"МЭ" Среда" | 23.01.08 | Обратно

Лиса и виноград

С доктором философии, эмерит-профессором Института права Тартуского университета Юло ВООГЛАЙДОМ беседует Татьяна ОПЕКИНА

Фото из архива «МЭ»

В десятом созыве Рийгикогу Юло Вооглайд оказался старейшим депутатом и, согласно традиции, открывал его работу. Тогда он входил во фракцию одержавших на выборах-2003 оглушительную победу республиканцев. Но... через полгода, изложив в открытом письме все, что о них думает в связи с их действиями после выборов, он покинул Рийгикогу, а заодно и партию Res Publica. Сейчас профессор Вооглайд большую часть времени проводит в тиши родного дома под Кохила, пишет книгу, но на часок-другой забирается в Интернет. Следит за происходящим в мире и в стране. Все знает. Обо всем имеет собственное мнение.

— Г-н Вооглайд, в Таллинне начался политический судебный процесс, который некоторым чиновным людям угодно считать уголовным. Получается, что за самый крупный политический кризис в современной Эстонии несут ответственность только четверо подсудимых, из которых один — Марк Сирык — школьник, недавно переступивший 18-летний порог. Что вы об этом думаете?

— Я не склонен априори выносить приговоры, кого-то обвинять или кого-то оправдывать, но думаю, что судебный процесс обязан тщательно проанализировать, кто и в чем именно виноват, кто кого и на что подстрекал, кто кого и на что провоцировал, кто кому и в чем угрожал, кто кого и к чему призывал. В результате каждый должен понять, что было разумно, а что — нет, что было политикой, а что — криминалом, ведь тогда, в апреле, хватало и того, и другого.

— И до апреля, и после него социологи, политологи, университетская профессура (не все, конечно, но очень многие и притом именитые) предупреждали правительство об опасности насильственных действий, угрожающих стабильности в обществе. Увы, критика в адрес правительства и лично главы кабинета обернулась психологическим давлением на самих критикующих, которых заклеймили «красными профессорами», якобы играющими на руку неэстонской части общества. Вашей подписи в коллективном письме, кажется, не было?

— Моей подписи не было, ибо меня к этому не привлекли, не пригласили. Но после «бронзовой ночи» я написал довольно объемное послание в двух экземплярах — премьеру и президенту. По просьбе «Ээсти Экспресс» канцелярия президента передала послание еженедельнику, и оно там было опубликовано в электронной версии. Я постарался раскрыть причины произошедшего, ибо и раньше не раз указывал на недостатки, имевшие место во внутренней политике.

— На недавней конференции молодежного крыла Центристской партии по проблемам национальной политики среди других выступающих был и «красный» профессор Рейн Руутсоо, который припомнил, что на следующий день после его критической публикации в адрес правительства в шесть утра позвонили его жене и спросили, собраны ли у них чемоданы. Вот вы засмеялись, услышав это. Выходит, восприняли этот телефонный звонок как шутку?

— Пожалуй, да. Глупцов-экстремистов хватало везде и во все времена, а здравомыслящий человек на полном серьезе сказать такое не может. Конечно, это шутка. Притом неуклюжая.

— А когда гости популярной передачи на радио KuKu Ханс Х.Луйк и Рейн Кильк предложили депутату от Центристской партии Эвелин Сепп уйти из парламента из-за ее острой критики президентских выборов в Грузии, это что, тоже шутка?

— Предложение бизнесменов представляется мне абсолютно неуместным. Если есть сомнения, что критические замечания Эвелин Сепп не являются правдивыми, надо попросить ее аргументировать свои доводы, свои выводы. К тому же, согласно нашей Конституции, член Рийгикогу не связан мандатом и свободен в своих политических заявлениях. Если бы Эвелин Сепп или кто-то другой из членов парламента нарушили Конституцию или другие основанные на Конституции законы, тогда, согласно процедуре, можно было бы ходатайствовать о лишении их депутатской неприкосновенности. И затем предъявлять им свои обвинения. Если же названным вами бизнесменам не нравится позиция депутата Эвелин Сепп, то они могут не голосовать за нее на следующих выборах. Вот и весь сказ.

— Недавно широкое общественное звучание получил сюжет с попыткой министра сельского хозяйства Хелира-Валдора Сеэдера воспрепятствовать выходу в свет второго тома исторического обзора сельского хозяйства Эстонии за период с 1940 по 1990 год под редакцией Арво Сиренди. Книга все-таки вышла — благодаря энергичным действиям редактора и членов редколлегии, в составе которой значится и ваше имя. Но осадок остался. Ведь, как ни крути, а получается, что рассказывать о советском периоде можно только в негативных тонах, не пытаясь осмысливать все его грани, все оттенки и нюансы.

