Конечно же, человек, избравший в жизни такую профессию, предпочел бы встретить день 30 октября за решеткой. Дело в том, что именно этот день считается праздником политических заключенных. Двадцать лет назад узники совести мордовских и пермских лагерей провозгласили День защиты политических заключенных, а пять лет назад, на волне всеобщей и поголовной борьбы с коммунистическим прошлым, этот день был включен в число дат, отмеченных в государственном календаре.
Правда, сейчас о нем мало кто вспоминает, да и власти стараются не очень-то напоминать о календарной дате. Но нет сомнений, что Валерия Ильинична со своими соратниками и единомышленниками не могла забыть о нем. И если бы он пришелся на период ее очередного пребывания в местах заключения, она была бы только довольна.
Тем более что и повод был вполне подходящий.
Уже целый месяц Московский городской суд слушал дело по обвинению Валерии Новодворской в разжигании национальной розни - статья 74 часть I Уголовного кодекса России. Государственный обвинитель потребовал для обвиняемой наказания в виде тюремного заключения сроком на полтора года. Так что все находилось в руках председательствующей на суде Татьяны Губановой. Вынесет она обвинительный приговор - и Валерия Новодворская пополнит список политзаключенных, оправдает подсудимую - будет повод торжествовать победу над неправедным судом.
Но всем этим планам не суждено было осуществиться.
Во вторник, 22 октября, судья Губанова приговор не вынесла, а объявила судебное определение "о направлении уголовного дела Новодворской В.И. на дополнительное расследование, избрав мерой пресечения для подсудимой подписку о невыезде".
Для Валерии Новодворской подобная неопределенность в отношениях со столь ненавистным ей законом нежелательна - ни победы, ни поражения. Поэтому ей пришлось срочно выискивать для выражения своего протеста против всего, что происходит вокруг нее и вызывает полное неприятие, какие-то новые и нестандартные формы.
На днях состоялось открытие клубного сезона в известном московском клубе "Репортер", на который собралась привычная московская журналистская тусовка. В числе прочих развлечений гостям предложили принять участие в конкурсе по приготовлению коктейлей.
Очевидцы рассказывают, что Валерия Ильинична, практически непьющая по убеждениям и состоянию здоровья, смело ринулась в состязание с такими знатоками и ценителями по этому делу, как Лев Новоженов и Артем Боровик, Николай Сванидзе и Сергей Ломакин и многие другие специалисты. Ее рецепт вызвал всеобщее внимание, хоть, как говорили присутствовавшие, пить коктейль, приготовленный ею, было невозможно. Зато всех покорила политическая подоплека предложенного напитка.
Для начала необходимо было налить на дно бокала чего-нибудь красного - например, "Мукузани" или "Каберне", что символизировало стихию большевизма. Затем добавлялось "Алиготе" или сухой ром, что должно было означать белое движение. Наконец, все венчал ликер "Шартрез", зеленый цвет которого, как всем должно было быть понятно, означал преимущество чеченского зеленого цвета над всеми остальными: ислам победит!
Уже по тону репортажа в газете "Коммерсантъ-daily" можно ощутить, что отношение к автору и исполнителю этого политизированного коктейля, не предназначенного для употребления, как бы не вполне серьезное, скорее - ироническое. Это вполне объяснимо. Ни внешностью, ни голосом, ни манерой изъясняться, ни самими воззрениями и теориями, которые она неустанно и энергично проповедует, Валерия Новодворская и близко не подходит к стандартам, необходимым для харизматических лидеров, способных увлечь за собой массы.
Сама Валерия Ильинична и созданный ею Демократический союз особой поддержкой широких народных масс не пользуются. Да и со стороны других оппозиционных партий, движений и политических лидеров не считаются серьезной политической силой.
Но если оппозиционеры справа и слева относятся к акциям протеста и демонстрациям, устраиваемым В.Новодворской, как к выходкам неуравновешенного человека, примерно так, как относились в прошлом составе парламента к эскападам думского шута Марычева, то официальные власти во всех своих контактах и столкновениях с нею проявляли полную серьезность с самого начала ее революционного пути.
В 1969 году девятнадцатилетняя студентка Московского института иностранных языков организовывает подпольную студенческую группу из 10 человек с целью, как говорилось в рукописном уставе, "вооруженного восстания против существующего государственного строя". А уже 5 декабря эта группа во главе с В.Новодворской устраивает акцию протеста против ввода советских танков в Чехословакию, - да не где-нибудь, а в самом Кремлевском дворце съездов.
Реакция на эту демонстрацию последовала немедленная и самая серьезная: Новодворскую арестовали, предъявив обвинение по пресловутой 70-й статье: "антисоветская агитация и пропаганда".
