"МЭ" Суббота" | 13.03.09 | Обратно

Цветы от Славы Семерикова

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ

фото Николая ШАРУБИНА

Признаюсь сразу – жду его большую выставку. Где можно будет вспомнить, вновь увидев, его предыдущие работы, где часто присутствуют деревья – будь то сплетенный ветвями лес или отдельные задумчивые сосны. И где обязательно будут женские фигуры, потому что природа и женщина для этого художника понятия неразрывные.

Стена из цветов

В одном из интервью, которое я взяла у него на открытии выставки «Мифы и персоны» (в галерее Ольги Любаскиной, работавшей тогда в фойе Русского театра, выставки были интереснейшие!), на мое замечание, что он смотрит на природу, как на женщину, ответил так:

— У женщины и природы одно начало, в конце концов природа – тоже женского рода, а я мужчина и остро ощущаю это единство. У меня мужской взгляд на мир, и должен признаться, что рисовать мужчин мне совсем не интересно. А женщина и природы мне интересны всегда.

Что он видит, глядя на женщину глазами художника? Плавность линий? Нежность кожи? Выразительность взгляда?

— У меня другая задача, профессиональная. Есть плоскость листа, и я должен ее сконструировать таким образом, чтобы эта плоскость сама по себе стала интересным предметом. Как сделать плоскость листа интересней? Каждый раз эту задачу художнику приходится решать заново. Есть художники, которым предметы вообще не нужны, – они рисуют треугольниками, квадратами... А мне нужны живые существа, интересные для меня. А зацепить может все, не только линия или цвет – запах, звук, слово, любая неожиданная форма...

Я вспоминала этот разговор, рассматривая небольшую экспозицию картин Славы Семерикова, выставленную в новой (ей всего полгода) галерее Absurdum Art. Цветы и женщины. Ирисы, орхидеи, амариллисы... Нежные, прихотливо изогнутые, укрупненные рамами своих портретов – на каждом рисунке один цветок! – они словно раскрывают перед зрителем свой внутренний мир, призывая вглядеться в него повнимательнее... Уже давно привычные в наших северных широтах, эти гости с Востока хранят в изгибах своих лепестков какую-то нездешнюю тайну, изысканность неброских расцветок – даже амариллис для того, чтобы стать натурщиком для этого художника, должен быть не вызывающе жарко-красным, а нежно-бело-розовым... Византийская пышность не привлекает Семерикова даже в цветовой гамме.

Картины его узнаются по по почерку мгновенно – не ошибешься: тончайшие полутона красок, словно подернутые жемчужным туманом, какое-то неуловимое искажение привычных линий человеческого тела, словно оно слегка обмякает, попав на графический лист, растекаясь, как время на полотнах Дали, хотя ничего общего у этих двух художников нет. Для Семерикова художническая фантазия не первозначна, и апокалиптичностью мышления он не заражен. Просто у него самого такое художественное поле притяжения, попадая в которое, любой предмет или живое тело изменяются.

— Это потому, что у меня темперамент флегмы, — утверждает художник. — Я не люблю ярких красок, громких голосов, резких движений. Может, поэтому создается такое впечатление и от моих картин.

Может быть, не спорю. И юмор у него на картинах совсем не откровенный – вон как преобразился мотив венециановской «Жницы» на одном из его листов: красивая восточная девушка несет на плече ... сноп синих ирисов с длиннющими стеблями, а за спиной у нее гряда деревьев, напоминающих наши серебристые ивы... Вот и гадайте, что здесь откуда и во что переплавились русское поле и восточный колорит.

Совсем немного работ Семерикова выставлено сейчас в галерее Absurdum Art, и на каждой взгляд останавливается надолго.

Отвлекусь на минуту. На стене в ряду картин было пустое место – художник не то снял работу, не то заменял ее, во всяком случае, сосредоточенно прибивал к изнанке крепеж . И я еще раз поразилась, насколько проще стало вешать картины на стены – тонюсенький канатик выдерживает немалую тяжесть.

— Не надо бояться, все изменилось, сегодня ничего не нужно в стенах сверлить и не нужно ставить дюбели – чтобы повесить картину, достаточно вкрутить специальный крючок с шурупом, и все будет прекрасно держаться, — дает на прощание полезный совет Слава Семериков.

Его большая выставка, скорее всего, состоится в декабре, во всяком случае, такие планы есть.

Absurdum Art

Хозяева галереи Людмила Коско и Павел Макаров говорят, что, выбирая для нее название, они исходили из убеждения, что абсурд – это жанр, который в себе примиряет все другие жанры, поэтому в галерее каждый художник сможет чувствовать себя как дома. Одна из стен здесь раскрашена молодыми художниками, работающими в граффити, и соединяет образы, рожденные фантазией художников разных стран и разных времен, и голубь мира Пикассо парит над членистоногим пауком Дали. Чудная бронзовая такса скульптора Тауно Кангро охраняет покой посетителей, куклы-клоуны раскачиваются на качелях, ярко-красная люстра снисходительно взирает с высоты потолка на зелено-розовые кресла, которые из Голландии прибыли в скучном бюргерском виде, а здесь преобразились в жизнерадостные тона. Китч, эклектика, все, что хотите, – но мир графики Славы Семерикова чувствует здесь себя неплохо...