"Молодежь Эстонии" | 28.02.08 | Обратно

Моя душа пропела соло...

Ирина ИВАНЧЕНКО,
член Северянинского общества в Эстонии

Во многих публикациях об Игоре Северянине обычно определяют два периода его творчества. Ранний — до октябрьского переворота 1917 года и второй — после его приезда в Эстонию в январе 1918 года.

Рассматривая эти два периода творчества поэта, как правило, связи между ними не прослеживают, наоборот, речь идет как бы о существовании двух поэтов — Игоря Северянина раннего, эпохи «короля поэтов» и второго — эстонского периода, эпохи «классических роз».

И все же такой подход к творчеству Северянина несколько ошибочен, ибо и в первый, и во второй период сквозной нитью через все его творчество проходили темы природы, любви и музыки.

Стихи Игоря Северянина настолько музыкальны, певучи, что по ним можно расставлять музыкальные знаки, как на нотах. В его стихах можно встретить множество музыкальных терминов: увертюра, симфония, русская песня, соната, романс, полонез, гимн, хабанера. У него есть посвящения композиторам Глинке, Григу, Римскому-Корсакову, Шопену, Чайковскому и другим.

Да и многие композиторы обращались к его поэтическому творчеству. На стихи Игоря Северянина С. Рахманиновым был написан романс «Маргаритки». Писали романсы на его стихи в послереволюционный период такие композиторы, как Михаил Багриновский, Анатолий Канторович, Дмитрий Покрасс, Адриан Шапошников, Николай Цыбульский, и многие другие. И в наше время есть много авторов-исполнителей, пишущих романсы на стихи Северянина. Среди них Жанна Бичевская, Злата Раздолина, Игорь Коротков. Валентина Пешкова — наша певица, дипломант Северянинской премии написала на стихи поэта семь романсов: «Это было у моря», «Пой, менестрель», «Пока не поздно» и т.д.

Музыка вошла в жизнь Игоря Северянина с самого раннего детства. Вот как писал поэт в автобиографической прозе «Уснувшие весны» о своем потрясении музыкой: «Первая опера, какую я услышал приблизительно в 1895-1896 гг., была «Рогнеда» А.Н. Серова. Мой возраст колебался между 8-9 годами. С тех пор мне не пришлось никогда ее больше слышать, но и сегодня она свежа и ярка в моей памяти: таково было впечатление на душу ребенка! <…> Затем я слышал «Князя Игоря» Бородина. <…>. Обе эти оперы — русские оперы! – очаровали меня, потрясли, пробудили во мне мечту, — запела душа моя». <…> Как не пробудиться тут поэту, поэтом рожденному?»

«И еще … Одного Собинова слышал я не менее сорока раз. Удивительно ли, что стихи мои стали музыкальными, и сам я читаю речитативом, тем более, что с детских лет я читал уже нараспев и стихи мои всегда были склонны к мелодии?»

С тех пор музыка не только вошла в его жизнь, опера становится его страстью, он старался не пропускать ни одной премьеры. «Музыка и Поэзия – это такие две возлюбленные, которым я никогда не могу изменить», — писал Северянин в своих мемуарах.

Музыка постоянно звучала в семье Лотаревых — Домонтовичей — Мравинских, с которыми поэт был связан родственными узами и одно время жил в одном доме вместе со всем семейным кланом этих породнившихся между собой дворянских родов.

Поэт вспоминал в автобиографической поэме «Роса оранжевого часа»: «Родился я, как все, случайно. Был на Гороховой наш дом…». Этот дом на Гороховой, 66, в Петербурге принадлежал Адели Константиновне Мравинской-Домонтович (первоначально фамилия ее предков, оказавшихся в России после Польского восстания 1863 года, писалась, как Муравинские, затем Мровинские, но уже в «Адресных книгах Петербурга», начиная с 1892 года, они значатся как Мравинские. — Прим. автора). Позже поэт так охарактеризует атмосферу, царившую в доме:

В те дни цветны фамилий флаги,
Наш дом знакомых полон стай:
И математик Верещагин,
И Мравина, и Коллонтай,
В то время Шура Домонтович…

Северянин был в родственных отношениях с Евгенией Константиновной Мравинской. Сценический псевдоним Мравинской — Мравина. Это имя мы находим на страницах поэм Игоря Северянина «Роса оранжевого часа» и «Колокола собора чувств», «Падучая стремнина» и в романе в стихах «Рояль Леандра», в прозаическом эссе «Трагический соловей» и в посвященном ей стихотворении «У Мравиной».