Она провела полгода в Лефортовской тюрьме, а затем была переведена в Казанскую психиатрическую спецтюрьму, из которой вышла на свободу только в 1972 году.
С тех пор она подвергалась аресту 17 раз - по стандартным обвинениям в организации и проведении несанкционированных митингов и демонстраций, в антисоветской агитации и пропаганде, в диссидентской деятельности.
Только в сентябре 1990 года ее "для разнообразия" привлекли к ответственности на основании Закона СССР "О защите чести и достоинства президента СССР". Ее обвинили в оскорблении М.С.Горбачева, с которым она никак не могла согласиться в том, что "процесс прошел" и в стране воцарилась демократия. Заодно к ее обвинениям добавили и оскорбление Государственного флага СССР.
В последний раз она вышла на свободу после очередного конфликта с Уголовным кодексом 23 августа 1991 года. Но и после этого никак не могла считаться законопослушной исполнительницей всех предписаний закона, не поощрявшего вольнодумства. То устраивала демонстрации в защиту невинно осужденных, то выступала на стороне первого президента независимой Грузии Звиада Гамсахурдиа, то представала заступницей интересов Джохара Дудаева и борющейся за свой суверенитет Чечни...
Возможно, причина всех неприятностей Валерии Новодворской связана с генами, унаследованными ею от своих предков, тоже доставлявших немало хлопот властям предержащим при всех режимах. Прадед ее был профессиональным революционером, дед родился в Тобольском остроге, где отбывали срок его родители-революционеры.
В 1988 году В.Новодворская создает Демократический союз, который за все эти годы так и не стал массовой политической силой.
Уличные демонстрации и акции протеста с участием десятка-другого членов Демсоюза вряд ли могли представить реальную угрозу для огромного государства с аппаратом защиты и усмирения. Но, видать, речи В.Новодворской и ее сторонников не столь безобидны, чтобы можно было вообще оставить их без внимания.
На этот раз поводом для ее уголовного преследования стали две статьи - "эссе", как она сама их называет. Они появились на свет два с половиной и три года назад, и с тех пор автору постоянно пытаются приписать попытку унижения национального достоинства русского народа, разжигания межнациональной розни.
Прокурор Центрального административного округа Москвы Юрий Непомнящий в сентябре 1995 года прекращает дело по обвинению Новодворской, заключив: "Направленность этих статей иная, нежели пропаганда неполноценности лиц русской национальности, и носит политический характер". Тем более что она сама - русская.
Как известно, в демократических государствах человек не может быть привлечен к уголовной ответственности за свои взгляды. Однако спустя полгода после прекращения дела Новодворской первый заместитель прокурора Москвы Синельщиков отправляет ее дело на дополнительное расследование. В качестве эксперта, который должен был дать заключение о содержании текстов Новодворской, был привлечен Станислав Рощин, полковник КГБ в отставке.
Несмотря на то, что начиная с лета 1994 года четыре прокурора различных районов города Москвы отказывали в возбуждении дела против Новодворской "за отсутствием состава преступлений", по настоянию эксперта назначается новый суд. Об уровне обвинений, предъявленных обвинением подсудимой, можно судить по отрывку из стенограммы суда:
"Прокурор Александр Лыкин: "Вы пишете: "Ты тварь дрожащая или право имеешь?" Кого вы имели в виду под тварью?"
Подсудимая Валерия Новодворская: "Так это же Достоевский!"
Прокурор: "Вы это бросьте, с Достоевским мы еще разберемся".
Но Новодворская не свела дело к анекдоту, в своем заключительном слове серьезно разобрав истоки затеянного против нее дела:
"Государственный обвинитель пришел сюда полпредом государства, которого нет. А два художественных эссе тут ни при чем. Эссе - предлог, судят совсем за другое. За то, что больше нет Союза. За то, что есть вот этот трехцветный флаг. За то, что проводятся какие-то реформы. За то, что продукты выдают не по карточкам. За то, что нет железного занавеса".
В.Новодворская, ее адвокат Генри Резник напомнили суду, что в газете "Завтра" публикуются рисунки - шеренга немецких пленных в Москве 44-го года, а под рисунком подпись: "Вот так же пойдут демократы", что дается объявление о свободной подписке на газету "Черная сотня". Но никакой реакции властей на эти и подобные факты нет.
Валерий Выжутович, обозреватель газеты "Известия", писал в связи с процессом: "Да, Новодворская во всех своих поступках и речах - фигура нестандартная, любая политическая униформа трещит на ней по швам. Ее изрядная тяга к крайностям может одних приводить в революционный экстаз, у других вызывать приступы яростной злобы".
Валерия Новодворская, постоянно оставаясь на виду у всех любителей скандальных фактов, продолжает свою деятельность, несмотря на экстаз одних и злобу других. И ждет приговора.