— Я считаю, что специалисты сельского хозяйства, принимавшие непосредственное участие в производстве сельхозпродукции, сделали большое дело, сплотившись в авторский коллектив, который попытался письменно восстановить и осмыслить вековую историю эстонского села. Историки могут сказать, что это всего-навсего мемуары, а никакая не история, как они делают это почти всякий раз, когда пишет кто-то другой, а не они сами. Пусть говорят. К сожалению, многие научные тексты проходят мимо реальных событий и потому имеют весьма отдаленное сходство с действительностью, ибо в них отсутствует живая жизнь. А специалисты села сами написали о своей жизни и сделали это, по-моему, вполне точно и добротно. То, что в книге присутствуют некоторые оценки, сделанные сквозь призму личного опыта, не только не мешает, но скорее украшает работу. Думаю, что по меньшей мере два поколения, живших и работавших рядом с авторами, очень довольны, что их жизнь можно теперь рефлексировать благодаря этим текстам. А редколлегия отныне сосредоточит свое внимание на следующем периоде — начиная с 1991 года до наших дней, что не менее сложно.

— Может быть, даже более сложно...

— Я осторожно выразился. Когда возник конфликт с выпуском второго тома, я письменно обратился к министру Сеэдеру с просьбой не только не препятствовать публикации книги, но, наоборот, позаботиться о ее выходе в свет. А когда услышал, что препятствия все-таки чинятся, написал премьер-министру, предложив ему вмешаться и призвать к порядку члена своего кабинета. Через некоторое время помощник премьера Калев Кукк поблагодарил меня за письмо, сообщив, что раз книга все-таки напечатана, значит, инцидент исчерпан и вмешиваться нет необходимости. Наоборот, такая необходимость еще более возросла, настаивал я, ведь речь идет не о частном случае, а о принципе — о том, что прошлое надо исследовать объективно и целостно, а не под каким-то заданным углом зрения.

— Все эти эпизоды, включая самый серьезный из них — апрельские события, могли бы стать предметом обсуждения на Тоомпеа, но не стали. Прощаясь с парламентом, одна из самых ярких эстонских депутатов Лийна Тыниссон сказала, что в зале заседаний теперь только нажимают на кнопки голосования, а яркие дебаты и серьезные обсуждения, увы, остались в прошлом. Вы разделяете ее мнение?

— Конечно, разделяю. Заметили ли вы тот факт, что ни комиссия по социальным вопросам Рийгикогу, ни Министерство социальных дел до сих пор не рассматривали социальное в обществе. Не материальное, что, конечно, очень и очень важно, а именно социальное. Между тем, психическое, духовное и социальное — фундаментальны. Такой социальный феномен, как отчужденность, индолентность — страшная вещь. Это когда человек понимает, что он имеет опыт, предвидит и вполне мог бы активно участвовать в общественной жизни, заниматься политикой, но знает, что если он на самом деле постарается это сделать, то получит по рукам. И тогда он становится толстокожим, плюет на происходящее и отмахивается от политики, как от надоедливой мухи. Как лисица из басни «Лиса и виноград», которая никак не может дотянуться до винограда, но объясняет это тем, что он кислый и потому ей неинтересен.

— Еще не так давно мы переживали времена, когда оппозиция при необходимости могла вывести на Тоомпеа сотни и тысячи людей, когда Народный союз и Центристская партия собрали 165 тысяч подписей против продажи американцам Нарвских электростанций. Сейчас такое никому не под силу. Народный союз переживает нелегкие времена, центристов постоянно «опускают» за их позицию по поводу Бронзового солдата. Правящая коалиция диктует политическую моду, а вокруг — усталость и апатия. Согласны ли вы со мной?

— К сожалению, это так, хотя я не употребил бы слово «апатия». Скорее отчужденность. Мы мало продумали, как, при каких предпосылках люди могут на деле пользоваться Основным законом, дающим им большие права. Увы, многие граждане участвуют в выборах фактически фиктивно, так как не в состоянии серьезно анализировать, какие цели ставит та или иная партия, какие принципы соблюдает, с помощью каких критериев выносит свои оценки, какие у нее прогнозы на будущее, какие приоритеты и т.д. То есть фактического участия в политике у большинства людей не происходит. Этой теме посвящены две мои работы, опубликованные в Riigikogu toimetised, — «Политика и политическая деятельность» и «Власть — самая тяжелая обязанность». Действительно, прийти к власти иногда гораздо легче, чем быть у власти. Хотя уйти из власти вообще не хотят. Нашим партиям надо продумывать не только стратегию и тактику избирательных кампаний, не только то, как выиграть выборы и прийти к власти, но и то, как быть у власти, что очень и очень сложно. Однажды я написал статью, частично опубликованную в Maaleht (целиком — в электронной версии), где обратился к Марту Лаару, который, мало что в этом понимая, консультирует руководителей других стран, как надо управлять. Представьте, Март Лаар мне ответил, но... не по теме статьи. Он писал совсем о другом, о том, о чем ему захотелось написать...

— Что же происходит с эстонским обществом? Оно становится нетерпимым к инакомыслию. Или я преувеличиваю?..

— Думаю, что некий уклон в этом опасном направлении существует, маятник качнулся в эту сторону, но оснований для тревоги пока нет. Тем не менее парламент и печать должны быть начеку. В противном случае — в истории так бывало — в один прекрасный момент будет уже поздно.

— Спасибо за беседу.