- От чего и до чего с Николаем Хрусталевым - в чем кроется смысл этого названия?
- От меня до собеседника.
- И велика ли дистанция?
- Конечно, велика. Но мне хочется ее сократить. Ведь я представляю в этой передаче не себя, а представляю зрителей и они должны с моей помощью приблизиться к моим собеседникам, рассмотреть их получше. Но в программе есть титр - "несерьезная программа" - в этом ключе и идет разговор. Он абсолютно несерьезный и вроде бы необязательный.
- А если собеседнику хочется быть серьезным, автор предоставляет ему такую возможность?
- Если очень хочется - пожалуйста! Потому что главный там не я, главный - собеседник. И если ему так хочется, я даю возможность выговориться. Но все равно стремлюсь к тому, чтобы даже самые серьезные вещи обсуждались легко и как бы в шутку. Вот, например, недавно у меня была беседа с моим непосредственным начальником - директором Русского театра Александром Сергеевичем Ильиным. И при всей видимой несерьезности разговора он получился очень серьезным. Наверное, потому, что нам было, о чем поговорить. Заметьте, что эта телевизионная программа - не первый мой проект: на "Радио-4" у меня давно уже есть своя "Радиогостиная". И когда в эфире появилась 50-я программа, я был безумно счастлив: вот, успел что-то сделать, сумел выстоять, выжить в эфире. Но постепенно пришло такое ощущение, когда мне уже безразлично количество программ, безразлично как буду выглядеть я сам, покажут ли меня рядом с собеседником, будет ли потом эта беседа опубликована в газете. Мне все это уже не важно! А важно только одно: мой собеседник, интересен он или нет.
- А что роднит и что различает эти две программы - на радио и на телевидении? Только наличие или отсутствие изображения или что-то еще?
- Мне очень хочется, чтобы это были две абсолютно разные программы. Каждый человек наделен своей индивидуальностью, но проявляется она в разных ситуациях по-разному. Человек, который расспрашивает, и человек, у которого берут интервью, даже если это одна и та же личность, всегда проявляется по-разному. Но это только две ситуации, а в жизни их гораздо больше, и все они дают возможность раскрыться максимально...
- Или не дают.
- Или не дают. Но мне очень хочется, чтобы ведущий "Радиогостиной" резко отличался от ведущего "От и до...", потому что здесь, на телевидении, очень хочется несерьезного разговора, хочется приколов, неожиданных поворотов. В "Радиогостиной" яникогда не стремился показать своего собеседника,как правило, известного и всем хорошо знакомого, с какой-то неожиданной стороны. Наоборот, мне хотелось оставить его узнаваемым, сделать все, чтобы он не расходился со своим имиджем, который сложился давно и прочно: вы его хорошо знаете понаслышке - вот он, действительно такой, каким вы его представляли. Принцип "От и до..." - повернуть все наоборот, чтобы зрители увидели моего собеседника в неожиданном ракурсе: вы думали, что он такой - нет, смотрите, в жизни все совсем иначе. Такой вот принцип. А насколько мне это удается, совсем другой разговор. Но в любом случае мне нужна какая-то отправная точка, от которой закрутится разговор и потечет в неожиданном направлении. Для этого мне нужно было показать Ильину его фотографии давдцатилетней давности, где он безумно красив - и тут уж открылся необъятный простор для несерьезного разговора. А когда я разговаривал в телеэфире с Юри Аарма, человеком, которого очень уважаю и люблю, и это была самая первая программа, а первый блин, как известно, комом - так вот, там выглядел просто замечательно, а я просто проиграл ему эту программу. Юри обладает колоссальным чувством юмора, завуалированным абсолютной невозмутимостью, но потянуть за нужные ниточки мне не удалось. Не удалось разыграть даже очень забавный случай, когда в дальних краях он продавал будильник в моей, впрочем, компании, а на вырученные деньги мы потом покупали водку. Даже это не помогло. Так что бывает и такое.
- Мы с вами отлично знаем, что интервью - это всегда дуэль, всегда поединок. Вот вам хочется быть победителем или побежденным в этом поединке? Черт возьми, какой хороший вопрос! Сама не ожидала.
- Вопрос замечательный. И отвечу откровенно: с годами я все больше и больше понимаю, насколько это безумно тяжелый жанр, интервью. Пожалуй, сложнее жанра не бывает. Но понял я еще одну существенную вещь: важно не то, что тебе ответят, важно то, что ты спросишь. И вот это - самое тяжелое: что спросить, как спросить. И на то, чтобы этому научиться, уходит вся жизнь. Так вот, жизнь уже почти ушла, а я все еще не научился.
Элла АГРАНОВСКАЯ