"Молодежь Эстонии" | 04.03.08 | Обратно

Кто едет по горам и морям…

Лев ЛИВШИЦ

Сюда сходились пять дорог, пять торговых путей: на запад, в земли Ляэнемаа, и далее на Пярну и Ригу; на юг — в сторону Вильянди; юго-восточная дорога к Тарту и Пскову; главное восточное направление — в Новгородские земли и, наконец, дорога к морской гавани. фото Элины ПЯЗОК

Вы рыщете по волнам всех морей,
Вы посещаете края чужбины,
И вам, отцы вестей и новостей,
Краев земных все ведомы судьбины.
Англ. поэт ХIV века Джефри Чосер

«Кто едет по горам и морям и подвергает опасности жизнь и тело, и имущество, не страшится разбойников и бродяг, пожирающих хищников и небезопасных путей, кто людям Запада доставляет блага Востока, а людям Востока доставляет блага Запада, тот, конечно, содействует процветанию мира, а это — не кто иной, как купец».

С этого отрывка из древней персидской книги «Кабус-намэ» хотел бы начать рассказ о купцах и о самом оживленном уголке старого Таллинна — миниатюрной площади Вана-Тург. И хотя это определение средневекового купца зародилось в глубинах Азии, на тропах Великого Шелкового пути, оно полностью соответствует роли купца Северной Европы.

Деловые люди

позднего Средневековья были интересными и смелыми людьми. Им человечество обязано великими открытиями в ХIV-XVI столетиях. Вовсе не будучи исследователями, стремясь лишь получше вести собственные дела, они стали землепроходцами на море и суше. Марко Поло, Христофор Колумб, Афанасий Никитин и многие другие в поисках кратчайших путей к рынкам товаров и сырья открывали не известные ранее страны, моря, океаны, острова и материки. Отчаянно смелые, уходили они на своих судах в неведомые морские дали. Красиво звучит слово «каравелла». А ведь однопалубная «Санта-Мария», на которой Колумб пересек Атлантический океан, имела водоизмещение всего 100 тонн, а флагманский корабль экспедиции Магеллана «Тринидад» («Троица») — 110! Сравните — прогулочный теплоход, что ходил по Таллиннской бухте, имеет водоизмещение 240 тонн, в два с лишним раза больше.

Впрочем, купцы Балтийской Ганзы не искали путей к сказочным берегам Индии и островам пряностей. Они неторопливо и методично прибирали к рукам всю торговлю в Северном и Балтийском морях. Суровые северные моря требовали не меньше отваги и упорства, чем теплые океаны низких широт, да и пиратов здесь было, пожалуй, побольше, чем у берегов Индии и Америки.

Типичная фигура на дорогах средневековой Европы и азиатских просторах — это видавший жизнь купец, «запыленная стопа», как его называли в Англии. Он путешествует с товаром и… мечом, исправно платит пошлины на заставах, чтобы успеть заключить выгодную сделку. Караваны купеческих судов плывут по рекам, морям, идут по дорогам в сопровождении стражников, едут тяжело нагруженные обозы. Общность интересов, необходимость противостоять конкуренции и защита себя и товаров от разбойников и пиратов заставляли купцов объединяться — так возникали купеческие корпорации — гильдии и ганзы. Членом Ганзейского союза был и средневековый Ревель (Таллинн).

Удобная гавань

и наличие сухопутных дорог притягивали к Ревелю предприимчивых и любознательных, хищных и тех, кто искал защиты. Принадлежность к Ганзейскому союзу обеспечивала поддержку ревельским купцам важнейших торговых городов Северной Европы. Через Ревель шли главные потоки товаров из Западной Европы в Новгород и русских товаров в Европу. Соль из Франции и Португалии, российские меха и воск, сукна из Англии и металл из Швеции — основа ревельской транзитной торговли. Объемы были огромны — только в течение июня 1442 года в Ревельскую гавань пришло 57 судов с солью. В 1368 году на одном судне, направлявшемся из Ревеля в Любек, было 150 тысяч беличьих шкурок. Через наш город везли лен и зерно, пеньку и ворвань, многое другое. Но вот что особенно интересно: в ХV столетии Ревель стал крупным транзитным центром по торговле цветными металлами. Жесть, проволока, слитки, готовые изделия и лом из меди, олова, свинца и латуни. Если пятьсот лет назад они шли через ревельских купцов в Россию, то деловые люди нашего времени грузят цветные металлы… в обратном направлении — из России на Запад.

