, на мысль о том, что ждать появления единого «примиряющего» монумента жителям Эстонии придется еще долго. «Относиться ко всем одинаково нельзя, – уверен он. – Во-первых, не прав тот, кто считает, что эстонцы не воевали добровольно: воевали добровольцами и на одной, и на другой стороне. Добровольно совершали преступления и те, и другие. Так что не все те, кто был вынужден сражаться, были только жертвами – потому-то подойти ко всем с одним мерилом невозможно».

Глава правительства призвал не забывать, что слишком часто у тех, кто сражался на одной или другой стороне, не было свободы выбора. «Выбор был навязан, – признает он. – И причиной того, что человек призывался в армию, оказывался чаще всего год рождения». При этом А. Ансип особо отметил выбор тех, кто взял оружие по зову последнего премьер-министра довоенной Эстонской Республики Юри Улуотса, который, как известно, в начале 1944 года публично обратился к населению оккупированной нацистcкой Германией страны с призывом вступать в немецкую армию для обороны ее от наступающей Красной Армии. «Они сражались за свободную Эстонию. Они были борцами за свободу», – считает А. Ансип.