"МЭ" Суббота" | 21.11.08 | Обратно

Юбилей желтой кофты и розового сюртука

Николай ХРУСТАЛЕВ

фото Николая ШАРУБИНА

«Футуристическим докладом называется такое чтение по тетрадке в присутствии восемнадцати человек, когда докладчик не понимает, что он говорит, а слушатели – что они слушают. Для того, чтобы никому из них не было обидно, выступают оппоненты, которых не понимает ни та, ни другая сторона…». Так еще в 1915 году известный юморист того времени Аркадий Бухов иронизировал над новомодным футуризмом. Время все расставило по своим местам, и сейчас в Национальной библиотеке открылась выставка «100 лет российского футуризма», которую мы решительно приглашаем посетить. Потому что на редкость интересно.

Интересно было и сто лет назад, когда футуристы заявили о себе в России желтыми кофтами, розовыми сюртуками, пучками редиски в петлицах и даже раскрашенными лицами. А также эпатирующими манифестами. Они распространяли их самым неожиданным образом, могли, к примеру, посетить «мистико-символистское» собрание у Вячеслава Иванова, после чего каждый из присутствовавших вынимал из кармана своего пальто первую футуристическую книжку «Садок судей». А Велимир Хлебников раскладывал в залах ресторанов в качестве меню футуристический манифест «Пощечина общественному вкусу». Хлебникову принадлежало и стихотворение, которое начиналось строчкой «О, рассмейтесь, смехачи!», которое называют визитной карточкой российских футуристов. Среди авторов «Садка судей» значились Давид и Николай Бурлюки, Велимир Хлебников, Василий Каменский. Книга была напечатана на оборотной стороне обоев и, по словам Василия Каменского, «с грохотом разорвалась на дряхлой улице литературы». «Обойные поэты» , «клоуны», «паяцы» - так был встречен «Садок судей» уважающей себя литературной критикой. Впрочем, широкий читатель книги практически не заметил, слишком мал был ее тираж.

И вот теперь спустя столетие, когда имена героев той давней «кубофутуристической» эпопеи уважительно и по достоинству помещаются в литературные и художественные энциклопедии, нас приглашают на юбилейную выставку, связанную с почтенным юбилеем течения в искусстве, которое при своем появлении почтенным не считалось. И тут самое время задать несколько вопросов инициатору и организатору экспозиции в Национальной библиотеке Денису Полякову.

- Занимаясь подробно русским футуризмом, можно выяснить, что уже в 1922 году, когда футуризм пошел, кажется, на спад, именно в местных таллиннских газетах, русских и эстонских, сообщалось о том, что в Эстонии планируется показать выставку всех мировых футуристов-живописцев, включая родоначальника этого течения итальянца Маринетти. Трудно сказать, что стояло за этими сообщениями – чье-то желание или просто шутка, но сейчас мы решили принять эстафету от тех мечтателей и проводим обещанную тогда выставку. Правда, без Маринетти.

Меня всегда привлекал Велимир Хлебников, во времена учебы в Тартуском университете я немало занимался его жизнью и творчеством, и, пожалуй, именно с его именем напрямую связана обозначенная в названии выставки дата, потому что как раз в 1908 году Хлебников дебютировал в литературе, и, когда позднее футуристы говорили о том, что «Садок судей», с которого в России начинался футуризм, был выпущен в 1908 году, они немного лукавили, он появился в 1910-м, но с того дебюта Хлебникова можно начинать отсчет не только творчества одного автора, но целого движения.

Эстония, к сожалению, не может похвастаться большим числом материалов, связанных с футуризмом. Большая часть выставки, ее книжный раздел, основан на моей собственной коллекции, хотя, конечно же, мне очень помогла и Академическая библиотека. Это в первую очередь касается эстонского футуризма, который тоже, хоть и недолго, но существовал. Особенно интересно с ним будет ознакомиться русской части посетителей, которые мало что об этом знают. Северянинской части экспозиции мы обязаны Михаилу Петрову. Стоит упомянуть и литературный центр имени М. Ундер и Ф. Тугласа, который предоставил нам в идеальном состоянии легендарное издание «Пощечины общественному вкусу», находившиеся в личной библиотеке Фридеберга Тугласа. Что же касается живописной части экспозиции, то здесь нам помогли музеи и галереи.

Готовя эту выставку, встречаясь с такими людьми, как Ян Ундуск или Рейн Вейдеманн, я видел их глаза, ощущал в их словах поддержку и благодарность. И меня не покидало чувство, что событие такого характера в нашей культурной жизни давно назрело, что его ждут даже не столько русские люди, которые всегда испытывают необходимость возвращаться к своим корням, но и эстонские. Со времен Рейна Крууса, известного исследователя эстонского футуризма, не занимались исследованием этого периода. Это были 20-е годы, сложное время в истории страны, время рубежа, поиска, крайних левых социал-демократических взглядов, призывов к революции, о которых сейчас не принято говорить. И это не парадокс, а естественные процессы того времени. Теперь, когда нас отделяет от той поры достаточно большой временной период, мы можем по справедливости отдать должное каждому литературному течению.