Перевозке меди и других цветных металлов пытались препятствовать. В 1422 году Ливонский орден запретил вывозить в Россию как стратегический материал цветные металлы, из которых изготавливали оружие. Но это не заставило ревельских купцов отказаться от выгодных сделок. Когда стало невозможно возить металл через Нарву, например, местный купец Витте стал переправлять его через Тарту и Псков, пряча металл и оружие на днищах бочек с сельдью. Право, ничто не ново в этом мире. Выгода всегда была и есть прежде всего — таков закон рынка.

Очень точную характеристику своего сословия дал один ганзейский купец из Кельна. В своем дневнике он записал: «Я ем и пью охотно хорошую еду и напитки, но могу свободно обойтись и без этого. Я хожу в церковь, но молюсь не особенно прилежно, ибо главное, что меня занимает, — земные дела». Это в полной мере относится и к ревельским купцам, которые своим упорством и энергией добились особого положения в торговле с Россией.

22 февраля 1346 года город Ревель получил от Ганзейского союза право складочного пункта всей торговли с Новгородом. Что значит «складочное право»? У Александра Сергеевича Пушкина есть такие строки в «Сказке о царе Салтане»: «Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят…» Сказка? Да нет, в этих строках вся суть этого «складочного права», которое обязывало каждого иноземного купца — пешего, конного, на судне, проходившего или проезжавшего через часть города, владевшего таким правом, остановиться в этом городе и выставить свои товары в специально отведенном месте, заплатить пошлину, и к тому же город имел право закупить часть товаров. Если кто-нибудь пытался нарушить это требование — «Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят», догоняют и… все отбирают.

Пакгауз

Складочное место в Ревеле находилось на площади Вана-Тург (Старый рынок), и находилось оно там не случайно. Несмотря на свое название «старый», он моложе рынка, что до конца ХIХ столетия шумел на площади у Ратуши. Возник он тогда, когда город был окружен первыми укреплениями и торг, прежде всего с иноземными купцами, вывели за их пределы. А место это особое.

Сюда сходились пять дорог, пять торговых путей: на запад, в земли Ляэнемаа, и далее на Пярну и Ригу; на юг — в сторону Вильянди; юго-восточная дорога к Тарту и Пскову; главное восточное направление — в Новгородские земли и, наконец, дорога к морской гавани. Все они сохранились в современной уличной сети Нижнего города. Естественно, что на их пересечении возник торг, тут и было складочное место, где иноземные купцы обязаны были выставлять свои товары. Сегодня на этом месте здание пакгауза сохранилось с приметой нашего времени — очередным пивным баром.

Когда-то стояли на этом месте три старых амбара. В 1654 году один из них рухнул от ветхости, вскоре его восстановили и все три здания объединили в одно. Если присмотреться, то и сейчас видны следы этих древних строений, да еще анкеры (крепежная деталь в форме якоря укрепляет каменные стены). С некоторыми изменениями пакгауз сохранил архитектурный облик ХVII столетия, в этом немалая заслуга польских мастеров, реставрировавших здание в канун Олимпиады 1980 года.

Представим площадь Вана-Тург ХV века в разгар торгового дня. Со стороны гавани иноземные купцы подвозили к амбарам свои товары, от крепостных ворот на Большой рынок у Ратуши тянулись возы и фуры с зерном, мясом и овощами, остро пахло свежей рыбой, которую везли на продажу рыбаки от предместья Каламая, толпились горожане и купцы из Гамбурга, Брюгге, Любека, из Новгорода и Пскова, слышалась разноязыкая речь. Тут же смотритель магистрата и сборщик пошлины с большим кожаным мешком. Шумно и тесно на небольшой площади с колодцем у пяти дорог.

Время безжалостно стирает облик предметов и вещей, сохраняя иногда форму и отдельные приметы, сохраняя планировку и средневековую сеть улиц, некоторые древние дома. Но как выглядели они, скажем, пятьсот лет назад? Неужели город, где жили и работали искусные золотых дел мастера, кузнецы, каменотесы и резчики по дереву, где родился и творил Михкель Зиттов, имел голые каменные стены, лишенные каких-либо украшений? Конечно нет.

(Продолжение следует)