Позже, волею судьбы оказавшись в 1918 году в маленьком рыбацком поселке Тойла, Игорь Северянин находит в музыке духовное пристанище. Тойла для Северянина становится таким же приютом «спокойствия, трудов и вдохновения», как и для А.С. Пушкина Михайловское. Красота земли, ее озера, реки, леса, наполненные птичьими голосами, шум ветра в кронах прибрежных сосен становится для И. Северянина не только источником его творческого вдохновения, но и смыслом бытия:

Изумительное у меня настроенье:
Шелестящая чувствуется чешуя…
И слепит петухов золотых оперенье…
Неначертанных звуков вокруг
воспаренье…
Ненаписываемое стихотворенье…
Точно Римского-Корсакова слышу я…

Здесь, в Тойла, он пишет лучшие свои стихи и романы, где музыкальная тема становится неотъемлемой частью его произведений.

В 1935 году в Бухаресте выходит в свет роман в стихах «Рояль Леандра» Игоря Северянина, написанный «онегинской строфой».

«Рояль Леандра» — одно из немногих обращений русской поэзии к «онегинской строфе» в ХХ веке.

Живя в Тойла, Игорь Северянин, не имея возможности бывать на концертах и в оперных театрах, не расставался с музыкой. Не было ни радио, ни патефона, но все равно в доме Северянина в Тойла постоянно звучала музыка. Линда Михайловна Круут, сестра его жены Фелиссы, вспоминала: «Часто по вечерам, когда вся семья собиралась вместе, Игорь выходил из своей комнаты, которая служила ему кабинетом, вставал в проеме дверей и начинал читать что-нибудь из поэзии. Часто читал свои стихи или стихи Пушкина, особенно «Евгения Онегина», он знал его почти наизусть. У него был очень хороший музыкальный слух и голос, и Игорь часто пел из оперы «Евгений Онегин» целые арии. Очень любил и оперу «Пиковая дама». Когда Игорь пел или читал стихи, то мы все замирали, лицо его преображалось, он становился необыкновенно красивым. Мои родители плохо понимали по-русски, но слушали Игоря, затаив дыхание. Жаль, что, кроме нас, этого никто не слышал».

Сыграй мне из «Пиковой дамы»,
Едва ль не больнейшей из опер,
Столь трогательной в этой самой
Рассудочно-черствой Европе…
О, все, что ты помнишь, что знаешь,
Играй мне, играй в этот вечер:
У моря и в северном мае
Чайковский особо сердечен…

Это стихотворение «Играй целый вечер», написанное в 1927 году, вошло в один из лучших сборников И.Северянина «Классические» розы», увидевшего свет в 1931 году.

27 февраля исполнилось 90 лет с того дня, когда в Москве, в зале Политехнического музея Игорь Северянин был избран «королем поэтов». Конечно, это весьма условный титул, но все же думается, что Северянин заслужил его по праву. С самого своего рождения по ощущению себя в этом мире, в поэзии, в творчестве он был «королем». Ведь поэт — это не только и не столько умение рифмовать строки, это, прежде всего, состояние души. А все, с чем сталкивался в жизни Игорь Северянин, что он любил, к чему был привязан, он воспринимал через Поэзию. Через нее он воспринимал Природу, Любовь и Музыку, а именно в них заключается красота поэзии Игоря Северянина и его души.

Отрадно, что интерес к творчеству Северянина растет. И среди учащейся молодежи тоже. Некоторые примеры: прошли конкурсы чтецов среди юных дарований в Таллиннской Ласнамяэской и Сауэской гимназиях, где прозвучали стихи Северянина и его переводы на эстонском и русском языках. Нарвские студенты и учащиеся порадовали таллиннцев своим прекрасным выступлением на поэзовечере «Поэты-юбиляры Серебряного века». Расширяется круг почитателей творчества Северянина среди учащихся в Нарва-Йыэсуу и Силламяэ.